Поэма первая. Я, Семен...

-- На Пятницкую, 25,
У станции «Новокузнецкой»..., --
Мэтр соизволил нас послать.
Восьмой этаж. Здесь центр советской

Эфирно-паточной «лапши»...
Ее в соцлагерные страны
Москва прещедро, от души
Льет ежесуточно... Пространны

Постановления ЦК –
Их сокращать нельзя в эфире.
А остальное все ж слегка
Умнее – ведь в эфирном мире

Видны стандарты Би-Би-Си,
«Свободы» и «Волны немецкой».
Вполне к успешным относи
Иновещанье и с советской

Партийной кочки – на друзей
В восточно-европейском блоке...
Румыния... В Европе всей
Едва ль страна еще, где плохи

Так, как в Румынии, дела...
Албания? Ну, да, возможно.
Но вот судьба меня ввела
В отдел вещания оплошно

На приграничную страну,
С моим граничившую детством.
И ставлю горестно в вину
Себе, что мог бы стать наследством

Язык румынский, но не стал.
Я был ленив, нелюбопытен –
Трудом поденным пьедестал
Себе не создал... Ну, увидим,

Что я смогу буз языка...
Я вышел из двора журфака,
В кармане – паспорт. Трет бока
Мне «Репортер»... Тяжел, собака,

Хотя и принято считать
Сие творение «Мехлаба»
Из Будапешта – с цифрой «5» --
Миниатюрщиной... Не слабо?

У нас на третьем этаже
Лаборатория радийцев
С учебной студией. Уже
Я свой здесь. Здесь и взял. Сгодится,

Надеюсь, личный «Репортер» --
Не занимать же у «румынов»?
Короче, вышел – и попер
По Карла Маркса влево. Вынув

Заблаговременно пятак,
Ползу под землю на Свердлова...
Тому ль меня учил журфак,
Проверит практика. Основа

Гуманитарная дана,
А практика – мозгам проверка:
Способен ли творить дела,
Как должно репортеру века

Двадцатого? Ничьей спины
Там не найдется, чтоб укрыться...
Судьба, надежды не спали,
Дай шанс в делах осуществиться,

Как требует двадцатый век
И обязует альма матер...
«Новокузнецкая»... Наверх
Неумолимый эскалатор,

Пока я в истовой мольбе
Взываю тихо к Провиденью,
Вытаскивал меня к судьбе...
Высокий желтый дом моленью

И колебаниям предел
Кладет... Прескучная рутина
Началом журналистских дел:
Заявка на меня бродила

Меж этажами, до бюро
Не добираясь пропускного...
Похоже, не спешат перо
Мое задействовать... Я снова

И снова девушку в окне
Тупым вопросом донимаю:
-- Не выписан ли пропуск мне?
-- Заявки нет!
                    -- Не понимаю...

Но вот – дождался, дотерпел:
Мне пропуск разовый дается...
Страж милицейский так глядел
В глаза, как словно бы неймется

Ему меня арестовать,
Покуда внешней пропаганде
Урона не нанес...
                        -- Стоять!
Где паспорт?
                      -- Вот он... –
                                    Мы в Уганде?

Проходят черные – и к ним
Милеет страж. Во мне ж находит
«Шпиёна», видно?
                             -- Не судим,
У белых не служил.. –
                             Доводит

До белого каленья страж...
Есть власти порция и властью
Он явно упивался, аж
Рос над собою, видно. Счастью

Осуществленья власти рад...
Ждет, что сорвусь... Я понимаю –
Стою... А страж сто раз подряд
Листает паспорт... Я зеваю,

А злость ничем не выдаю,
Лишь с пониманьем улыбаюсь...
Он грустно мне отдал мою
Бумажку с паспортом... Вминаюсь

В претесный лифт. Восьмой этаж...
Буфет напртив лифта... Классно:
Слоеных «язычков» в нем! Аж
Вдруг слюнки потекли... Прекрасно:

Здесь задержусь на пять минут –
Не убежит отдел румынский.
Мне кофе с «язычком» дают,
А он – с повидлом... Чтобы свински

Рубашку не ихгваздать, ем
И кофе пью сверхаккуратно...
Ну, вроде – все... Готов совсем.
Я «окрестился»: все опрятно –

По поговорке: «Партбилет –
В кармане на груди, ширинка
Застегнута и сигарет
На день достаточно – «горилка»

В блестящей фляжке на заду...»
Ну, словом, в дверь стучу к «румынам»...
-- Входите, кто там? –
                                  Ну, войду!...
Вступаю вежливенько-чинным

Интелигентиком в отдел...
-- День добрый!
                        -- Буна сяра! Кто вы?
-- С журфака, значит, я... Хотел...
-- Вы что там мямлите? –
                                   Суровый

Седой глазастый человек
Устроился вольготно в кресле...
-- Входите, Венцимеров. Всех
Уже перепугали... Если

Вы в зданье с пропуском вошли,
То не болтайтесь где-попало.
Еще б минута – и могли
Арестовать... Что задержало?

-- Я кофе выпил...
                         -- Ладно, все...
Возьмите вот – и приступайте...
Впрягайтесь в наше колесо...
-- Что с этим сделать?
                          -- Урезайте...

Здесь статистический отчет
О переписи населенья.
В нем цифр засилье – не пойдет...
Перелопатьте цифры, Сеня,

В три раза сократите... Мне
В пристойном выдадите виде...
Все ясно?
                  -- Ясно... –
                              В тишине
В отчетец вчитываюсь...
                                     Вы-де, --

Заданья понимаю смысл, --
Из «гениев-писак», однако,
А тут – рутина... Текстик – кисл...
Казенщина... Но я – с журфака...

Переосмысливаю суть --
И выделяю доминанту...
Ах, вот что главное? Ничуть
Не скучно... Я все понял... Ладно:

По-русски все перескажу...
Твердит статистика: впервые –
И это в голове держу –
Вдруг стало горожан в России

Заметно больше, чем сельчан...
Индустриальная держава –
Вот главный смысл, а мелочам,
Что сути – пестрая оправа,

Я в тексте не оставлю цифр...
Статейку «Ятрань» отстучала,
Шеф бросил взгляд, в три буквы шифр
На уголке черкнул...
                             -- Начало

Положено... Где Розенблюм? –
Вошел бритоголовый тощий,
С улыбкой, как рахат-лукум,
Взял текст из шефских рук – и мощи

Свои торжественно за дверь
Унес с моей статейкой вместе...
Стою, растерянный:
                                   -- Теперь
Что делать?
                    -- Сядьте. Честь по чести

Чуть потолкуем. Иванов, --
Седой мне протянул ладошку,
-- Владим Владимыч... –
                                   Из ослов,
Но все ж допетрил понемножку:

-- Приятно... очень... -- Я ему
Почти членораздельно вякнул.
Он усмехнулся:
                             -- Что к чему,
Поймете постепенно... Жахнул

Я вас заданьем непростым.
Вы выдержали тест отменно...
На первый случай вас простим
За опечатки... Вижу: ценно

Что вы способны понимать
Глубинный смысл вещей, суть дела
Из слов несвязных вынимать...
Набьете руку – и умело

«Нетленки» станете строгать...
-- Москвич?
                    -- Иногородний...
                                            -- Жалко,
Не то бы в штат мог тотчас взять...
-- Что делать дальше?
                           -- Погонялка

Вам, полагаю, не нужна...
Сегодня больше нет заданий.
Подумайте – у нас страна
Большая... Вам хватает знаний.

К чему в стране есть интерес,
О том толково напишите...
-- Саяно-Шушенская ГЭС?...
-- Неплохо... Ставлю в план. Тащите...

У нас есть справочный отдел –
Там вырезки найдут по теме...—
Пошел. Читаю. Овладел
За час материалом, всеми

Нюансами, готов писать...
Пришел в отдел. «Ятрань» свободна...
Спешу статейку отстучать.
И Иванову сдать сегодня...

Он бросил на страничку взгляд:
-- Перепечатайте. Абзацы
Строк через десять вставьте... --
                                                     Рад
Что власть дана?...
                             Да он, глазастый,

Способен по лицу читать?
-- Абзацы – диктору опора,
Чтоб в студии не потерять
Строку.. –
                  -- Понятно... –
                                            И без спора

Я набиваю вновь свою –
Мне вправду тема интересна:
Сибирь, Саяны, ГЭС – статью...
-- Где Розенблюм, -- звучит, как песня...

Заходит тощий персонаж,
Улыбкой сладенькой сверкая...
И чем-то мне знаком типаж...
«Он – черновицкий!» Достигая

Мозгов прозрение пришло.
Земляк, румынским овладевший,
Здесь переводчиком? Зело
Сей дядька, в языке радевший,

Сумел устроиться в Москве...
Его примерчик – мне укором:
Моей чего-то голове
Не жоставало, если школам

Встарь важности не придавал,
А кое-как и еле-еле
Учился... Налицо провал...
А ведь уже и взять хотели

На службу... Был бы с языком,
Не поглядел бы на прописку
Владим Владимыч... Кулаком
Я сам себе заехать в «пику»,

Как говорили в Черновцах,
Готов за леность... Да что толку?
Едва я сам себя в сердцах
Не отлупил, схватив за холку.

Как жаль, что время упустил.
Урок на будушее. Ладно...
Теперь начальник попросил –
Мне просьбу выполнить приятно:

-- Могли бы вечером побыть
С дежурным по отделу рядом,
Коль нужно будет – подсобить? –
Испытывает острым взглядом...

-- Конечно, ежели смогу...
-- Ну, что ж покуда – до свиданья! –
Я вскачь по лестнице бегу...
Лиза беда – меня из зданья

Не выпускают:
                         -- «Репортер»,
Где пропуск на него особый? –
Что делать? Снова вверх попер –
И с просьбой к Иванову, чтобы

Помог проблему разрешить...
Со мной отдельский босс спустился,
Нач. караула стал просить:
-- Студент на практику явился,

При нем – с журфака «Репортер»...
Что нужен пропуск, не допетрил...
Начкар:
            -- Все понял! –
                                 «Перетер»
Со стражем... Тот меня из петли

Согласен выпустить...
                                      -- Еще,
Владим Владимыч, аот досада.......
-- Да, слушаю...
                            -- Я извещен,
Что завтра сводного отряда

Назначены на Ленгорах
Парад и проводы...
                          -- Годится!
Запишете – на всех парах –
В отдел – над текстом потрудиться...

-- Под вечер снова прибегу....
Я при редакторе вечернем
Побуду, в чем-то помогу...
-- Уж помогите, -- со значеньем

Владим Владимыч поглядел...
С восьмого этажа столица –
Как на ладони... Я сидел,
Без электричества... Ложится

Вечерний сумрак на Москву...
А как сейчас в Сибири Тома?
Каракулями по листку –
(Без света – косо, криво, хромо) –

Бежит неловкая строка.
Давно стихи не получались,
А вот – задумался слегка –
И – неуклюжие – помчались...

Парнишку взяли в плен «румыны»...
А вдохновенья нет в помине...
Там за окном – ракета-МГУ...
Автобус катится к Жемчужной –
И мне тебя коснуться нужно,
Но – далеко, отсюда не могу...

-- Сидеть без света – моветон, --
Редактор в комнуту вломился. –
Вот телетайп. Хватай, Семен –
И покажи, чему учился:

Подчисти и подсократи.
Да будь внимательней: у ТАСС’ а
Всегда полно ошибок. Бди!
Я жду работу экстра-класса! --

Гвоздем – космический полет!
Летят Георгий Добровольский,
Пацаев, Волков... Стиль? Пойдет!
Наш космолет, а не заморский –

«Союз-11»... В «Салют»,
Небесный дом, что был запущен
Немного раньще, перейдут
Три космонавта, чтоб погуще

Америкнцам насолить:
Те только на Луну слетали,
А наши космонавты жить
В «Салюте» могут... Вот, видали?

Ну, с этим -- все... Неужто ТАСС
Не помнит: на подъеме лета
Особый день для всех для нас –
Рожденье славного поэта?.

   Да вот же! Вижу: в десять фраз --
Заметка о Пушкиногорье...
Там стройотряд покажет класс,
Дав раставраторам подспорье,

Наш, МГУ-шный... Не журфак...
Восстроят домик Ганнибала
В Петровском... Зависть: как же так?
Там химики начнут удало --

И выкопают из земли
Былой эпохи раритеты...
Мы б даже лучше их смогли,
Журфаковцы: у нас поэты –

Через один, полно ребят
С уставной воинской закваской...
Там химики нагородят!...
О чем бишь это я? С опаской

Бросаю осторожный взгляд...
Редактор:
               -- Все, цейтнот... Спасибо,
Подчистил, сократил? Виват!
Теперь, Семен, свободен, ибо

Тобой обещан репортаж
О стройотрядной эпопее...
Чем раньше матерьялец сдашь,
Тем прохождение вернее.

Просил напомнить Иванов...
-- Звонил?...
                -- И о тебе справлялся...
Ты отстрелялся – будь здоров,
До завтра! –
                     Нет, не отстрелялся:

Весь суматошный день в мозгах
Я обсусоливал пол-ночи,
Морзянкой тюкали в висках
Рассерженные молоточки...

А утром форму ССО
Свою потертую напялил,
Проверил «Репортер»... Ну, все –
К высоточке стопы направил,

Нашел журфаковский отряд.
Там командиром Иваненко.
-- Стань в строй, Семен, в последний ряд!
-- Я тут посуечусь маленько

С магнитофоном: репортаж
Готовлю для иновещанья...
И настроенье и фактаж
Возьму на пленку для созданья

Эффекта соучастья...
                                  -- Вон,
Гляди, Семен: Наташка Форес,
А у Наташки микрофон
На кабеле – и хорохорясь,

Рисуясь перед всей толпой,
Она уже в него вещает...
-- Привет, Наташа! –
                             Нас с тобой
Умышленно не замечает...

Сдал Иванову репортаж,
В котором описал картину,
Привел волнующий фактаж –
И снова погружен в рутину

Редакционных скучных дел:
Урезка, верстка, переделка...
Эксплуптирует отдел
И в хвост и гриву:
                          читка, сверка...

А в это время в Лужниках –
Отборочный этап Европы:
Хозяева вгоняют в страх
Команду Кипра. Киприоты

Попали в ступор. Тренер Вуд
Пред матчем заявлял глумливо:
-- Не для того команда тут,
Чтобы очки терять... Хвастливо

Он выдавал сей афоризм,
Что наших только подстегнуло...
Свисток... Явив коллективизм –
(Оглохли Лужники от гула

Торсиды нашей) – понеслись
Футболки белые в атаку...
Федотов в бой повел – сюрприз...
Григорьевич в ударе... На-ка:

Шевченко выдает на край
Точнейший пас ему – видали?
Давай, и дальше так играй!
Владимира в отрыв Виталий

По флангу точным пасом шлет.
Прорыв Федотова к воротам,
Вратарь легко обыгран... Бьет...
         Сыграли точно, как по нотам --

Гол!!! И опять на острие
Федотов в карусельной джиги...
Противник строит щит стреле
Федотовской, но Еврюжихин,

Подачу Вовы получив,
Не сплоховал – и мяч в воротах...
Два – ноль! Голкипер еле жив.
Пытается, но где-там!... То-то:

Судья за грубую игру
Дает пенальти киприотам...
Разбег короткий по ковру,
Бьет Банишевский по воротам....

Эх, лучше бы Шевченко бил!
Такой чудесный шанс потерян...
Слабак, мазила! Вправду был
Толян сегодня слаб... Тетеря!

Шевченко точный пас дает –
И снова Гена Еврюжихин
Свою удачсу ловит... Бьет –
Гол! Баста, собирай пожитки,

Хвастун британский мистер Вуд...
Нет повода для оптимизма:
В атаке белые и бьют...
Но кто так мажет снова? Клизма! –

Конечно, Банишевский! Зря
В команду тренер Николаев,
Солистом Толика беря,
Надеялся... Шалтай-болтаев

Не надобно дружине, нет...
Толян и после перерыва
Продемонстрировал «балет»:
Смотрите, дескать, как крсиво

Я бегаю!... Да толку что?
Пять раз промазал Банишевский
И, как вода сквозь решето,
Усилья игроков и жертвы,

Напрасно вытекли в песок...
По счастью, в нашенской команде
Он не единственный игрок.
Владимир Колотов:
                              -- Давайте! –

И мяч отправили ему –
И он четвертый раз в воротах...
Как получилось, не пойму:
Наверное о киприотах

Решили наши: слабаки –
С ленцой забегали по полю...
Мяч цепко взяли игроки
Противника, почуяв волю,

Они в атаку перешли –
И вот, глядите: «банка» нашим...
Позор, ребята! Как могли
Дать шанс Стефанису? К парашам

Таких ленивых игроков...
Тут даже Толик встрепенулся,
Прибавил в скорости... Каков?!
Не поздновато ли очнулся?

Давай, давай! Вперед, Толян!
Летит на острие атаки...
Ну, бей же! Бей! Вот истукан...
Ударил... Гол!!! Алеют флаги

В руках болельщиков... Ну, вот:
Вновь наказали киприотов...
А кто на них торпедой прет?
Владим Григорьевич Федотов!

Давай, накажем их, Федот,
Размажем греков по газону...
Нажми чуток еще... Вперед!
Ворвавшись метеором в «зону»,

Владимир точно щелкнул... Гол!
Вот это радость для «тиффози»...
Жаль, правда, Рудаков подвел...
Но в целом за игру – по розе

Все заслужили игроки...
В стране вздохнули вдохновенно
И упоенно мужики...
Конечно, все в подлунье бренно,

Но отчего-то же футбол
Так важен миллионам в мире...
Ну, вот – и этот день прошел.
Мой репортаж звучал в эфире...

Дни очумелые летят ...
Санек зовет на выходные
В ему подвластный стройотряд...
Шоссе – на Внуково... Поныне

Храню – и к случаю надел
Ту стройотрядовскую форму,
Для коей год назад худел.
Я ныне не превысил норму –

Опять стройбатовский ремень
Защелкнул – и – на Юго-Запад,
В пятьсот одиннадцатый... День
На взлете... На коротких лапах

Ползет «Ikarus» по шоссе...
А вот и перекресток с мачтой,
Где выйду я... Иные все –
В аэропорт... Веселой прачкой

Закапал дождик... Впереди –
Лес рам стальных. Встают теплицы...
Где наши? Вот же, погляди –
Сам Иваненко... Вереницы

Ребят с носилками...
                                  -- Раствор! –
Да это ж Мухаммед! Не слабо!
-- Семен, впрягайся!
                            -- Есть, попер!
-- Я – Имре Имре...
                       -- Иштван Сабо...

-- Я – Петер Кантор – и толмач...
Мы, стало быть – из Будапешта...
-- Ну, кто со мной носилки вскачь
Готов тащить?
                      Бегом!
                                Одежда

Меня стесняет. Куртку – прочь!
Забросил на приметный столбик
Сил столько в мышцах, что невмочь
От их избытка... Сзади стонет,

Не выдержав рабочий бег
С носилками несчастный Имре...
-- Семен, потише! Ты мне всех
Тут изуродуешь...
                              -- Ты им не

Показывал, как год назад
Бегом с носилками носились?
-- То был солдатский стройотряд,
А этих я всемерно силюсь

От всех цараптн уберечь...
Я должен возвратить их мамам
Целехонькими – вот в чем речь...
-- И здесь одна политреклама,

По современному -- PR...
Ну, что ж, оспорить это нечем:
Отряду будет невпрогар,
Коль пацанов перекалечим...

А в чем работа, поясни.
Суть дела помоги усвоить...
-- Вот ямобур гудит, взгляни...
Что «нуль» существенно ускорить

Нам помогает... Это – раз...
А дальше качество работы
Зависит полностью от нас.
Бетонный столбик обормоты

Подвешивают в ямке...
                                       -- Так...
-- В струбцинке по теодолиту...
А далее уже пустяк:
Бетоном быть ему залиту...

-- Теодолиту?
                         -- Не остри!
Конечно – столбику в той ямке...
Бетон застынет – вот, смотри...
Струбцинку уберем – и в дамки:

Фундаментная свая есть...
Понятно?
                   -- Да, теперь понятно.
Впрягаюсь – по труду и честь.
Два дня – с тобой, потом – обратно,

На выходные вновь сюда...
-- Я закажу обед...
                             -- Спасибо!
Ну, кто со мной – лиха беда –
День поработает красиво?

-- Вот ты высокий, подь сюда!
Ты парень сильный, хоть и хмурый.
-- Как кличут-то, лиха беда?
-- Да нет, я Бершачевский... Юрий...

Давай потрудимся с тобой,
Носилки нам полней грузите...
Еще! Впряглись! –
                              Наперебой
Кричат:
               -- Бетона!
                                 -- Нам несите...

И я все взвинчиваю темп...
Я чувствую, что сил избыток...
-- Вон те сигналят нам, и тем
Бетон быстрее нужен...
                                       Прыток

Партнер мой Юрий. Он меня
Носилками толкает в спину.
Я ускоряю темп. Полдня
Так носимся...
                   -- Обед! –
                                     И чинно

Тащусь в огромную, как цирк,
Палатку. В ней столы – рядами.
Наш – у окна...
                       -- Садись, мужик,
Здесь, с краю, рядом с пацанами.

Несут рассольник в казанке,
В нем и черпак торчит солдатский.
По праву он в моей руке:
Я старше – и делю по-братски.

Кто просит гуще, кто – одним
Намерен черпаком наесться,
Кто хочет третий... Ну, сидим,
Жуем... Моим коленям деться,

По прввде, некуда: тесно...
Супец поели...
                         -- Где второе? –
Вот: макароны. К ним дано
Прежесткое (полусырое?) –

В подливе мясо...
                        -- Не барья,
Сжуем, компотиком из кружки
Зальем – и радостно: моя
Окуплена езда: полушки

В кармане лишней не найду,
А за обед платить не нужно...
Уже я мысленно кладу
День этот в плюс...
                        -- Ну, встали дружно,

И пошагали – заскучал
На поле ямобур без дела...
-- Бетон! –
                   Задорно прокричал
Мне Мухаммед – и закипела

Опять работа... Сила есть,
Усталость нас не одолела,
Бетона столько, что не съесть...
-- Давай, давай! – вокруг звенело –

Захватывал азарт труда –
И словно прибавлялось силы:
-- Бетон – сюда! Бетон – сюда! –
Нас с Юрием взахлеб просили –

Мы вскоре перешли на бег –
Ликует пламенное сердце:
Мы во-время снабжаем всех
Бетоном – в мега-мегагерце

Накала пульса, струнах жил –
Восторг отчаянной работы...
Поет душа, хватает сил...
-- Давай быстрее, обормоты!

Два дня в отряде оттрубил,
А с понедельника – к «румынам»...
Вновь Иванов меня губил
Прескучной пракой... К тем рутинам

Во мне расположенья нет...
Вот, если б дали мне зарплату,
Вмиг ощутил бы пиэтет
К голимой скукотище... Правду

Скрывать не стану: чистоган
Любую б мне раскрасил скуку...
А так – сижу, как истукан,
Уныло набиваю руку

На вычитке белиберды...
Но я привычен к дисциплине.
Дано заданье – и труды
И вдохновенье той рутине

Я посвящаю... А в мозгу –
Зудит червяк: язык румынский...
Что с ним я выдумать могу?
Неспешно приближаюсь к мысли...

Райков! Он сможет мне помочь.
Делюсь идейкой с Ивановым...
-- Ну, что ж, попробуйте... Не прочь
Я дать дорогу темам новым... –

Впервые о Райкове я
От Гришки услыхал: студентов
Владимир Леонидыч для
Своих крутых экспериментов

Со всей столицы собирал.
Он, погрузив в гипноз студентку,
-- Вы Репин! – девушке внушал, --
Рисуйте! – Высшую отметку

Давал рисунку педагог
Из Строгановки... А исходно
Едва ли кто поверить мог,
Что вообще она способна

Хоть что-нибудь изобразить...
-- Вы Оксфорда студент! – внушалось
Другому. Ранее зубрить
Не мог английский – не вмещалась

Грамматика в упрямый лоб,
Произношенье не давалось.
И вот – английских фраз потоп
И оксфордский акцент... Случалось,

Рождались классные стихи
У испытуемых гипнозом.
Он их мозги от шелухи
Житейской очищал – и розам

Души давался им толчок
Для творческого пробужденья...
-- Возьму Райкова на крючок, --
Я думал, -- и от предложенья

Райков откажется едва ль:
Я предложу себя на опыт:
Меня введут в гипноз: кемарь!
А в это время чей-то шепот

В мозгт румынские слова
Мне будет впихивать свободно –
И я «румыном» для за два
В два счета стану...
                        -- Что угодно? –

Спросили в домике... Нашел
Не сразу во дворе на Малой
Грузинской... Был сперва прикол:
Определили: я из свинской

Когорты вечных алкашей:
Их в этом домике лечили...
-- Да нет, не пью я... –
                             Чуть взашей
Прочь не погнали...
                        -- Здесь учили, --

Рассказывали мне друзья,
Язык студенты под гипнозом.
И вот, подумалось: нельзя
И мне попробовать? – с вопросом

Таким к Райкову подхожу.
-- Я из редакции румынской.
Коль согласитесь, привожу
Румына на сеанс – и быстрой

Моей учебой поразим
Радиослушателей наших...
Ну, как? –
                 Райков невозмутим.
Похоже, с ним не сваришь каши:

Райков качает головой:
-- Нет, это мне неинтересно...
Уныло семеню домой –
Лишь день потратил бесполезно...

-- Я так и думал! –
                                  Иванов
Внимает грустному рассказу. –
Тем лучше. Мог и без штанов
Оставить... Ну, включайтесь сразу –

Дел, как всегда невпроворот...
Вы б что-то сами написали.
Эфир прожорлив, все сжует...
Есть мысли? Или все пропали?

-- Мыслишек у меня поток...
Жаль, что не все осуществимы...
Ну, вот, Кривой, к примеру Рог...
-- С Тимишоарой – побратимы

Два эти города – вперед!
И музыкальную страничку
К статье придумайте, идет?
Дадим в эфире перекличку

Индстриальных городов... –
Мою раскручивает тему
Вслух громогласно Иванов –
Так учит исподволь, в систему

Меня мышления вводя
Аналитического: складно
Идейку взяв под вид гвоздя,
Он тут же на него изрядно

Своих идеек нацепил...
Мне остается исполненье...
Вновь в справочный отдел сходил,
Запасся фактами, а зренье

Картины города хранит,
Который я когда-то строил,
Чей образ пролетарский влит
Мне в душу... Навсегда усвоил

Рабочей братии мораль –
И мне писать о ней сподручно:
Мне суть ясна. А факт – деталь
Картины... В ней представлю кучно

Крупнейшей домны вертикаль,
Контейнеры для первозки
Распллава: в них чугун и сталь
Доходят до Новомосковских

Цехов литейных, не остыв...
Я вспоминаю для зачина
Названье объяснивший миф:
Жил некогда казак. Детина

Именовался кличкой Рог.
Был одноглаз он, крив – понятно?
И на распутье трех дорог
Открыл корчму, где люд приятно

В общенье время проводил...
И от корчмы на раздорожье
Тот город и происходил...
Я много знал о Криворожье –

И мой взволнованный рассказ
Наполнил фактами прещедро...
Я процедил их, перетряс:
О том, как там богаты недра,

Какие ГОК’и там стоят,
Какие шахты и заводы...
Там парки и пруды манят,
Какие там дары природы:

Арбузы дыни на бахчах,
Антоновки в садах богатых...
Тот город был в моих речах
Всегдашней темой... Помню даты.

Впервые был почтовый стан
С таким названьем упомянут
В почтовой описи местам
На Ингульце... В безвестность канут

Иные факты и года,
Но только «семь» с «пятеркой встанут»
Друг с дружкой рядышком, тогда
Век восемнадцатый помянут

С такими цифрами в конце,
Восьмого мая в Криворожье
И в этот день на Ингульце
Устроят праздник... Мне дороже

Всех фактов то, что родилась
В том городе рабочем Люда,
Чья над моей душою власть
Неустранима – и остуда,

Я понимаю, никогда
К Людмиле не погасит чувства...
Любовь-болезнь, любовь-беда –
С тем чувством тягостно и грустно

Сердечно раненый иду...
Мне вспоминать ее негоже
В год свадьбы С Томой... Но веду
Поскольку речь о Криворожье,

То... Впрочем речь могла идти
О чем угодно, только Люду
Мне из души не извести.
Хочу забыть, но не забуду...

Доверил «Ятрани» рассказ –
В четыре уместил странички....
Вослед мне следует сейчас
Для завершенья переклички

Дать музыкальную еще...
И я вдруг выбрал не Кобзона –
Кибкало... Кстати, сам смущен
Тем выбором... Вполне резонно

Кобзона мог бы приплести:
Он в Детстве жил в Днепропетровске,
Учился в горном... Ну, прости,
Певец, чьим голосом по свойски

Твои же песни сам пою....
Вдруг отчего-то он, Евгений,
Сегодня оттеснил твою,
Иосиф, песню... Пусть не гений,

Но классный оперный певец,
И здорово поет про Варну,
И растревоженных сердец,
Что голосом его угарно

Взволнованы, давно не счесть,
А сверх того, о нем известно:
В нем есть достоинство и честь....
А я сумею интересно

О нем, конечно, написать:
И мне подарен свыше голос,
И я б мог залы потрясать,
Да что-то с песней не смололось.

Еще я, видно, понесу
За то по жизни наказанье,
Что даже легкую попсу --
(Наверно в ней мое призванье) –

Увы, с эстрады не пою....
Хоть тем уменьшу пред Всевышним
Печальную вину мою,
Что выдам об успешном ближнем –

Певце Евгении рассказ...
И пусть его сопровождает,
Румын расстрогав, как и нас,
Та песня, что во мне рождает

Мгновенный отклик всякий раз:
Он без надрыва начинает --
И откликается тотчас
Душа, она то чувство знает,

О коем, просто говоря,
Со мной он делится, как с другом,
Той песней в плен меня беря –
И ошалело ходит кругом

Моя больная голова...
Ах, «что так сердце, что так сердце...»
Им растревожено, едва
Душа найлет в эфире герцы –

И голосу сама судьба
Моя откликнется печально...
Звучит та песня, как волшба,
Над сердцем властвуя сакрально.

Вот пусть заденет и румын...
Сдаю «шедевры» Иванову...
Он недоволен, вражий сын:
Велел перепечатать снова,

Убрав из очерка слова,
Что ордена был удостоен
Завод:
            -- Румынам та ботва
Едва ль понятна... –
                          Я расстроен,

Да что поделаешь: сажусь
Опять за мученицу-«Ятрань»,
Пока печатаю, вгляжусь
В текст повнимательнее... Я там

Еще другие нахожу
Психологические ляпы...
Шеф учит замечать межу
Ментальных расхождений... Я бы

Сам не увидел... Вновь урок
Мне ненавязчивый преподан
Без оскорблений, мол, сапог,
Тупица... Босс мой благороден,

Мое достоинство хранит...
Все подчиненные считают:
Он сверхвоспитан – и обид
За ним не помнят... Вдохновляет

Возможность с эдаким служить
Умнейшим человеком рядом...
Сдаю...
             -- Еще что предложить
Могли бы? –
                  Пред спокойным взглядом

Мне хочется умнее стать:
-- Могу о Северодонецке,
Химграде юном написать...
-- Возьмем. Творите не по-детски. –

Что это было – комплимент?
Издевка в сладкой оболочке?
Напоминание: студент,
Мозгами шевели! До ночки

Я перевариваю тот
Нарочно брошенный эпитет...
Читаю в справочном: азот,
Советский стеклопластик... Выпит

Давно фруктовый сладкий квас.
Особый – в Северодонецке
Им воры потчевали нас...
Вот там-то точно мир по-детски

Еще тогда воспринимал,
Хоть был на ровном месте «шишкой»:
Я в цехе мастера «играл»
На РМЗ тогда... Умишка

Не доставало, чтоб учесть
Ментальность выпущенных зэков,
Не мог к порядку их привесть...
Хоть в целом и не без успехов

Цех дизелей тогда пахал,
Чему способствовал немало
И я: эскизы рисовал
В цех механический... Хватало

Такой работы для меня –
И класс по допускам-посадкам
Я демонстрировал... Темня,
Вокруг кружили – по ухваткам

Я понял «химики»... Они
О чем-то обо мне рядили...
Сбежал от этой толкотни,
Уволился, уехал... Были

Одной отрадою стихи --
(Там жил поэт Иосиф Курлат) –
Взамен микстуры от тоски
Навечно олитературят

Опасный город для души...
Те строки, что впитались в душу,
И вправду были хороши,
Газетной не томили чушью:

Она забылась, первая весна...
Но почему, о прошлом не тоскуя,
Квадратный корень твоего окна
Никак извлечь из сердца не могу я.

Из памяти ушли твои черты.
Не выдержав во времени экзамен,
Но смотрит на меня из темноты
Твое окошко карими глазами...

И, стрясь постепенно, не пойму:
Зачем. Воспоминанья поднимая,
Я мысленно все бегаю к нему,
Как бегал в том. Уже далеком мае...
Его литинституский друг
Евгений Евтушенко тоже
Ценил Иосифа – и в круг
Включил провидцев: Курлат кожей

Предощущал: весна еще
С той оттепелью не взыграла,
Которую принес Хрущев...
«Еще цвести деревьям рано...» --

Иосиф Курлат написал
Тогда, в студенческие годы,
Чем охлажденье предсказал
Демократической погоды...

А я о городе пишу.
Он юн – ему еще полвека
Не «отстучало»... Потрошу
Все клетки памяти с разбега...

В них сохранились имена
Первостроителей Химпрома.
Им восхищалась вся страна –
Ведь он певцами агитпропа,

Как «комсомольский» был воспет,
Чему «химзэковский» -- синоним...
Ну, если с правдой тет-а-тет,
И достижения припомним:

Он вырос в истинный Химград –
И есть мне, что сказать румынам...
О том же в нем, чему не рад,
В рассказе умолчим, отринем...

А вечерами – в ателье
Я забегаю на примерки...
Там шьет усатый кутюрье
Костюм для свадьбы мне... Расценки

Кошмарны... Скудный гонорар
Моих не покрывал расходов.
Приму от папы с мамой в дар
Дотацию... Моих походов

Известен пятничный маршрут:
Под вечер еду на теплицы.
Уже меня ребята ждут.
На юго-запад от столицы

Встает тепличный комбинат...
Там с огневым энтузиазмом
Международный стройотряд
Ударно вкалывает... Разом

С журфаковцами кажут класс
Не только венгры, но и немцы...
Им, ясно, далеко до нас:
В сравненьи с нашими – младенцы.

Старанья им не занимать,
А вот силенок маловато...
Что ж, мы научим понимать:
У нас носилки и лопата

Как сто и двести лет назад –
Извечный двигатель прогресса...
Наш журналистский стройотряд
К собратьям полон интереса.

Я по венгерски лишь одно
Словечко вспоминаю: «Сервус!»
Зато в немецком мне дано
Всех зависть вызывать... Барьер: “Was?” –

Себя немедленно являл,
Когда из немцев кто-то робко
В общенье с нашими вступал,
Могла лишь только "Was?" головка

С натугой выдать -- для чего
Язык учили и сдавали,
Уж коль из языка всего
Одно словечко оставляли

Для жизни? И – само собой
Я всем в общении толмачу.
Горжусь, понятно, пред толпой:
Хоть в языке я что-то значу...

Из немцев мне почти что друг –
Иных парней приезжих ближе –
Веселый парень Манфред Круг...
А немочка одна, я вижу,

Блондинка Ханнелоре Брунн –
Проста и искренна в общенье –
И романтический ноктюрн
Мне спеть готова, наслажденье

Была бы рада подарить,
Но я судьбу мою и душу,
Не стану пополам делить --
И клятву сердца не нарушу,

Любимой я не изменю...
Вновь стройотрядовским обедом
Я подкормился, а в меню:
Харчо, колбаска... С Мухаммедом –

На столбиках. У парня глаз –
Не надо и теодолита:
Поставим столбик – в самый раз,
Поправка не нужна – и лихо

Мы всех опережаем с ним...
На столбики кладутся блоки
Фундаментные... Уплотним
Песок под ними... На потоке

Идут за нами мастера,
Приваривают к блокам рамы –
И там где был простор вчера
На чистом поле, панорамы

Ничто не заслоняло – глянь:
Уже поставлены теплицы...
Заблещет остекленьем грань –
Зимой для жителей столицы

Лучок зеленый повезут,
Укропчик, огурцы, томаты...
Не просто так мы пашем тут
За суп с колбаской без зарплаты....

Костюмчик сшит... Теперь иду
На факультет. Есть справка загса.
Мне выделяют с ней в ладу
В высотке комнатку. Вселяться

Недолго: вещи перенес
Пешком по вечерам в две ходки –
Пристроил в шкаф – решен вопрос:
Мы с Томой – жители высотки.

Журфак устроен в зоне «Д».
Седьмой этаж, у холла справа
Наш тесный блок, где па-де-де
Нам танцевать семейно... Слава

Журфаку: дали без проблем
Мне крохотную комнатешку...
Пусть в тесноте, но наш тандем,
Что сбит судьбой не понарошку,

Я верю, будет счастлив в ней...
И снова я иду к румынам.
С идейкой: хоть на пару дней
Урезать стажировку: ныне

Дает надежду строотряд
В лице Сашули Иваненко,
Насчет, хоть маленьких, зарплат.
Он обещает мне маленько

В финале выделить. Хочу
Хоть на обедах сэкономить...
Еже недельку посвящу
Румынам, а потом позволить

Я попрошу досрочно мне
Свернуть в отделе стажировку...
Ну, а покуда я вполне
В отдельскую включен готовку

Идейно выдержанных блюд...
Здесь мне все больше доверяют.
И вот – задание дают –
Жар откровенно загребают

Моими – ловок Иванов –
Еще неловкими руками...
Но я берусь, не тратя слов
На перепалку – (между нами

Заданью откровенно рад) –
Готовить цельную программу,
На всю страну в ней бросить взгляд,
Дав круговую панораму

Советской жизни... Я начну,
Пожалуй, с Черновцов... Мой город
Прекрасен. Звонкую струну
В душе задела тема... Молод

Всегда и песнями богат...
Но есть в нем крепкие заводы...
Взглянув на пару лет назад,
Я вспоминаю эпизоды

Моей работы на станке
На Черновичком машзаводе.
Со штангенциркелем в руке,
В очках защитных – на подходе

Почти четвертый был разряд...
И в цехе сварки машзавода
Меня находит ретровзгляд –
И это было за два года

До армии, а после я
В столицу на журфак подался –
Так повела судьба-стезя –
И я с судьбою не бодался.

А биография моя
Дает мне для рассказов темы –
И чувств глубоких не тая,
Пишу о том, что близко... Все мы

Накапливаем свой багаж
Душевных ценностей неспешно.
Нас вдохновляет опыт наш
Житейский в творчестве успешно

Себя осуществлять... Пишу
О городе моем с любовью...
Я памятью о нем дышу –
И ничьему не дам злословью

Пролиться на него... Легко
Мне музыкальную страничку
К рассказу приписать... Ушко
На песни чуткое, сердчишку

Подсказывает: Ивасюк,
«Червона рута»... На страничку
Переливаю то, что стук
Диктует сердца... Я частичку

Себя в той песне нахожу,
Так, словно бы и я немного
Той песни автор... Закажу:
Пусть в исполненьи Огневого

Поставят в радиожурнал...
А остальные в нем страницы
Я из ТАСС-овок подобрал –
Хочу скорее распроститься

С отделом... Выслушав меня,
Кивает Иванов:
                     -- Согласен.
Безденежная колготня, --
А впереди женитьба. Ясен

Твой план: деньжонок стройотряд
Наверное слегка подбросит.
Дам лучший отзыв. Честно, рад
Что нам помог. Отдел попросит

Оценки высшей для тебя
За практику. Задел хороший... –
-- Спасибо! Глупости терпя
Мои, меня учили... Боже!

Я столько получил от вас
Бесценных творческих уроков!
Теперь мой репортерский класс
Намного вырос – и подвохов

От журналистики не жду.
Я в ней почти что все умею.
К любой проблеме ключ найду –
Вы научили! Я немею:

Так благодарен! Курс наук
Вы преподали мне блестяще...
-- Убавьте славословье, друг,
Все суетно и преходяще.

Учитесь жизни... Ну, вперед!
Вот ваш отчет с моей оценкой...
Желаю радости! Зовет
Вас жизнь подняться над ступенькой,

Где был вам классом наш отдел... –
Мне отвели в палатке койку.
Я из столицы улетел
Тотчас же в стройотряд, поскольку

Весь зад в отделе отсидел...
А в стройотряде – интересно:
О кощлотуре Искандер
Читает стройотряду – лестно:

Писатель сам приехал к нам –
И вот: общаемся с Фазилем...
Им вдохновленные, к делам
Вернувшись, нормы две осилим...

А вечерком уткнусь в роман --:
У каждого одна-две книжки.
Впервые мне Ромен Ролан –
«Кола Брюньюн» попался... Кличке

Девичьей – «Ласочка» -- вполне
Подходит немка Ханнелоре...
Не книжка – песня! И во мне
Ее словесные узоры

Окликнулись звучаньем струн
Сердечных; я отныне с нею
Навеки спаян... Кот-баюн
Надиктовал ее?... Немею

Пред словом песенным ее...
Ах, что за чудо, эта книга!
И сердце чуткое мое
Упоено восторгом мига,

Когда я в первый раз открыл
Ту сказку, что с душой синхронна...
Отряд наш столбики лепил,
А сверху блоки многотонно

Пристраивал. Под них песок
Со столбиками вровень желтый
Мы насывали, чтобы блок
Со столбиков не прыгал... Четкий,

Привычный повседневный ритм...
Подъем, разминка, завтрак, поле,
Работа... Завершеньем рифм –
На поле столбики... Тупое

С бетоном и песком битье...
Но мы друг друга вдохновляем
Улыбками... Житье-бытье
Веселым пеньем окрыляем...

А иногда по вечерам
Для всех по призволу фирмы
Нам излучают на экран –
(Не лучшие, конечно,) – фильмы.

Выстаиваем весь сеанс.
Потом уходим по палаткам.
Не все, конечно... Лоаят шанс
Иные строгость распорядка

Уединеньем нарушать:
Есть заповедные кусточки,
Где можно шумно подышать,
Дойдя в общении до точки

Кипения... Понятно, мне
В предвосхищении женитьбы
Такое не пристало... Вне
Тех игр рискованных дожить бы

До кульминации судьбы...
Мир постигающий перцептор,
Рад силе творческой волшбы:
В гостях у нас поэт Рецептер

Владимир, (он же и актер),
Читал свои нам переводы
Шекспира... Трепетал шатер
Столовский... Ливневой погоды

На нас помчался злой циклон...
И ошарашил нас сюрпризом:
Со столбиков сдул блоки он –
Валялись как попало... С шизом

Азарта я берусь один
Те блоки кувыркнуть обратно –
И получалось славно... Блин!
Да что ж я так неаккуратно:

Блок кувыркнулся на столбе –
И, кувыркнув меня, мне ногу...
Вдавил в песок... Ору в мольбе:
-- На помощь! –
               Мигом, слава Богу!

Товарищи ко мне бегут...
А блок-то чуть не в тонну весом.
Его с ноги стащили...
                    -- Гут! –
Но боль сильна: бетонным прессом

Примяло кости... Не песок,
Так вообще б нога в лепешку...
Меня несут через лесок
В больничку сельскую... Оплошку

Сам довустил – и подвести
Нельзя мне Иваненко Сашку...
Прошу обратно отвезти
В отряд...
           -- Не больно мне... Промашку

Спешу исправить сам, пока
Весть по отряду не помчалась...
Ногой пошевелил слегка:
Наверно трещина... Смещалось

В колене что-то так и сяк...
Ногой пошевелив. Поставил
На место кости... Ну, пустяк...
Пока мой промах не ославил

Отряд отвратно, возвращусь...
Не показав намеком даже,
Что боль сильна – и я боюсь
Того, что травма может гаже

Судьбу мне исковеркать... Вот:
Меня привозят из больнички
В отряд к обеду... Разворот –
Умчалась на свои кулички

Обратно скорая... Попер...
По времени отряд в застолье.
И я вступаю под шатер,
Шагаю быстро, точно боли

Совсем не чувствую... Ребят,
Гляжу, совсем печальны лица...
Но тут увидел млй отряд:
Я на своих ногах... Светиться

Все лица радостью пошли –
И раздались аплодисменты...
-- Рассольник подостыл...
                        -- Вали!
Голодные съедят студенты

Совсем холодный! –
                  Похлебал,
Умял с колбаской макароны,
Запил компотом, Шустро встал...
-- Вот спецзаданье для Семена:

Дежурство по отряду...
                        -- Есть!
Переглянулись с пониманьем
Ребята: так журфака честь
От сплетен спасена – и бяка

Последствий обойдет отряд...
Ну, что ж: дежурным так дежурным...
А кости смятые болят,
Но, коль забрался на котурны,

Стараюсь вида не казать,
Что через силу ковыляю...
-- Не надо ли загипсовать
Колено?
        -- Я не врач, не знаю...

Но, полагаю, коль могу
Шагать без гипса, хоть и больно,
То лучше гипс отдать врагу... –
Я, вспомнив, застонал невольно...

-- Что, большо?
               -- Не об этом речь:
Я должен позвонить Тамаре...
-- Конечно, лучше бы прилечь...
Но, ладно! Мухаммед! --
                    И парень

Сирийский мне свое плечо
Подставил... Мы идем к развилке...
Колену больно, горячо,
Но надобно сибирской милке

Мне непременно позвонить...
-- Такси!—
            Я кое-как забрался
В машину... Больно... Впрочем, ныть
Себе не позволяю... Сжался

От боли... Главный телеграф
На Горького.. Иду, хромая,
В кабинку... Кое-как набрав
Сибирский номер, поднимаю

Фальшивый в голосе задор...
Рассказываю об общаге,
О стройотряде всякий вздор,
Ни слова ей о той бодяге,

Что может исказить судьбу:
-- Все хорошо, мая маркиза! –
От боли прикусил губу,
Но ей печального сюрприза

Не излагаю... Заживет,
Надеюсь, все-таки до свадьбы...
Июль, пол-августа пройдет...
-- Устал, болит нога... Поспать бы... --

Вновь ловит «тачку» Мухаммед –
И я дремлю в такси, покуда
Обратно долго катим... Нет
Силенок боль терпеть... Но, чудо:

Вдруг что-то хрустнуло в ноге –
На место, видно встали кости –
Боль унялась – и к мелюзге
С улыбкой вышел снова...
                     -- Бросьте,

Ребята, рано отпевать.
Еще потрудимся совместно.
Пойду, пожалуй, отдышать...
Сочувствие ребят мне лестно...

-- Ты пару дней передохни,
Нога пусть заживет маленько,
Побудь в палатке, ладно? -
                            Дни
В отряде Сашки Иваненко...

Идут неспешно... Спать и есть,
А больше нечем мне заняться...
Вдруг горькая приходит весть.
Она велит тотчас подняться –

И ехать на журфак. Со мной –
Сопровождающей – Ирина
Божко... Народ стоит стеной
В журфаковском дворе. И видно:

Три урны медленно в цветах
Вывозят с Горького на площать.
В тех урнах – космонавтов прах.
И ленты черные полощет

На флагах легкий ветерок...
Все повторяют:
             -- Добровольский,
Пацаев, Волков... –
                   Видит Бог –
Жаль космонавтов. Их геройский

Полет останется в веках...
Оркестр военный обжигает
Минором... На прямых ногах
Почетный караул шагает,

На лицах – слезы... Боль моя –
Ничто в сравненьи с той потерей...
И ведь у каждого семья...
А боль моя – не будь тетерей.

Сам виноват – сам пожинай
Последствия своей бравады...
Бессмертный экипаж, прощай!
-- Все, едем в стройотряд.... Не надо,

Не плачь, Ирина. Им уже
Теперь не больно и не страшно.
На райском примет рубеже
Их души Петр святой... Отважно

Исполнили ребята долг,
За что им будет всепрощенье.
Их в ангельский запишут полк
Для вечной жизни за мученья... –

И день пройдет, и ночь пройдет...
Экскурсия на выходные
Назначена в Звенигород...
-- Хотят в поездку и хромые!

-- Хотел тебя просить, Семен
Поехать старшим... Немцам нужен
Толмач в поездке...
                     -- Еду!
                           -- Вон
Автобус... А не станет хуже

Ноге?
      -- До свадьбы заживет!
Ну, что, Genossen, похромали?
Рассаживайтесь – и вперед! –
Меня в пути одолевали

Расспросами и Манфред Круг
И Ханнелоре Брунн...
                 -- Ребята,
Впервые сам пейзаж вокруг
Я наблюдаю. Небогато

Имею фактов. Поделюсь
Тем, что добыл в случайных книжках...
Увидим истинную Русь
Сейчас... Из закромов умишка

Для вас добуду что-нибудь
Занятное... Сей град поставлен...
Еще допрежь Москвы чуть-чуть
Тем князем, что как раз прославлен

За то, что основал Москву...
Звенигород с Москва-рекою
Повенчан тоже – и могу
Заверить: красотой такою

Едва ли прочие места
Способны поразить туриста:
По Дмитровской гряде Москва-
Река извилисто и быстро

Течет и делит пополам
Звенигород, в нее глядящий,
Русь изначальную, векам
Бегущим вопреки, хранящий...

Сперва на левом берегу
Он встал, укрылся частоколом
И башенками, чтоб врагу
Любому несъедобным комом

Стал в горле, буде злобный враг
Придет звенигородцев грабить –
И на Москву собой большак
Звенигород прикрыл – и славить

Мы будем город, что стоял
Заслоном пред ордынским ханом
Тохтамышом, свой щит держал --
Герой-малыш пред великаном.

Был город ханом разорен,
Но дав пример героям Бреста,
Врагу не покорился он...
Не брошено святое место:

Князь Юрий Дмитриевич вновь,
Сын Дмитрия Донского, город
Отстроил, веря: предков кровь,
Что пролилась – достойный повод –

И мощным валом земляным,
Дубовым прочным частоколом
Был город окружен... Святым
Успенским защищен собором.

Когда четырнадцатый век
Последним годом на исходе,
В соборе русский человек,
Сочувственно своей природе,

В общенье с Господом вступал...
И вот – стоим у стен собора,
Что столько горя повидал...
На холм я восхромал не скоро:

Ступени старые круты,
Журчит святой воды источник...
Овраг с бурьяном и кусты.
Вдали чернеет лес – и точных

Мне слов тотчас не подобрать,
Чтоб благолепие мгновенья
В соседстве с храмом передать...
Храм возбуждает вдохновенье.

Он однокуполен и прост,
Природе местной соразмерен.
Собор – духовный аванпост,
Неслышно приводящий к вере

Случайных странников... Собор –
Ровесник монастырским стенам...
На нас века глядят в упор...
Переживаниям бесценным

Мы предаемся... Красота
Тех давних зодчих вдохновляла...
Все пред духовным – суета...
Духовной силой возвышала

Та крепость духа пришлых нас,
Духовности живой лишенных...
Молчим, глядим... Не надо фраз
Необязательных,никчёмных...

Вбираем в души красоту
И силу крепости духовной...
На миг отринули тщету
Той повседневности греховной,

В которой пребывать должны,
Заложники среды безбожной...
Звенигород придет к нам в сны
Напоминаньем о неложной

Духовной жизни... Выхожу
Опять с отрядом на работу.
Работаю, фасон держу,
Всю за собой веду когорту

Журфаковскую... Я теперь,
У Мухаммеда научившись,
Столбец поставлю без потерь
Секунды лишней... Подключившись

Ко мне, и Сашка, командир,
Мастрячит столбики... Бетоном
Засыпят ямку на гарнир...
Вдруг треск в моей ноге... Со стоном

На землю шлепаюсь...
                      -- Опять?
-- Наверно трещина сместилась...
-- Ну, все, довольно рисковать.
Твоя работа завершилась.

В палатке вещи забирай –
И – баста – уезжай в высотку...
Жди Тому, ногу заживляй,
Пиши стихи, гуляй в охотку,

Короче – выполняй приказ!...
Я похромал в расположенье...
Сезон труда, как в первый раз,
Заканчиваю с травмой... Рвенье

И силы били через край,
Но подвела неосторожность.
Иду к автобусу... Прощай,
Романтика труда! Оплошность –

И оставляю за спиной
Палатки и азарт веселый
Работы нашей боевой...
Какой урок мне этой школой

Дан в назиданье? Не пойму...
Неужто – избегать работы
Физической? Но почему?
Так много сил! Но отчего-то

Уже я в третий раз подряд
В беду на стройке попадаю...
Уроком первым был стройбат...
Сажусь в автобус, покидаю

Международный стройотряд –
И добираюсь до высотки.
И рад свободе – и не рад...
Так скучно в нашем «околотке»:

Еще не скоро третий курс –
Мой курс – в общаге соберется...
Бесцельно в зоне «Д» толкусь
Еще в общаге остается

Вся абитура... В зону «Д»
Химфаковскую заселили...
Смешные дети! В суете
Так озабоченно кружили...

Давно ли сам таким же был?
Меж мною – давности двухлетней –
И нынешним – барьер... Забыл,
Как волновался на последней

Ступеньке на пути в журфак...
Глядит в почтеньем абитура...
На мне отнюдь не стильный фрак...
Моя громоздкая фигура,

Что стройотрядное «хэбэ»
Так очевидно распирает,
Им, кто к студенческой судьбе
С энтузиазмом подступает,

Внушает трепет и респект...
-- Ну, как экзамены, ребята?
-- Отлично!
            -- Стало быть, успех?
Студенты? Я молодцевато

И снисходительно ребят
С их достиженьем поздравляю...
А те потолковать хотят
Со мной, бывалым... Утоляю

Их любопытство... Узнаю,
Что парень – Миша... Он бойчее...
-- А девушка?
               -- Сестру мою
Я вам представлю... --
                    В поученье

Ему солидно говорю,
Что надо бы сперва мужчину
Представить девушке... Велю
Запомнить это... Чин по чину

Сам представляюсь ей... В глазах
Провинциальной русской Гретхен
Живые огоньки... Впросак
Не попадаю, словом метким

Показываю интеллект,
Подшучиваю над собою,
Являю к девушке респект,
Изысканно прощаюсь, сбоя

Не допуская, четко стиль
Выдерживаю понарошку.
Разыгрываю водевиль
Сам для себя, но понемножку

И эту девушку в игру
Улыбок, взглядов вовлекаю
Без ясной цели... Не совру:
И вправду, для чего – не знаю.

От скуки забавляюсь? Да,
Всего скорее – в этом дело...
-- Прощайте.Вот мой блок. Сюда,
Прошу, заглядывайте смело,

Коль будет время, на чаек.
О том о сем перетолкуем.
Седьмой этаж, ноль первый блок –
От лифта вправо... Будьте!
                          -- Будем...

Ловлю девичий жаркий взгляд –
Но я теперь почти женатый...
Глаза у девушек горят,
Но лишь одной на свете взгляды

Мне душу отомкнут лучом
Невыносимо изумрудным...
Лишь ей одной дано ключом
Владеть к душе, волшебным, чудным...

Жду с нетерпением ее
Прилета скорого в столицу,
К ней сердце верное мое,
Лишь к ней единственной стремится,

А для других на нем – печать,
Для всех других – замок на дверце...
И вот – приходит день встречать
Любимую – тамтамом сердце

В моей колотится груди...
-- Ну, здравствуй!
                  -- Здравствуй!...
                              -- Прилетела...
Так долго ждал я!
                   -- Погоди:
Хромаешь? Ну-ка, в чем тут дело? –

От любящих зеленых глаз,
Я вижу, ничего не скроешь...
Разбавлю юморком рассказ:
-- До свадьбы заживет!
                      -- Позволишь

Мне на колено поглядеть...
-- Да что глядеть – оно в порядке!
А долго ль мне еще терпеть,
С тобой играя в переглядки

И поцелуйчики?
                -- Терпи..
-- Седьмой этаж – и вот мы дома...
-- Сходи, чего-нибудь купи,
Я душ пока приму...
                  -- Ну, Тома...

-- Иди, пока ты мне не муж...
-- Ты издеваешься, подруга...
-- Ступай, Семен, дотерпишь уж... –
-- Не любишь, Томочка, супруга...

Мы с ней палаточный бивак
Мой стройотрядный посетили.
-- Вот в этих двух живет журфак...
-- Знакомьтесь: Тома!...
                     Пригласили

На свадьбу Сашку...
                  -- Мухаммед,
Пойдешь свидетелем к Семену?
-- Конечно!
            -- На другой ответ
Я не рассчитывал... Бонтону

Согласно -- Ханнелоре Брунн
И Манфреда на свадьбу, Круга
Мы тоже приглашаем... Двум
Им представлять всех немцев... Туго

С деньгами – будет узок круг
Свидетелей женитьбы нашей.
Не станем ублажать пьянчуг...
Понятно, что не манной кашей

Немногих угостим гостей:
Нережем в миску помидоры
С огурчиками... Для друзей –
Студентов, полагаю, дорог

Сам факт, что смогут разделить
Со мной и с Томой упованье
На то, что сможем жизнь прожить
В любви и радости – в нирване...

Как много надобно успеть
Нам перед свадьбой!... Жаль, что «чайки»
Не будет. В ней бы полететь
Завидно... «Волги» -- таратайки –

Лишь их мне удалось добыть,
Конечно, менее престижны...
Но разве в «чайке» соль? Любить
Сильнее буду с «чайкой»? Мы ж не

Так примитивны, мы уже
На третьем курсе – и духовность
Преобладает в багаже...
А «чайка», «волга» ли – условность...

Одно из неотложных дел:
Посылку в Черновцы отправить
Я с апельсинами хотел –
Сестренке вкусненьким потрафить.

С супругой будущей прошли
Вдоль филиала до проулка...
Мы здесь посылку сдать могли,
Но очередь длинна... Томулька

Меня в той очереди вдруг
Оставив одного, исчезла...
Я сдал посылку – и вокруг
Огшлядываюсь – бесполезно.

И отчего-то горечь жжет
Обидой раненую душу.
Душа плохих сюрпризов ждет.
Но где же Тома? Разной чушью

Заполнены мои мозги...
И есть предчувствие утраты,
Так, будто бы ее враги
Внезапно увели куда-то...

Я почту обежал кругом...
Нет Томы... Странная загадка...
А сердце будто жгут огнем –
Так стало вдруг противно, гадко...

Вдруг появилась – и молчит...
Молчу и я, хоть догадался...
Она в глаза мне не глядит.
-- Я понимаю: ты дознался:

Я вновь увидела его...
-- И от меня к нему сбежала?
-- Нет, ты не думай ничего:
Ему о свадьбе рассказала –

И он меня поздравил...
                        -- Так...
Все это выглядит нечисто.
Ты словно бы вступаешь в брак
С немилым... –
                Надо же случиться

Такому перед свадьбой... Знак?
Прогноз того, как искривится
Судьба, мол, ты, Семен, дурак?
Сигнал, что надобно решиться –

И эту свадьбу отменить?
Мне словно б наплевали в душу...
Но как любовь искоренить?
Карась, что выброшен на сушу,

Страдает, видно, точно так:
Дышу затравленно, надсадно...
Неужто брак мой – полный брак?
Ах, доля-долюшка!... Досадно...

Еще один ожог души –
Уже их было столько с Томой...
Что делать, Боже, подскажи!
Топлю тоску в еще бездонной

Мечте... И верится: любовь
Очистит душк и возвысит.
И радость воссияет вновь,
А грусть-тоска моя отрысит...

Ну, вот: день истины настал.
С утра мы делает салаты –
Я возвести на пьедестал
Тот день пытаюсь, но куда-то

Умчалась радость... День – как день...
Я созвонился с автопарком...
Диспетчер:
           -- Я сказал – кремень!
Прибудем точно, хоть запарка,

Но молодых не подведем...
Я вились Сашка с Мухаммедом...
-- Где Ханнелоре?
                 -- Подождем...
-- Не можем ждать уже, поедем...

-- Она ж свидетельница...
                         -- Блин!
Вот несуразная накладка! –
Сириец: Ждите! --
               В миг один
Вернулся с девушкой.
                    -- Порядка

Мы не нарушим. Вот она
Твоя свидетельница, Тома!
-- Выходим! –
             Вышли. Даль ясна.
Стоят две «волги» возле дома

С высоким шпилем...
               -- Нет, жених:
Невеста с девушкой – отдельно.
Все парни – в черную. Средь них
И ты, счастливец... Что, похмельно?

-- Да нет, я вообще не пью...
-- Езжайте, я – на самосвале...
-- Брось, Иваненко!
                   -- Я мою
Не вправе бросить «тачку»...Дали

Такую «персоналку» мне,
Как командиру стройотряда... --
Поехали! – и по стране
Помчалась наша кавалькада...

Мы в грибоедовский дворец
Вступаем...
            -- Что, еще не поздно? –
Идем с Тамарой под венец
И оба выглядим серьезно,

А радости на лицах нет...
Нас в зал обрядов приглашают,
Играют Мендельсона... Свет
От фотовспышек... Совершают

Весь предначертанный обряд:
Выслушиваем наставленье,
-- Да! – отвечаем. – Нам велят
Надеть друг другу кольца... Рденье

Любимых трепетных ланит,
Когда велят поцеловаться –
И радость чистая звенит
В душе – и светлые теснятся

В ней упованья – и скафандр
Тоски тревожной рассосался
И по фужерам Александр
Разлил шампанское... Остался

Прохладный вкус на языке
И цвет запомнился искристый
И ощущение: в руке
Хрусталь с прохладою игристой...

Несутся снова по стране
Две быстрых «волги» в пестрых лентах...
Позволено обратно мне
Мчать с Томой рядом – в сантиментах

Наивная моя душа...
Дал Александр в подарок денег.
-- Моя зарплата?
                 -- Ни шиша!
На ту зарплату только веник

И купишь... Подсобрал отряд.
Кто сколько мог, мне в шапку кинул...
-- Спасибо всем ребятам!
                         -- Клад
Поверь, Семен, для жизни вынул

Бесценный... --
           Поднялись наверх
Там ждали Манфред с Ханнелоре...
Ну, в общем, были песни, смех
Салатика отведав, вскоре

Ребята, подались в отряд...
Нам Сашка дважды крикнул «Горько!»
-- Устала, мой чудесный клад?
-- Нет, вовсе не устала, только...

Мне захотелось погулять...
-- Пойдем. Отличная идея!
Жизнь продолжала удивлять.
Мы от высотки шли, балдея

К метро... Арбузы...
                   -- Постоим?
-- Давай! --
          Очередина, давка...
Ну, вот, подходим со своим...
-- А где же деньги, Тома?
                         Дай-ка

Проверю все карманы... Нет...
Подарок Санькин умыкнули...
Что делать, Господи? В ответ
Сочувственные взгляды...
                     -- Пули

Не жалко на таких... Видать,
Последнее украл у бедных. --
Арбуз приходится отдать...
У Томочки на щечках бледных

Соленый тонкий ручеек...
Обидна горькая потеря.
-- Я виноват, прости, не смог
Подарок сохранить, тетеря... --

Вернулись на седьмой этаж –
Остатки радости погасли...
Не состоялся праздник наш --
И, видно, неспроста... Завязли

В знаменьях, кои прочитать,
Понять сумеем много позже...
-- Ну, ладно, хватит причитать...
Господь захочет – даст нам больше...

Но снова постучали в дверь –
Пришел Андросенко Володя...
-- Ну, поздравляю... Вы теперь
Для многих на журфаке вроде

Примера: поступайте так,
Как Сема с Томою: два курса
Дружите, а потом... Журфак
Семейным станет... –
                  Вновь толкутся

У нашей двери... Заглянул
С бутылкой водки Мыльцев Миша...
Неловко в комнату шагнул...
Он – мой типаж – (я – чуть повыше) --

Неловко скроен, крепко сшит,
Немногословен... Славный парень!
-- Входи! –
            Вновь кто-то в дверь стучит...
-- А, Миша-химик! Благодарен:

С сестричкой? В чудный день зашли:
Вот: познакомлю вас с женою...
-- Тамара... –
              Гости помогли
Нам с Томой справиться с бедою.

Удачно, что билеты мы
Еще заранее купили...
И из Москвы, как от чумы,
Мы убегаем...
             Подрулили –

Знакомый аэровокзал...
Мы в Черновцах... Душа светлеет...
Мой город добротой объял –
И доброта родных согреет

В житейской неудаче нас..
И горечь от лица Тамары
Ушла – и радостью тотчас
Сияет...
          -- Нет красивей пары!

Нам черновчане говорят.
Спасибо, земляки за чудо:
Повеселел любимой взгяд...
Собрались родичи... Не буду

Здесь пересказывать сюжет...
Да, свадьба в Черновцах продлилась:
Вино, колбаска, винегрет...
Семейной добротой омылась

Душа – и верилось в любовь,
Дарящую большое счастье...
Сули, судьба, удачу... Новь,
Дари нам радости почаще...