- Тише ты. Услышат, – принцесса зажала ему рот ладошками.

- Сумасшедшая, – только и смог выдавить эльф.

- Если ты сейчас же не заткнешься, я тебя стукну, - злобно пообещала Огневинка. – Эльфы не любят шуток. Они даже убить могут. А ты нас выдашь своими воплями.

Ольгерд сидел, словно рыба, открыв рот и безмолвно выпучив глаза. Он никак не мог поверить своим ушам. «О чем болтает эта дурында? Не пойму, кого из нас сегодня головой о дерево ударило? Эльфы… скребут когтями… Да, мы, конечно, не любим шуток, но чтобы так…» - эльф был в ступоре.

Через несколько минут напряженного молчания Ольгерд тряхнул головой, будто отгоняя лишние мысли, и решительно поднялся.

- Ты куда? – отчаянно зашипела принцесса.

- Пойду взгляну на эльфов, – усмехнулся он.

- Не ходи! Они же тебя…

- Ничего они мне не сделают.

- …убьют…

- Уши им надрать пора… - едва слышно пробурчал Ольгерд, выбираясь наружу, - Только поймать бы сначала, - у него уже появились некоторые подозрения по поводу этих «эльфов».

Дождь кончился. Теперь только тяжелые капли падали с листьев, гулко шлепая по земле и черным стволам. Легкий ветерок шевелил макушки деревьев. Было зябко. Эльф поежился и огляделся вокруг. Никого. Естественно.

И вдруг он услышал над головой тот самый звук – царапанье по стволу. Ольгерд бесшумно метнулся назад, всем телом приникнув к дереву и напряженно вглядываясь в темноту листвы. Снова шорох. Эльф прищурился и вдруг разочарованно вздохнул и отслонился от дерева. Едва не плюнув от огорчения, он забрался назад в дупло.

- Слава богам, ты вернулся. Что там? – принцесса, словно совенок, вытянула шею навстречу Ольгерду.

- Дела там страшные творятся, – трагическим шепотом возвестил он. – Мне едва удалось вырваться. Мы окружены. И живыми нам, скорее всего, не выбраться.

- Правда???

- Нет.

Секундное молчание сменилось бурей.

- Ах ты… ты…- Огневинка задохнулась от ярости, бессильная подобрать приличное слово, - Как ты мог?!

- Я же пошутил... Ай! – вместо устного оскорбления эльф без предупреждения получил по уху чем-то твердым. Это была туфелька, – Больно! Ты ненормальная. Перестань! Ай-ай. Я больше не буду.

- Я до смерти испугалась! - верещала принцесса, отчаянно колотя Ольгерда туфлей, куда попало.

- Ну прости…

- Не прощу!

- Клянусь, больше так не буду.

- Так не будешь. Зато будешь по-другому! Ты найдешь способ. – Огневинка снова треснула обидчика.

- Хватит! Ты меня искалечишь, – взмолился эльф.

- Так тебе и надо!

Наконец она утомилась.

- Так что там было? Отвечай! И не ври мне.

- Ветка. Это была всего лишь ветка, – он тихо улыбался, потирая ушибленные места. Нрав у девочки был горячий и яростный. Такой характер мог бы быть у эльфийки в принцессином возрасте.

- А-а… ветка. Ясно.

Ольгерду показалось, что в голосе принцессы он услышал разочарование.

- Хотела встретиться с ними? – хитро спросил он.

- С кем? С эльфами? – Огневинка шмыгнула носом и согласилась, - Хотела бы. Хоть одним глазом взглянуть бы.

- Так ты ни разу их не видела?

- Можно подумать ты сам видел, - принцесса решила, что не поверит больше ни одному слову этого ужасного человека. – Их почти никто не видел. А те, кто видели, не возвращались домой.

- В самом деле? – Ольгерд фыркнул. – И что же случалось с теми, кто видел литх… тьфу! эльфов?

- Они пропадали в чащобах. Эльфы очень своенравные и злые. Иногда они могут жестоко пошутить над человеком. Заманивают в самую непролазную глушь и бросают. Человек никогда не сможет выбраться из такого леса. Потому что лес волшебный.

- Да? Никто не сможет выбраться?

- Никто.

- Ни один?

- Ни один!

- И откуда же тогда все эти слухи берутся?

- Откуда мне знать? – принцесса почуяла подвох, - Что ты ко мне пристал?

- Да так. Просто ты интересно рассказываешь.

- Ну… - принцесса смилостивилась, - Я вообще о них очень много знаю. Почти всё. Я слышала множество легенд об эльфах.

- Расскажи мне, какие они.

- М-м…Ладно. Сейчас. Эльфы – это волшебный и загадочный народ. Говорят, что они маленькие - ростом не больше ладошки, лёгкие и воздушные. Эльфы - крошечные человечки, но за спиной у них растут прозрачные, будто хрустальные, радужные крылышки, похожие на крылья стрекоз. Хотя вряд ли эти крылья нужны им для полёта, ведь эльфам доступно любое волшебство. Эльфы – хоть очень малы, но зато многочисленны. Они проводят жизнь в беззаботном веселье, порхая в траве меж цветов. Никто и ничто не может им угрожать, волшебство позволяет им спрятаться от любого любопытного взгляда. Они живут своей жизнью, и им нет дела до остального мира.

Ольгерд слушал и поражался: «До чего легко люди верят в небылицы. Покажи им литхини и скажи, что это злой лохматый мамонт, – кто-нибудь обязательно поверит».

А Огневинка, вдохновленная благодарным слушателем, все рассказывала:

- Многие люди, особенно дети, мечтают повстречаться с эльфами, но такие встречи случаются только тогда, когда сами эльфы хотят этого. Да и редко встречи с эльфами приносят людям добро. Эльфы очень капризны, а иногда даже злонравны. Они могут помочь случайному путнику: предупредить об опасности, указать верную тропу - но могут и зло пошутить над ним. Горе человеку, который, наслушавшись сказок, попытается разыскать несметные сокровища, хранимые эльфами. Они поманят его чарующими песнями, заведут в самую чащу леса, пропитанную тёмным волшебством, и оставят наедине с таинственной силой, владеющей каждым лесом, для этой неведомой силы нет названия в людских языках. Кроме того, почти каждый человек, повстречавший эльфа и счастливо вернувшийся домой, в скором времени чувствует необъяснимую тоску, которая гложет его сердце. С каждым днём это непонятноё беспокойство становится всё сильней, человек не может забыть чудесную призрачную красоту эльфов, в нём просыпается непреодолимое желание вновь увидеть их, услышать веселое пение, присоединится к безмятежной жизни. Он уходит в леса и пропадает навсегда…

- Ты не бойся их, - тихо сказал Ольгерд, когда принцесса, утомившись от долгого рассказа, замолчала. – Они никогда не причиняли людям вреда. Это сказки. Пошутить могут, это правда. Но убить – они не способны на такое.

- Откуда ты знаешь? Ты ведь их никогда не видел, – подозрительно спросила Огневинка. Она пообещала себе, что не поверит больше ни одному его слову, но его голос сам по себе внушал доверие. Его хотелось слушать и слушать без конца. Принцесса только сейчас заметила, как красиво говорит ее новый знакомый. Выговор был явно не здешний. Мягкий, певучий, будто журчание ручья. Иногда он не правильно ставил ударения. И от этого слова становились какими-то необыкновенными, легкими и серебристо звонкими.

«Опять наврал, - подумала Огневинка, - Говорил, что родился в этих местах. А общаемся мы сейчас вовсе не на языке сингардов – жителей Прилазурной Крепости, а на Всеобщем. Сейчас проверим, - решила принцесса».

- Ты врун и наглец. Я не верю ни одному твоему слову. Потому что ты вовсе не тот, за кого себя выдаешь, – сказала принцесса на сингардском.

Несколько мгновений стояла мертвая тишина.

- Небось, опять ругаешься? – спокойно спросил Ольгерд на Всеобщем.

- Если ты родился здесь, ты должен знать наш язык. А ты не знаешь. Скажи хоть слово на сингардском!

- Тыврун инаглец. Яневерю ниодному твоемуслову, - послушно повторил Ольгерд, - Потомучтоты вов…эээ…вовсенетот…ммм…забыл дальше. У меня никогда не было больших способностей к языкам, – жалобно сообщил он. И разве я сказал тебе, что родился в вашей крепости? Я говорил, что родился в этих землях. Мой родной язык вовсе не сингардский.

- А какой же? – Принцесса была ошарашена. – В этих землях кроме нас никто не живет.

- Наш язык называется Квэнья.

- Никогда не слышала о таком.

- А я никогда не слышал сингардского.

- Ну как так? – Огневинка не сдавалась, - Не может быть. Наш народ живет в этой долине уже пятнадцать лет. И мы никогда не встречали здесь других людей.

- Вы живете в этой долине ВСЕГО пятнадцать лет. – Ольгерду стало жаль эту девочку с горячим именем и пылким характером. Она так старалась сохранить значимость своего народа. – А мы живем здесь много тысячелетий.

- Ты врешь! – Огневинка вдруг вспомнила, что верить этому шутнику нельзя. – Опять врешь. Я тебе не верю. Ни одному слову. Еще немного и ты начнешь убеждать меня, что ты вампир или эльф. И, кстати, в то, что ты - принц, я тоже не верю.

Ольгерд захохотал. Положение действительно было забавным.

- Ну и над чем ты на этот раз смеешься? – принцесса злилась. Она чувствовала, что упустила что-то очень важное, но никак не могла понять, что именно.

- Просто вспомнил эльфов, о которых ты рассказывала. – Ольгерд решил сменить тему. – Мы называем этих существ литхини. Это духи эльфийских лесов. Они действительно волшебные существа. Внешне точно такие, как ты говорила. Но в душе они вовсе не злые. Понимаешь ли, они такие маленькие и настолько пропитаны волшебством, что для мыслей в их маленьких головах почти не остается места. Когда они думают о чем-то одном, то напрочь забывают обо всем остальном. Ты права, они обожают подшучивать над всеми, но если это и получается не слишком добрая забава, то совсем не специально. И уж тем более из-за шуток литхини никогда не погибало ни одно существо.

Огневинка заворожено слушала Ольгерда и верила, верила безоглядно, просто не могла не верить этому волшебному серебристому голосу.

- Литхини…Так значит, их можно не бояться? Можно увидеть их и вернуться домой? Поклянись, что сказал правду. Поклянись! – голос принцессы дрожал от волнения.

- Клянусь Вечным Пламенем, литхини не причинят тебе вреда.

- Ты очень странный человек. Я очень не хотела бы разочароваться в тебе.

Ольгерд улыбнулся в темноте. Девчонка нравилась ему все больше.

- У тебя красивое имя, принцесса. На эль…на Квэнье, то есть, оно будет звучать еще красивее, мне кажется.

- Ой, а скажи! Скажи, пожалуйста, как?

- Я перевел бы его как - Нариэль.

- Нариэль... – протянула она, словно пробуя слово на вкус, - Мне нравится.

- Правда?

- Очень!

Они вместе засмеялись.

- Тогда я буду звать тебя так.

- Хорошо.

«Какой у нее приятный голос, - подумал Ольгерд, - Словно серебряный колокольчик. Не человеку – эльфийке в самый раз».

Они еще довольно долго болтали. Разговор крутился в основном вокруг литхини. Ольгерд рассказал несколько интересных случаев о встречах с волшебным народцем. Литхини по праву считались хранителями кладов. Им было ведомы все места в эльфийских лесах, где кто-то когда-то закопал что-нибудь ценное.

- Когда мне было примерно столько же лет, сколько тебе сейчас, - говорил Ольгерд. Он конечно же опустил тот факт, что это было больше, чем полвека назад, - мы с друзьями как-то повстречали в лесу литхини. Это была Ночь Серебряных Лилий. Та самая ночь, когда раз в году на звездный свет выходит Королева Лесных Духов – Владычица народа литхини. Мы зовём ее Келебринар. Потому что настоящего имени она никому из нас так и не назвала. Она выходит танцевать и петь для своих подданных и для всего эльфийского леса... Ты не спишь? – Огневинка сидела так тихо. Ольгерду показалось, что девчонка уснула, убаюканная его рассказом. Но она тут же ответила ему. Ответила каким-то завороженным шепотом, будто боялась спугнуть волшебное видение:

- Нет. Я слушаю. Продолжай.

Эльф улыбнулся и стал рассказывать дальше. О том, как троим юношам посчастливилось увидеть танцы литхини. И о том, что внезапно большое дерево рухнуло от старости прямо в ручей и, словно в ловушку, поймало дуплом нескольких крылатых малюток. А принц с юными друзьями, не жалея порванной одежды и исцарапанных рук, приподняли тяжелый ствол, чтобы литхини смогли выбраться из проклятого дупла, которое уже почти совсем залила вода ручья. И еще о том, как самый маленький из литхини вызвался показать спасителям клад. О том, как они долго шли сквозь чащу и, наконец, добрались до огромного старого дерева. И нашли «клад»: три золотые монеты и два скелета.

Нариэль испуганно ойкнула, но Ольгерд успокоил ее – ничего страшного там не было. Наконец эльф рассказал, как они втроем поклялись в вечной дружбе. В том, что ни богатство, ни власть, ни что бы то ни было, не сможет восстановить их троих друг против друга. Они поклялись в этом над двумя скелетами людей, убившими друг друга за три монеты. И в качестве знака каждый взял по одной монете, чтобы она всегда напоминала им об этой клятве.

А в доказательство Ольгерд осторожно взял в темноте руку Нариэли и прислонил ее к своей груди. Там, на коротком крепком шнурке действительно висел маленький металлический диск – золотая монета. Та самая.