Здравствуй, и хоть я не услышу твоего голоса, мне хочется, чтобы ты произнесла это слово. Скажи "привет", а добежав глазами до конца, тихонько, почти не разжимая губ, выцеди "удачи", как ты всегда делаешь при прощании.

Тебе, вероятно, интересно, почему я пишу это письмо, вместо того чтобы пригласить тебя в кафе или просто позвонить. Дело в том, что я не могу выйти из дома, а кроме, у меня сломался телефон. В последнее время у меня часто что-то ломается. Не так давно упала в ванну лампа, к счастью, незажженная; я читал в это время Мериме и, таким образом, испортилась не только лампа, но и книжка: от неожиданности я ее утопил. Странно, но пару секунд я испытывал такое чувство, словно книжка была живой, потом, полный энтузиазма, я пытался ее высушить, зная, что в моем состоянии лучше экономить предметы, но веревка порвалась, а вслед за ней - и размякшие страницы, - видно, книжка уже утопла.

Возможно, ты скажешь, что странно испытывать подобные чувства к предмету, скажешь про себя, конечно же, но поверь, сидеть три дня дома и никуда не выходить еще более странно. Кстати, продуктов у меня пока хватает, равно как и непрочитанной литературы, но с чтением в ванне я завязал.

Наверное, это письмо разбудит в тебе желание поскорее меня увидеть, но это невозможно: я рушу практически все, к чему прикасаюсь. Иногда на этой почве случаются истерики, и тогда я прыгаю по комнате и всей квартире, пытаясь целенаправленно бить посуду, стекла или телевизор, но ничего не получается; такое чувство, что мой дом сопротивляется мне, не дает уничтожать вещи, а сам этим с упоением занимается. Я знаю, ты скажешь, я спятил. Наверное, ты права.

Мне хочется тебя увидеть, хочется еще и потому, что больше ни к кому ты подобных чувств не испытываешь, но я понимаю, что ты занята, что у тебя такое важное событие в жизни, и я легко чувствую себя забытым, зная, что скоро, надеюсь, ты заглянешь на рюмку чая. Правда, и это трудно осуществимо, я не имею возможности убраться у себя, а только добавляю осколков нужных вещей. Из чашек, например, у меня осталось только пять, пластмассовых и железных. Хожу по дому с ведром, до сих пор подбираю битый фарфор.

Из-за всех таких штук у меня разыгралась паранойя, теперь я боюсь вещей, боюсь стекла, уже две ночи мне снится роза, которая выглядит как настоящая, но потом приходит осознание того, что она отражается в зеркале, и тогда зеркало разбивается; просыпаюсь в поту и примерно в той же обстановке. Тягостно ощущать, что мне не выбраться отсюда, но я втихомолку снимаю стекла с книжных шкафов, хотя стены видят и это.

Еще тяжелее здесь засыпать, в руке обычно пульт от телевизора, сам я на диване, и вдруг чувствую, что на кухне что-то происходит, что-то с вещами, с чайником или с тарелками, это пострашнее влезшего в окно грабителя, тут целая армия, кроме того, я, как всякий человек, зависим от вещей, а они меня ненавидят. Есть от чего сойти с ума, надеюсь, ты мне уже простила эти выходки на расстоянии, которые ты наблюдаешь в мое окно.

Порой меня пронзает ужасающая мысль, что я не столь для тебя значим, как мне бы этого хотелось, и тогда я хочу покинуть этот дом, покинуть навсегда, уехать в отель, но, стоя уже на пороге - в кармане кошелек, а на руках часы - вдруг понимаю, что сидение в отеле ничуть не лучше, наверное, это вид агорафобии, когда приходится заставлять себя выходить на улицу, как бы плохо ни было дома, - и все равно не могу себя заставить, не могу дойти до кафе, потому что боюсь и людей тоже, их безразличия боюсь, ведь когда с большим перерывом не видишь людей, ждешь от них участия, а тут - апатия, официантка говорит скучным голосом и приносит тебе кофе с пирожными только потому, что надеется на чаевые. Тем более - вещи.

Надеюсь, ты понимаешь мою ситуацию, как и то, что я пишу это письмо, сидя на полу. Ручки и бумага наиболее благосклонны ко мне из всего, что меня окружает, а чтобы сложить самолетик, даже умения не требуется, одна осторожность. Хорошо, что твое окно почти всегда открыто, и я могу надеяться попасть туда с первого раза, но сперва сделаю несколько копий. Все равно занять руки почти нечем, к тому же в последнее время я предпочитаю не думать, чтобы не вновь не ощущать замкнутость пространства, теперь - пространства моих мыслей, которые как камни, неповоротливые и стукаются друг о друга.

Что еще написать? ты знаешь, говорить с тобой намного легче, хотя бы потому, что можно выдавить из себя какую-нибудь коротенькую реплику в надежде услышать ответ, но монолог не построишь как диалог, который рождается и сразу же умирает после прочтения. Монолог - нечто качественно иное, он жив сам по себе, но я надеюсь, что ты уничтожишь мое письмо сразу после прочтения, ибо твой муж (кстати, поздравляю вас обоих со свадьбой) жуткий ревнивец, я его немного знаю, он вполне способен расценить это послание как любовное, ведь он не станет читать, а сразу же порвет его на несколько тысяч частей. Он не поймет, что этот цветок я вложил в самолетик только для того, чтобы он ровнее летел. Ну что ж, пока. Не забудь выцедить "удачи".

с наилучшими пожеланиями, ...