Вера приходит ко мне в результате критики юношеского максимализма. Осознание принципиальной невозможности свернуть горы, изменить общество, устроить жизнь свою даже, понимание ненадёжности бытия.
Взять, к примеру, доход. Конъюнктура рынка или предательство партнёра может любого оставить у пустого корыта, вне зависимости от прежнего финансового и социального положения.
То же со славой. То же и со способностью творить: пламень может уйти. Можно перестать даже быть достойным человеком, и заметить это лишь апостериори. Можно, если просто вовремя не понять нужной мысли, не встретить нужного человека.
А принудить мир к организации встречи -- невозможно. И если всё складывается, или всё не складывается, если осознаёшь все совпадения, осознаёшь собственную силу, -- сложно не верить.
Всё же, без Бога невозможно любить Человечество. Тогда получатся светильники из человеческой кожи.
Коли нет Бога, то нет и добродетели. А тогда всё дозволено...

Порой я задумываюсь о причинах человеческих воззрений. Как могут они быть, если человек по определению мал и зависим? Есть понятие здравого рассудка, тогда как рассудок ограничен по определению: для рассудка нужна информация и анализ, умение анализа даётся из окружающей среды воспитанием и уподоблением, информация следует из гнозиса. Но информационное поле непознаваемо до конца, оно внеопытно. Рассудок -- внешнее свойство человека, трансцедентное человеку умение, по какому-то праву всё равно им эксплуатироемое. Но если внешнее свойство -- разум, то внутреннее свойство -- чувство. Тогда как разум оперирует вовне человека, тогда как человек разумный, что доказуемо, есть человек социальный, чувство, эмоция всегда внутри человека, само пространство жизни эмоции -- не социальное и не информационное поле, а только один конкретный человек. Эмоция имманентна, внутрення, всецело познаваема на опыте, немыслима в умозаключениях. Не должны ли быть воззрения -- эмоциональны, раз эмоции -- полны?
Однако и познание неотделимо от эмоции, познание субъективно. И я прихожу к выводу, что мысль вторична в силу своей неполноты и в силу наличия эмоционального базиса.