Подлунный мир не верит в чудеса.
Меж звёзд блестящих, белою вороной
глядит светило ночи с небосклона,
как из темницы узница лиса,
и думает: "С чего так много стона,
и что есть «норма» на земных весах,

когда в тональности небесных «кар»
без разницы - бемоль или бекар:
кому-то мир – лишь съёмная квартирка,
где пьян консьерж и тугоух швейцар,
кому земля - одна большая стирка,
кому - громадный, беспробудный бар"

Есть колосок – родится и вино.
На вест или на ост – покажет норов
торнадо, мот, устанет очень скоро
считать, что всё за нас предрешено.
Он будет говорить о силе, но
разящий меч вернее разговоров.

Согретый не свечой, и не камином,
Нам этот яркий мир на счастье дан
и в нём любовь живёт, не зная чина -
не надо слёз, уныния и сплина,
хмельной от счастья молодой улан,
цветок, влюблённый в веточку жасмина!