И так хорошо и тепло, что писать уже как-то не о чем.
И тот, кто желал мне любить поэта, оказался банально неучем
И занудой. За столько лет позабыть бы – так нет, все гремлю посудой:
От ночи и дО ночи – черный кофе. Какое ж тут чудо-юдо…

В тенях под глазами засело, пустило корни, цветет сиренево.
И вроде бы высыпаюсь – а все на памяти было-небыло…
Первый раз слеза – не слеза, а потом под глазами такая вот бирюза.

А свет мой – от золота яркий, и с пальцами – что струнами по душе.
И раньше – были мы с ним скитальцы, а теперь же – призраки в шалаше.
Мы научились мудреть, не взрослея, а, значит, мы ближе к богам, чем вы.
И если для этого мало веры – то хватит сложенной головы.

Но я учусь, я смотрю передачи, в которых Он обожал Ее.
И Бог их знает, что это значит, но на удачу – а вдруг мое?
А вдруг я тоже начну чудачить, орать под окнами, рвать белье?..
Хотя, пожалуй, лучше как-то иначе…

Хм.

И я иду по жизни – еще не смеясь, но уже отбивая такт.
И если где-то бывает счастье – то пусть оно наступает так.
Потому, что есть и к кому вернуться, и есть – от кого уйти.
И повод, чтобы разбить все блюдца, и повод – стать звездочкой на пути.
Возвращайся, я встречу тебя: в этой жизни, во сне, в сети?..
Не грусти. Пожалуйста,
Только ты не грусти.