«Факультатив лжи» - обучение ложью, название, которое гарантирует запутать читателя, обличив самообман героев. Поглядим, насколько это удалось... Рассказ написан от первого лица. Но по структуре это не просто монолог главной героини, воспоминание о событиях, а повествование о далеком путешествии с одной стороны, и с другой — разоблачении реальности. «Веди начиналось все так просто, банально-красиво» - заявляет героиня, которая уже не верит в сказки по сюжету. Она прилетает в какую-то страну (судя по намекам, это США) к Интернет-другу, и оказывается, встречать в аэропорту ее никто не собирался. Начинаются приключения со странного сна, который увидела она, задремав в самолете. Но «какие только ужасы не приснятся, когда летишь навстречу мечте» - заявляет героиня, иначе бы рассказ не удался. По намекам о белых стенах, людях, склонившихся над ней, уже становится понятно, что речь идет о больнице. Белые стены имеют одну ассоциации, четкую, хотя в больницах, зачастую, стены красят бледно-голубым или бледно-зеленым. Не так важно. Важно то, что тема самообмана задана с первых строк, но наряду с этим четко и стремительно развиваются события реальности или сна... Рассказ строится на мелких конфликтах, свидетелем или участником которых становится главная героиня, пребывая в незнакомой для нее среде. И на основе этих конфликтов автор очень хорошо прорисовывает характеры персонажей, даже второстепенных. В рассказе все фигуры значимы. Эпизод первый — в аэропорту. Здесь героиня дает оценку себе: «он ждал девушку в гости, и вот она я, прилетела за тридевять земель»; «как в анекдоте меня никто не встретил»; «но выбора-то не оставалось» - она признает собственную глупость, неудачу, называя себя «девочкой-ромашкой» (хоть и с поправкой «как ему казалось»), но поступает по обстоятельствам. Эпизод второй — знакомство с окружением Вени. Веня-друг. «Приехала. Прости, что не встретил. Мне лень» - фраза сразу характеризует данного персонажа, как и непоколебимость в разговоре с матерью и его фотографии, расставленные всюду по комнатам. Мать Вени — Писчикова. «Она враждебно взглянула на меня, поднявшись на ноги: «Венечка, - обратилась она к сыну, - а кто это» В данном случае, не надо пояснять: «кто» прозвучало, как «что», и автору удалось передать эпизод четко и не без лишних пояснений. Чего стоит только веер в ее руках. «- Меня поздравлял декан… аплодировал весь универ, и только моя мать могла закатить глаза и сказать, что я идиот! Потому что у меня одна четверка по географии» - слова Вени также дополняют образ матери. «ну и сука же она» - все, что остается подумать главной героине за несколько дней знакомства. Франц — двоюродный брат: «Больно ударив его в живот, ребенок рассмеялся, а мой дружок с силой оттолкнул его от себя так, что тот упал, и на глаза ему навернулись слезы» - очень характерный для семейства эпизод: «Это не ребенок. Это Франц — мой двоюродный брат. Исчадие ада» - поясняет Веня и в чем-то оказывается прав. «Смотри, Франц, когда тетя уйдет, я запру тебя в уборной. И выключу свет» - можно представить каково воспитание отпрысков в этой семье, если между родственниками такие отношения. Друзья Вени показываются себя во время вечерней прогулки: «Я даже не знаю их имен... только клички: одного звали Денчиком, а второго — Дредастым. И на протяжении всей дороги чувствовала себя полной дурой, потому что мы молчали и не смотрели друг на друга. В парке трое ребят оставили меня сидеть на скамейке — любоваться ими»; «Когда они вспомнили обо мне, прошло не менее часа». Показное или обыденное безразличие как друг к другу, так и к девушке в компании. Только после становится ясно, что дело в необычных сигаретах, которые развеселили ребят и вызвали истерический приступ смеха у Вени. «Бросили! Меня с ним бросили!» - вот такие друзья оказались, но никто нисколько не жалеет. Муж Александры Писчиковой, отчим Вени: «- Нехорошо, знаешь ли, выводить из себя взрослую женщину. Вы с этим ублюдком просто сведете Сашеньку в могилу» «я очень испугалась этого неприятного мужчины, который, в принципе, ничего мне не сделал. Он напоминал хирурга, и было страшно попасть в его руки» - здесь, и практически в каждом эпизоде героиня дает оценку встреченному ей человеку. И автор озвучивает ее весьма четко, сразу предоставляя образ. Эпизод третий — семейные разборки. «Но весь вечерний дурдом оказался ничем по сравнению с тем, что нас ожидало утром» - комментирует услышанное и увиденное героиня: «Веня рассказывал по Интернету, что дерется иногда с мамой, но не могла же я, в самом деле, ударить женщину, в чьем доме я находилась». «Ты, дрянь, развращаешь моего сына!» - мотив матери понятен: семья не из бедных, мальчик уже познал популярность (фотографии), мальчик — единственное, что есть у женщины (она вырастила его сама), потому и оберегается со всей яростью. После потасовки меняется и Веня. Быть может, автор показывает, что для него девушка, ставшая свидетелем домашней сцены, уже перестала быть чужой. Либо у Вени, самовлюбленного и разбалованного, вся жизнь была игрой, и играл он судьбами: «- Ты так быстро сдашься? – он язвительно засмеялся. – Я же всегда тебе говорил: ты очень сильная личность. Настолько, что тебя можно сломать в два счета. Можешь улетать обратно, детка» Эпизод четвертый — ночь на двоих: «Нас не искали, мы не хотели быть найденными». Автор на примере персонажей погружает читателя в мир молодежи, описывая поход в клуб, прогулки по улицам с громкими песнями и сценку дома у друга, которую сложно назвать романтической: «Вообще-то мне все равно, с кем, - ответил он. – А ты хочешь со мной?» Даже в данном случае пошлость и избалованность персонажей кажется нормальной, потому что вписывается в систему семейных отношений Вени. Трудно ожидать от них иного поведения. И где-то в перерыве между сменой декораций, героиня видит сон о прогулке на колесе обозрения, где Веня такой, каким она ожидала его увидать, такой, к которому она ехала. И при пробуждении в комнате Вени, она озвучивает ключевую фразу рассказа: «Просто… понимаешь, бывают такие яркие сны, которые кажутся реальностью. А когда понимаешь, что спишь – просыпаться не хочется. Кажется, что твой мирок рухнет. И если снова закрыть глаза и нарисовать себе прежнюю картину, сказка продолжится...» Приводя красивый и романтический сон рядом с диалогом врачей, которые пытаются разбудить героиню, автор хочет запутать читателя, будто слова о выстроенном мирке и сказке относятся к тому, что кажется более реальным для героини. «- Надеюсь, ты не думала, что все внимание я буду уделять тебе. Не будь эгоисткой» - даже после такого отказа, героиня продолжает заботиться о Вене, уговаривает его не пить и пойти домой с вечеринки раньше. Но и это не спасло Веню от разборок с матерью, а последствия вылились в эпизоде пятом. Эпизод пятый — убийство, вполне закономерная кульминация для рассказа, лишенного доброты и морали. В принципе, чего можно было ожидать в такой ситуации: враждебное окружение, постоянные конфликты, которые усилились с приездом героини. Сцена убийства описана правдоподобно: побег от приставаний отчима, и неожиданный выход — нож в руке. Здесь два преступления переплетаются, как будто, автор нарочно перепутал последовательность событий, чтобы показать стремительность произошедшего и шок. «Мы совершили что-то непоправимое… наверное, помимо собственной воли» - звучит не только как самооправдание, но и констатация факта. Эпизод шестой — свадьба и финал. Совершенной неожиданным и сумасбродным мог оказаться в данной ситуации счастливый финал. Веня, обычно равнодушный и отстраненный, вдруг предлагает главной героине выйти за него замуж: «То, о чем не знает даже он – моя жизнь фальшивка. Мы не те, кто мы есть. А хочется увидеть чудо...» - героине удается увидеть чудо во сне. Для контраста автор приводит другой финал: «Меня ввели в камеру, указав на нары. Я легла, на меня смотрела пара разноцветных глаз, но было все равно. Безумно хотелось спать, не могла удержать глаза открытыми» - звучит более убедительно, хотя слишком стремительно, с упущением важных событий, таких как, обвинение, суд. Эпизод в тюрьме завершается сном, сном же и начинается данная история, которая могла быть одновременно и правдой, и ложью. И пробуждение героини не в тюремной камере, а в больничной палате вполне соответствует озвученным мыслям: «Этот голос показался мне странно знакомым. Может, это мой сон? Плод фантазии? Я взмахнула рукой и закричала, но он не рассеялся, как сильно я бы этого не желала» Обратным погружением в сон и придуманный мир автор завершает цикличный сюжет, делая возможным оба варианта жизни главной героини. Факультативом здесь могли стать, как поездка, позволившая героине раскрыть себя и узнать ближе друга, так и сон, в котором она обманулось, обретя несколько дней счастья. В рассказе преобладают реалистические события, и о персонажах можно судить не только по оценке автора, но и по репликам и поведению, хорошо прописанным автором. Стиль произведения был продиктован настроением и сюжетом. Множественные уточнения и вводные фразы (вроде «если быть откровенной»; «вернее сказать, шататься»; «в прямом смысле этого гениального слова, завалились»; «сказать, что я разозлилась — значит ничего не сказать»; «Но я стояла под зонтом, так сказать») - вряд ли относятся к особенностям авторского стиля, ближе к штампам, и их надо бы подчистить. как и другие ячные штампы в описаниях («словно заведенные, чирикали воробьи»; «казалось, асфальт плавился под ногами»; «страх, жгущий изнутри»; «залилась слезами»; «сперло дыхание»; «угрожающе двинулся на нас»). Посоветовала бы автору вычитать в тексте такие слова: «наконец-то», «гениальный», «оказались» - они наиболее часты в повторах. Наиболее яркими деталями, создающими атмосферу, на мой взгляд, являются: «На стене висело ружье, которое никогда не выстрелит» «Но церемониться со мной он тоже не стал, ответив пощечиной на пощечину» «Со всех сторон меня окружал океан – я была на островке. Засмеялась – не в Англии» «Внезапно мне показалось, что я иду не по улицам этого города, а брожу от стенки к стенке в какой-то комнате. Высоко висящая лампа погасла на секунду и загорелась вновь» В тексте есть некоторые логические несоответствия: героиню селят в комнате Вени, а потом оказывается, что ей выделили отдельную комнату; на кольцах были буквы Н. и В., а в конце сказано, что звали ее Ирой; в стране говорят на английском, в семье спорят на украинском, общаются на русском, а лететь в эту страну двое суток — непростая задачка. Не смотря на недостатки, нужно отметить, что произведение глубоко описаниями, передачей характеров, насыщенно деталями и имеет нелинейный сюжет, слегка подпорченный скоротечными эпизодами свадьбы и тюрьмы. Но мир, названный «Факультативом лжи», автору удался, и веет от него подростковой энергией. Конечно, у автора не получилось обмануть читателя, зато тема самообмана обыграна в полной мере.
|