Еще не зажигались фонари.
В сгущающихся сумерках, без меры,
слетаются к кому-то комары -
вокруг меня роятся рифмы и размеры.

Ломаю ветви неотложных дел,
отмахиваюсь ими как попало,
но вдруг прорвутся с рифмою размер -
бросаю все и в ночь сажусь устало.

Витает в кухне сигаретный дым.
Гул холодильника и крепкий запах чая.
Истерзанный сидением ночным,
косыми строчками я белый лист мараю.

Ах, мнятся лавры! И покоя нет:
не написал ни одного сонета,
а без сонетов - вовсе не поэт -
безвестность зарифмованных приветов.

Сырой туман разгонит вредный рой,
и утро проберется сквозь одежды,
и, утомленный, я вернусь домой,
вогнав в бумагу все свои надежды.