Первые дни мая. Тёплое, мягкое солнце, река, чуть шевельнувшиеся листочки на концах почек. Прошлогодняя трава в пойме – длинная и спутанная, смятая паводком. Уже совсем сухо, река в берегах, только вода в ручьях и канавах стоит гораздо выше, чем летом. И круглые сутки – что в полдень, что глубоким вечером – вдоль всей кромки речной воды, где берег полог и не обрывист, где есть влажный песочек – от всех прудиков, лужиц и просто сырых мест – слышно резкое, отрывистое, похожее на икание кваканье..

Это – жабы.

Любовь лягушек уже кончилась, облачка лягушачьей икры плавают во всех прогреваемых солнцем канавах.

Теперь время жаб. Страшно идти к реке – жабы сидят на каждом метре влажной тропинки. Тяжёлые бурые самки скачут, шлёпая животами; самцы, ставшие на краткий миг своего праздника лазорево-зелеными, так возбуждены, что раздуваются и прыгают на вытянутых лапах, стараясь испугать носок сапога или кончик палки. Эти существа, считающиеся нечистыми, безобразными, совершенно незаметные летом (сидят весь день, зарывшись в мягкую землю где-нибудь под кустом земляники – даже испугаешься, когда бурый бесформенный ком вдруг резко подскочит), - раз в год эти существа по всей земле вылезают из своих укрытий, чтобы проплыть, проскакать, проквакать: мы здесь! Нас мно-го! Мы есть и всегда будем! Скрытно живущие – любят они открыто, не таясь, словно сам Бог разрешил им это.

Крошечный, в метр шириной, речной затончик, влажный песок. Жабы плавают под водой, кувыркаются, сталкиваются, обнимают друг друга короткими лапками, сплетаются по двое, по трое; одни вдруг уходят в тёмную глубину реки, другие возникают оттуда; их движения плавны и красивы, как в танце, бородавчатая кожа мягко мерцает. Могучая радость жизни струится в их холодных телах.

У самой воды, на песке, сидит огромная самка. Более мелкий самец лежит на ней, свесив лапки и закрыв глаза. Морда его выражает блаженство. Проходит полчаса – они неподвижны; наконец самка делает три мощных прыжка – самец, кажется, даже глаз не открыл – и вот они уже сидят в воде, выставив наружу только головы.

Слава Тебе, о Жизнь…