На следующий день он ей не позвонил. Пусть человек отоспится после ночной смены. Не позвонил и через день - закружила беличьим колесом работа. А потом бумажка с её телефонами куда-то затерялась, и он вздохнул:"Значит, не судьба!" И она ему не звонила. Хотя он даже не был уверен, давал ли ей свой телефон? Мобильные тогда были далеко не у всех. Рабочий же строгой своей конторы давать ей точно не мог, а домашний...Домашний она могла и выбросить за ненадобностью. Мало ли претендентов на её сердце? Хотя неужели каждого, как его, ждала она под проливным дождем? А быть может другие приходили, когда ярко светило солнце? И с кем-то из них всё сбылось. Шеф на работе тоже не о чем не спрашивал. Умный человек. "Теперь в твоей жизни всё изменится!"

"Ну и где оно?" - воскликнул он раздосадованно, открывая дверь пустой квартиры. И телефон в комнате зазвонил! Это была она.

- Ты гостей сегодня ждёшь? - как ни в чём ни бывало, голосом давней знакомой, спрашивала Дюймовочка.

- Ты?!

В трубке замерло молчание и он понял, что сейчас она её повесит, чтобы никогда уже больше не звонить. И он торопливо проговорил, нет, почти прокричал в трубку:

- Я все эти дни жду твоего звонка!

- Ты в этом уверен?

- Спрашиваешь. Ты откуда звонишь?

- С Милионной. Ну я же тебе говорила.

- Эдорово! Но время уже не раннее. Мне завтра на работу спозоранку вставать.

- В выходные я работаю.

- Слушай. Ты только не обижайся. Я могу тебя прямо сейчас пригласить к себе в гости.

- Что?! Так сразу?

- Извини, не хотел тебя обидеть. Просто толком не успели ни о чем поговорить. Мне как-то неловко было. На тебе ведь из-за меня сухой нитки не было...

- А, пустяки...Я на работе храню сменную одежду. Хотя по инструкции не полагается, но мы с девчонками по очереди себе позволяем слегка подремать.

- Так ты принимаешь моё предложение?

- Сразу и предложение? Хорошо, приеду на полчасика. Но учти, только на полчасика!

- Да-да, конечно. Ты через сколько будешь? Постараюсь что-нибудь на ужин соорудить.

- Ну, если на ужин...тогда посижу еще минут сорок за компьютером и за час, наверное до тебя доберусь.

- За час десять...

- Почему за час десять?

- Потому что я знаю. Мама в пяти минутах ходьбы от твоей газеты когда-то работала.

- А ты с мамой живешь?

- Мама умерла.

- Извини.

- Ну всё, я побежал в соседний магазин. В половине девятого встречаю тебя у метро.

Он стоял на выходе с эскалатора, с цветами. Дома в духовке запекалось в фольге мясо. И бутылка недорогого красного вина одиноко поджидала их двоих в пустом холодильнике.

Красивые и счастливых молодые пары, проходя мимо, бросали мимолетные сочувствующие взгляды на бедно одетого мужчину в возрасте с букетиком белых роз. Но ему это было безразлично. Он помнил ещё и себя таким же беззаботным, молодым, полным сил, и таким же наивным, как эти, едва выпорхнувшие из родительского гнезда птенцы. А деньги и достаток - не главное. Сегодня они есть, а завтра вновь что-нибудь произойдет со всей страной, и...только бы не по миру с сумой. Ну, вот и она. Улыбнулась ему. Значит, угадал с цветами. Когда они очутились на улице, закат уже догорал на небосклоне.

Она несла в руке розы, а другой держалась за его руку. Он нес её сумки. Можно было подумать, что это счастливая супружеская пара. Шли молча, улыбаясь. Наконец, он нарушил молчание:

- Знаешь, мне почему-то так приятно молчать с тобой вдвоем.

- И мне, - рассмеялась она в ответ.

- А почему ты все время молчишь?

- Не хочу болтать про пустяки. Это утомляет, и тебе это когда-нибудь надоест.

- А мне ужасно надоело молчать. Всю жизнь я был веселый и разговорчивый человек. А потом, словно, кто сглазил...

- Ты суеверный?

- Нет. Просто жизнью битый, поэтому и верю во всякую чертовщину.

- И я!

- Надо же. Мы уже в чем-то совпадаем. Пришли. Запомнила дорогу?

- Неет. У меня плохая память на это.

- Ты шутишь! Знаешь, как это называется?

- Географический кретинизм?

Они не могли сдержать улыбки, а потом взорвались неудержимым хохотом. Проходящий мимо бомжеватый парень без возраста с завистью окинул их с ног до головы.

- И где только люди такую траву берут?! Эй, мужик, закурить не найдется?

- Извини, мил человек. Не курим.

- Ага! То-то и видно, что не курите, - он задрал воротник куртки и растворился в сумерках словно призрак. В подъезде света, как всегда, не было и до дверей лифта пришлось добираться по стенам, наощупь. В темноте белели розы. С их ароматом смешивался непривычный, но приятный аромат его спутницы.

В лифте кто-то наделал лужу и забросал сверху газетами. Пришлось зажимать носы на эту прозу жизни.

- Ну, вот мы и дома!- распахнул он перед ней массивную металлическую дверь своей квартиры.

Она жадно втянула носом запах жареного мяса и, стесняясь своей ребячьей непосредственности, рассмеялась:

- Дом, где умеют так вкусно готовить, не должен оставаться пустым!

- Да я не умею вкусно и не то, чтобы люблю. Долгие годы одиночества к этому приучили. Первые полгода после мамы питался молоком с кукурузными хлопьями.

- О, это тоже вкусно!

- Но не на завтрак, обед и ужин каждый день. Куртку можно повесить вот сюда на вешалку. Давай я тебе помогу.

- Спасибо, я сама! Не обижайся, просто отвыкла от обходительных мужчин.

- А разве бывают другие на свете?

Он внимательно посмотрела на него грустными карими глазами.

- Ты просто с планеты Марс, честное слово! Ладно. Где тут у тебя можно...

- А вот... Сапоги можешь не снимать. Здесь пол как в хлеву у бабушки в деревне.

- Да уж. Квартира у тебя убита капитально. Что же ты?

- Понимаешь, после смерти родителей и бегства жены жить не особо хотелось. Знаешь, это как будто бы конец света индивидуальный, для тебя одного.

- К сожалению, знаю.

- В комнату большую проходи. Я там столик накрою. Вот, присаживайся на диван.

- И ты поэтому все годы один?

- В общем да. Слышала стишки?

"Электрик Карпов, двадцать лет. Не пьет, не курит сигарет..."

- "...не потому, что он аскет, а потому, что денег нет!"

- Ну, да. А если тебе не двадцать, а сорок?

- Ого, сколько у тебя в доме книг!

- Спасибо. А ты любишь читать?

- У меня на это времени не было и нет. Но когда я продавала книги на лотке, то листала, и урывками читала. А теперь вот хорошие книжки дома есть. А сын не читает.

- Детям читать много должны родители. Мне мама в детстве много читала. И я своей дочке в детстве много читал.

- Счастливое, значит, у тебя было детство. И мама твоя счастливая.

- Да. И мама была бы счастливая, если бы не мучительная смерть.

- А мой отец просто пошел за пивом, и не вернулся. Его в милиции убили!

- Надо же! И моего!

- Ладно. Не будем о грустном. Давай скорее мясо, я голодна, как зверь.

- Подожди. У меня есть еще красное вино.

- Вино? Какой ты все таки замечательный! За что пьём?

- Давай выпьем за то, чтобы не причинить друг другу боли! А может быть, нам повезет, и жизнь станет хоть чуточку лучше?

Она закусила нижнюю губу, и он почувствовал, что она едва сдерживает себя, чтобы не разреветься.

- Что с тобой?

- Какой же ты всё-таки сукин сын, урод!

Он чуть не упал со стула и поперхнулся вином. Оно выплеснулось из бокала на белую скатерть и на ковер.

- Ты мог бы быть самым любимым моим мужчиной, мужем, отцом моих детей, - строчила она как пулемет, молотя его с силой, неожиданной для маленькой изящной ручки по спине, - но ты не позвонил мне! Потому что я тебе не нравлюсь! Я никому из вас не нравлюсь, но все вы, как один, непрочь разок-другой со мной перепихнуться!

Наконец, он свободно вздохнул. Вино в дыхательном горле едва не убило его. Она уже поспешно одевалась в прихожей.

- Постой, я тебя провожу!

- Не надо меня провожать!

- Нет! Не смей! Ради своего ребенка! Я запрещаю. Знаешь ли ты, что в соседней квартире несколько лет назад убили и расчленили человека и даже далеко не понесли, выбросили во дворе, в контейнер?!

- Тяжело нести потому что было. И не человек это был, а преступник, об этом по телеку показывали.

- И ты, зная об этом, вот так легко ехала к совершенно незнакомому человеку, оставив единственного ребенка одного дома?