...Давно папирусы и плиты
Историю явили свету:
На арамейском, на санскрите
(И, на китайском было где-то)

О том, что всех нам непреложно,
Открыто надобно прощать.
Врагов своих любить неложно,
Себя от гнева отвращать.

Такое милосердье - даже
Слепца растрогает до слёз;
Но, я и сам акын со стажем, -
Слегка развею дымку грёз.

Припомнил притчу. Как-то раз
Брёл инок по лесной дорожке,
Ему навстречу шёл в тот час
Бродяга, выпивший немножко

Бродяга поглядел – «Эге,
А ну проверю, как обитель
Чтит свято заповеди те,
Что нам предписывал Спаситель»

И с тем, приблизившись к монаху,
Внезапно залепил ему
Пощёчину, что было маху,
(Не объясняя, почему)

Монах смолчал. И со смиреньем
Лишь пояс на себе запнул.
И как завещано, с терпеньем
Другую щёку развернул.

Бродяга рад стараться снова -
«подставил щеку мне другую?
Уж это дело вмиг готово -
Даю пощечину вторую!»

Монах, с укором поглядел.
Свой засучил рукав спокойно,
Ручищу сильную воздел…
И стукнул нищего пребольно!

И лишь тогда Бродяге молвил,
(что охал, потирая бок):
"-Ты наказал себя довольно.
Знай, что всемилостивый Бог

Которого нам надо славить,
Что шлёт нам благодати дар,
И завещает всем подставить
Другую щёку под удар, -

В своём Завете, (ты не охай!),
Нам ничего не говорит
Как поступать с таким пройдохой,
Что дерзость дважды повторит!