Это как в первый раз разочароваться в мужчине. Снять очки, протереть, отложить. Кофе разлитый по забытым стихам красит карим чужие морщины и всё то, что глубже метро и подвалов зарыто.
    Вот, наверное так же, у перил Москворецкого стоя кто-то рвал на кусочки, бросал в муть реки свою жизнь. Сквозь стекло всё так чётко. Такое понятно-простое, что скрывается в медной оправе малейший каприз. Это было уже. Не вчера, не с утра, не с похмелья - я стоял, уязвлённый всевидящим солнечным глазом и бросал в шумный мир ля-минорные тихие трели, они мёртвыми бабочками на асфальт падали сразу.
    Так и будем считать наши годы, текущие мимо - по зарплатам, простудам, влюблённостям, пьянкам, месячным.. Отраженье в стекле очень живо, почти ощутимо - тот же кафель парадной, как фон одинокости лестничной. Всё понятно и просто, как шашечки поля для шахмат, где расставлены в чётком порядке знакомые лица. Покупаешь в ларьке за четыре потёртые драхмы ещё листик стекла, что так звонко сумеет разбиться.
    И ведь каждый из нас, кто имеет по звёздочке в небе, не сумеет сорвать её, пальцы о край не порезав...
    Да гори всё огнём!.. В эту ночь - мне лишь зрелищ и хлеба, мы с утра возвратимся к привычной унылой аскезе.
    Это как в первый раз разочароваться в мужчине. После будут другие, жизнь - в пропасть как снежный ком. Место Цветка надёжно забито отныне. А кем проще стать? Отцом - или всё ж Дураком?