-Стоп!
Слышу довольно внятный крик, что удивляет.
Оборачиваюсь.
Внезапный собеседник задумчиво чешет затылок, закусив губу.
- Не так ..
Начинаю сердиться.
- Как – не так?! – говорю нарочито флегматично. – Что – не так?
Непонятный тип странно жестикулирует, втолковывая что-то, но явно не мне.
Терпеливо жду, глупо оглядываясь по сторонам, как будто действительно верю в то, что увижу с кем можно тут разговаривать.
Наконец меня удостаивают внимания:
- А вот так…
И тип внезапно разражается эмоцинальным монологом, изредка прерывая себя на вопросах обращенных в тишину, и как бы услышав ответ, продолжает вдохновлено бормотать дальше.
Я ошарашена.
Я только читала книгу, делая в ней пометки.
Ну, и изредка оглядывала поднадоевшие уже статуи летнего сада.
Никаких монологов, никакого желания спорить, что–либо обсуждать ..
Вскакиваю, и прерываю чтеца на полуслове:
- Да погодите же! Что же это такое?..
Ко мне оборачивается одухотворенное лицо и с силой выпаливает, глядя куда-то сквозь меня:
- Стоп, теперь стоп!
- Черт побери! – взвизгиваю наконец, не выдержав. Захлопываю с силой книгу и быстрыми шагами отхожу от скамейки.
Потом робко оглядываюсь…
--------------------------------------------------------------------------------
- Стоп, стоп, стоп! Ну кто же так играет, кто же так играет?..- причитает мягкий голос, эмоционально вскидывая руки к верху.
Белая статуя Фемиды закашлялась и прохрипела басом, срываясь на хриплый шепот:
- Да вот, позвольте ..
- А не позволю! – закричало вдруг садовое деревцо, и, встряхнувшись, предстало перед статуей во фраке и со зверской улыбкой на лице. Потом притихло. И сказало спокойнее: - Как же я устал от вашей манеры выражаться…
Загремели капли дождя, и внезапно появившиеся лучи света, пронзая ливень, рисовали радугу.
Деревце во фраке скорбно поморщилось, но промолчало и быстро проследовало вглубь сада.
- Черт возьми! – послышался через шум льющейся воды чей-то разъяренный голос.
Мгновенно, следом за голосом, послышалось еще несколько голосов, потом еще, и еще, и все это стало напоминать затянувшийся гром.
Человек, весь в белом, на плетеном кресле, с чистыми, абсолютно белыми листами бумаги на коленях, сидит под ливнем и равнодушно смотрит сквозь струи, как через оконное стекло. На него не обращают внимания и он сам безучастен к происходящему.
На мгновение все исчезает в дождевом тумане, а потом, медленно и тоже равнодушно, проходит абсолютно черный кот, с черным бантом на шее. Он вглядывается в туман, по-человечески машет лапой и внезапно исчезает.
Из тумана звучит визгливый заспанный голос:
- Кто включил дождь?! Кто, я вас спрашиваю… - в голосе звучат нотки скорби, - я вас спрашиваю… Кто?
- Дождь. – Говорят флегматично из темноты и зевают. – Дождь – хорошо.
- Лучше спросите, кто включил свет! – рассерженно подтвердил другой, более уверенный голос.
Тогда возразили затянутым, усталым тоном:
- Вы лучше бы не спрашивали, - намурлыкивал голос, - не спрашивали у дождя. А вы лучше у них спросите… - в голосе безнадежная тоска.
- Я бы поблагодарил за радугу, - улыбнулся теплый голос. – Но я бы предпочел прекратить это несвоевременное безумство… Фома?
В сумерках что-то зашевелилось, загремело, и свет исчез. Дождь так же и продолжал лить, и через его шум можно было услышать возражения:
- Я не Фома, магистр! Я не Фома! – жалобно выкрикивал голос.
- Как тебя тогда называть? – с интересом и надеждой спросил добрый голос.
Молчание.
- Вот видишь. Не называть же тебя – «эй, человек»!
Голос, отключивший свет, готов был высказать свои отчаянные возражения, но его прервали.
- Света нет? Хорошо… - проговорили, отчетливо выговаривая, но искренне ненавидя каждую букву, и затихли. Наступила растерянная тишина.
Статуя Фемиды громко фыркнула и насморочным голосом начала:
- Позвольте … К ак же это… - но ее прервали.
Шум заглушил восторженный вопль:
- А!
И дождь стал сбавлять капля по капле. Неподвижный силуэт в кресле встрепенулся, поднял голову и стал считать капли. Молча.
Тогда что-то прошептали, кто-то снова завопил и дождь уже больше не лил. В саду царила полнейшая тишина – ошарашенные птицы не решались начать щебетанье.
--------------------------------------------------------------------------------
По тропинке в тенистом саду прогуливался Человек. Он задумчиво ворошил осеннюю листву под ногами, рассеяно собирая гербарий. Гербарий был влажный – недавно был дождь, который Человек пережидал, стоя под массивной статуей Крылова.
Человек был любителем-коллекционером, и каждый день он приходил в сад, отыскивая там новые находки – листы необычных форм и окрасок. Уходя, он говорил: «Я в Летний».
Сегодня был удивительный день, и Человек это сразу заметил, едва перешел знаменитую Летнюю ограду. В летнем саду было суетливо и неспокойно – по аллеям прогуливались люди с зонтами, хотя небо было ясное; и разъезжали машины, которые Человек до сих пор никогда не видел. Редкие прохожие, которые не были вовлечены в эту странную суету, оборачивались в сторону машин, улыбались и махали им в след, как старым и приятным знакомым.
Но так как Человек был любопытен исключительно по делу, он, не обращая внимания на начавший вдруг капать дождь, проследовал к статуе Афродиты, с которой он всегда начинал свои поиски.
Возле излюбленной статуи, где всегда находились самые ценные экземпляры, Человек поскользнулся и упал. Гербарий выпал у него из рук, и рассыпался по мокрым каменным плитам. Тут он почувствовал какое-то оживление за своей спиной, и, прекратив собирать драгоценные листья, обернулся. На него смотрела висящая в воздухе светящаяся точка, которая, как только он заметил ее, громко зашипела. Человек испугался. Он молча глядел на расплывшееся в туманном воздухе светящееся пятно и медленно разжимал пальцы, из которых, подхваченные ветром, улетали коричневые листья.
Тогда Человек услышал щелчок над самым ухом. Он невольно обернулся, ожидая увидеть, как неугомонная осенняя стихия уносит его сегодняшнее нахождение.
- Скучно, как непроходимо скучен мир … И это тоже, наверное, скука.
- Думать не умеете, господин Банев , вот что. А потому упрощаете.
- Ни одна реальность не способна долго оставаться таковой, если ты в нее не веришь.
Произносили яркие, чрезвычайно знакомые Человеку голоса. Но откуда здесь, в саду, где до сих пор прогуливались только блеклые, сливающиеся с туманом персонажи, которые говорили вполголоса и смеялись смехом, при звуках которого Человек весь сжимался, словно увидев какой-то совершенно неправильный мир, мир, где нет, к примеру, гербария, откуда здесь могли появиться такие звонкие и чистые голоса?
Голоса?
Человек прервал свои растерянные размышления, вспомнив, что сад – это не театр, и такой акустики, которая позволила бы слышать так четко чьи-то далекие монологи, здесь нет.
И тут Человек вспомнил, что эти фразы и голоса он слышал ни где иначе, как в театре. Да-да, он помнит: огромное, с толстыми колоннами здание, куда ходил он когда-то с предощущением чудо. Но – откуда?
Листы, белыми голубями, взлетали в небо, рассыпая по дороге черные значки-буковки…
--------------------------------------------------------------------------------
Я оборачиваюсь, и изумленно гляжу на огромного черного кота, вызывающего ассоциации с булгаковским Бегемотом. Кот сидит на той самой скамейке, от которой я поспешно уходила . Он замечает мое замешательство и одаряет меня ослепительной улыбкой:
- Сегодня чудесная погода. – Голос его приятен и слышен хорошо, хотя нас разделяет около сотни шагов. Я не намерена разговаривать с котом о погоде, но он меня заинтересовал, и я, чтобы мой, не такой ясный голос был слышен, подхожу поближе.
Сделав шаг, ловлю себя на мысли, что сам факт говорящего кота меня не удивляет.
- Прошу прощения, - говорю наконец я, подойдя на слышимое расстояние. Думаю, как следует обращаться к коту. – Кто…вы?
Кот пренебрежительно машет лапой:
- Это не имеет значения. Я – турист, если угодно.
Невольно улыбаюсь:
- Турист? Это, конечно, разумеется … Н о…
Тут кот понимает суть вопроса, и, протянув лапу, произносит ожидаемое :
- Бегемот.
- Так значит, Бегемот .. – Я все-таки растеряна. – Тогда я – Маргарита.
- Но это действительно так. – С печальной улыбкой, кот жмет мою руку и жестом предлагает присесть. – Я – тот самый Бегемот.
- Значит, тот самый … А что вы здесь делаете, позвольте поинтересоваться? – вежливо присаживаюсь на конец скамейки, разглядывая кота. Искренне вспоминаю, все, что знаю про светские беседы.
Бегемот вздыхает:
- Я здесь в связи с прискорбной случайностью…
Его слова – как первые отзвуки эха, вызвали тот час же продолжение невероятной истории. Пронесся «временной континуум», «пространственно-временной лабиринт»… Но кот говорил о другом:
- Мой трамвай поехал не по своим путям, а так как я плохо ориентируюсь в незнакомом городе… - кот обреченно развел руками. – Это место вызывает воспоминания, которые мне знакомы. А, надо признаться, - кот как-то весь съежился и нагнувшись ко мне, заговорил шепотом, - я боюсь потеряться.
Слова кота разочаровали меня. Но тут же я проникаюсь к нему непритворным сочувствием – я слишком хорошо знаю его страх.
- А сами-то вы откуда? – спрашиваю, словно смахиваю воображаемую слезу.
- Из Звенигорода….
Тут я снова очнулась от оцепенения, и замотала головой. Булгаковский кот Бегемот боится незнакомых городов, и живет в Звенигороде?
- Это не тот, случаем, что Агния Барто описывала?
Согласие в потерявших надежду голубых глазах.
Так, думаю я. И ломаю стандартный сюжет недоумения:
- И я вот тоже …Ж иву в городе, который описывал Андрей Белый. А что же? События тут отнюдь не похожи на строфы белых стихов… - замечаю отрицательно вскинутую лапу и поспешно добавляю: - До сей поры. Сегодня вообще какой-то удивительный день – вот, к примеру, какой-то полоумный вздумал, что я – актер в его постановке и действия мои ему не понравились … Н ет, я конечно, знаю, что я плохой актер…Но зачем мешать мне играть так тщательно отрепетированную роль?
- Я вас понимаю. – Снова вздыхает Бегемот. – Вот тоже никак не пойму – все время я что-то кому-то должен … О дним – неописуемую наглость, другим – личные беседы с Михаилом Афанасиевичем… Всю жизнь я должен быть в роли какого-то Бегемота, быть каким-то усатым хитрецом, состоящим в свите сатаны… Да какого, извините, черта! Но – приходиться … У же даже как-то изловчился ругаться, да по трамваям разъезжать. – Кот печально усмехнулся. – Вам даже трудно представить, какой приятной неожиданностью для меня является встреча с понимающим человеком!
Лето, 2006 год
Postscriptum:неоконченная зарисовка ;)
| 
Библиотека // Объявления
