- Держись, Дима, только держись, я тебя очень прошу. - По ее щеке пробежала слеза и капнула мне на ладонь. Я закрыл глаза. Свет вдалеке манил теплом.

- Держись, скорая уже едет. - Кровь сочилась сквозь рану. Пуля прошла навылет. Я лежал на мокром от собственной крови асфальте темной подворотни. Подонки, которые выстрелили в меня из ПМ уже убежали. И милиция их не найдет. Хотя мне уже все равно. Начал накрапывать небольшой дождик. Я закрыл глаза и прислушался. Но я не услышал сигнальные звуки скорой. Даша лукавила. Только ее тихий плач, стук капель дождя об асфальт да свет, теплый, манящий. Я заставил себя открыть глаза. Еще раз посмотрел на Дашу, вдохнул влажный от дождя воздух - вдох в груди отозвался неприятным бульканьем. И умер. Неправда, что перед смертью проносится вся жизнь. Нет, это не так. Меня просто тянуло к свету, как будто к моему сознанию прикрепили трос или веревку, и сейчас тащили меня за нее. Еще мне почему-то стало обидно. Обидно за то, что я прожил так мало, всего каких-то тридцать лет... Если бы не пуля, прожил бы еще столько же. Свет уже был близко, я все сильнее ощущал его приятное тепло. Он озарял все сознание, проникая в самые темные уголки, которые не положено знать никому. Никому, кроме меня самого и Бога. Неужели это?.. Да, да, пусть он меня поглотит, пусть, я так долго этого ждал. Счастье заполнило меня. Не бессмысленная наркотическая эйфория, не романтическое настроение любви, даже не оргазм. Просто счастье. Сильнее, сильнее, больше, давай, давай же!.. Но вот что-то произошло. Свет начал отдалятся от меня. Меня больше не тянуло ТУДА. Я понял, что я падаю. В глухую, черную бездну. Будто кто-то перерезал веревку. Такую крепкую и толстую, что, казалось, можно затупить о нее любые ножницы. Тьма приближалась стремительно, а свет отдалялся все сильнее. Я уже почти не ощущал его тепла. Неужели я падаю в ад, преисподнюю? Не может быть, нет. Черная бездна не может быть адом. А может ад - это не бездна, а вечное падение в нее? Падение в бездну своих страхов и иллюзий, грехов и слабостей. В твою личную бездну, которая глубока настолько, насколько ты этого заслужил. И все отдаляющийся свет вверху? И никакой надежды на спасение? Я вспомнил свою жизнь. Да, в ней было немало грехов, но не таких же страшных, за которые меня могли направить в ад! Хотя, вода камень точит. И не мне судить. Не мне. Но я не хочу в ад! Не хочу! Я хороший человек, хороший... Я повторял эту фразу как заклинание, погружаясь в бездну. Свет превратился в точку во тьме, в звезду. Я посмотрел в бездну, дна которой не было видно. И вдруг ударился о невидимую стену. И понял, уже погружаясь во тьму, вот оно, дно.

***

Я открыл глаза. Веки поднялись с огромным трудом. Обычная больничная палата. Стены в светло-голубой краске да белый потолок. Кто-то лежит на моих ногах. Я скосил глаза - это Даша. У нее очень усталый вид. Она спит. У Даши другой наряд. Сколько же я был без сознания? Сутки, неделю, месяц? Я так боялся падения в бездну, что совсем забыл о всем том хорошем, что имело место в моей жизни. О Дашке например. Я бы ее сейчас поцеловал в пухлые от слез губы, не будь моя голова такой тяжелой, руки - онемевшими, а туловище - неповоротливым, как каменная глыба. Но я смог пошевелить пальцем. Указательным. Еще усилие – и непослушная ладонь чуть сдвинулась. Поднять ее сил у меня не хватило. Проснулась Даша. Видимо сквозь сон почувствовала, как я шевелюсь. Вид у нее был очень уставший. Я хотел сказать ей «Привет», но вырвался только болезненый хрип. Дашка посмотрела на меня и ее глаза наполнились радостью. Она взяла мою ладонь своими тонкими пальцами и всхлипнула. Я с тобой Дашка, я здесь. Я держусь.