Пока я был в отпуске, у нас сменился командир полка. А новый командир, видя, что такой усиленный пост возле гаражей и котельной ни к чему, приказал убрать пулемёт, и в караул ходить со штык-ножом. Башню оставили. Это было место часового.

Через неделю, после отпуска, отделение, в котором я служил, поставили в полковой наряд.

Это наряд на кухню, внутренний-по казарме, караул. Меня ставят в караул.

Наряд в карауле расписан так:2 часа на посту,2 часа бодрствующая смена,2часа спишь, и заступаешь на пост.

Вечером, когда офицеры уезжали домой, в полку оставался "дежурный по части", как правило, старший офицер, в звании майора, и несколько младших офицеров,

от лейтенанта до капитана. Проверяющих из дивизии никогда не было. Далеко к нам ездить. Дежурный по части был «Хозяином» жилого городка.

В 18.00 развод. Это построение заступающего наряда на плацу. Где новый Дежурный по части осматривал внешний вид наряда, спрашивал знание устава: у внутреннего

наряда "устав внутренней службы", у караула "устав караульной службы".

Но нового дежурного по части тогда не было, опоздал. Это вообще было дело обычным, опоздание нового дежурного по части к разводу. Только находясь в наряде, узнавали, кто «дежурный по части».

И в 19.00 заступала первая смена. У меня была третья смена, т.е. я должен стоять

на посту с 23.00 до 01.00.Мы узнали, что "Дежурным по части» заступает Козлов. «Ухо надо держать востро»

На улице холодно, минус 25гр. с ветром. Где-то около полночи мне на пост звонят из караульного помещения. Предупредили, что наверно ко мне идёт Козлов. Он даже в караульное помещение не зашёл. Он был самым гнилым офицером в полку! Он мог прийти пьяным, проверять посты. Без начальника караула, без разводящего, даже не заходя в помещение караула, сразу шёл на пост. А так как, площадь, на которой стоит этот пост, проходной двор, и спрашивать у каждого «Стой, кто идёт?» бесполезно, Козлов беспрепятственно приходил на пост. Мог в виде пьяного куража помочиться на башню,

а потом гноить часового, который в этот момент стоял на посту, нарядами вне очереди!

Окна у амбразур замерзшие. Пришлось приоткрыть, и ото льда очищать, чтоб не докопался. И тут меня осенило. Вижу, он появляется в лучах прожектора. Проходит половину расстояния от входных ворот, до башни. Я расстёгиваю и снимаю широкий, солдатский ремень, на котором висит штык-нож. Это, чтоб было удобно штык из ножен вынимать. А дальше действую согласно "устава караульной службы". Командую:

-Стой, кто идёт?

-Это я, дежурный по части Козлов!

- Стой стрелять буду!

И резко вытаскиваю штык из ножен, и обратно, штык резко вставляю в ножны. Звук почти похожий на передёргивание затвора у автомата. А ночью, когда прожектор светит в глаза, поди, разберись, автомат это, или железка? А вдруг... может по, какой тревоге караулу выдали оружие, а сменщик забыл предупредить!? И это "вдруг" сыграло решающую роль!

Он опешил! Растерялся! Он встал, как по команде «замри»!

Наверно услышав «Стой, кто идёт?» бедный, искал хоть какой нибудь бугорок или ямку, чтоб спрятаться от автомата. А не найдя на ровном месте ничего подобного, прикидывал, успеет ли он до выстрела добежать, и перемахнуть через забор, в спасительный лес. Его многие ненавидели лютой ненавистью, и пристрелить, как нарушавшего Устав, мог каждый! Один выстрел в него, а второй, как "предупредительный", в воздух! И, поди, разберись « кто прав, кто виноват»! И он прекрасно понимал это. И это всё в мозгу пролетает в доли секунды. Кажется, что до следующей команды, прошла вечность. Боишься, лишний раз пошевелиться, чтоб ненароком, не спровоцировать часового на выстрел! Откуда я это знаю? Хм, я сам был в положение майора, еще в «учебке». И такие ощущения, поверь, не забываются, они на всю жизнь!

-Ложись! А то стрелять буду!

Лёг!!! Ну, думаю гадина, полежи. Мне более, менее тепло. Тэны обогревают будку. Остальные амбразуры я закрыл, чтоб не было сквозняка. И придумывал, какую бы «дуру» включить при разборе этого случая. «Губы» не миновать за такие шутки. Надо было, чтоб срок поменьше был! Думал наверно минут 10-15,на посту нельзя часы иметь.

Позвонил в караульное помещение, сказал, чтоб забирали Козла.

Начальник караула ничего понять не может, Кое - как ему втолковал.

Приходят вдвоем, как положено по уставу: разводящий, и караульный свободной смены.

Смотрю, обращаются, по уставу к лежащему на бетонке майору. Потом подняли и, взяв под руки с двух сторон, как пьяного, потащили. Когда я сменился, они рассказали, что утащили, его в помещение "дежурного по части". Он обоссался от страха . И был совершенно трезвый. Я им рассказал, что произошло на посту. Сперва смеялись, а потом начальник караула испугался. Сказал, что это мне грозит дисциплинарным батальоном, в худшем случае. В лучшем "губой", по максимуму. А его могут разжаловать. Я давай его успокаивать. Я же действовал по уставу.

Он же пришёл на пост без разводящего. Поэтому я его и "положил".

-В трибунале будешь рассказывать!

И меня запугал. Утром, майора сменил, мой командир капитан Нифонтов. Хороший мужик, фронтовик, из "вечных капитанов". Он сказал, что Козлов заболел воспалением легких. Мы облегчённо вздохнули: обошлось!

Козлов появился, наверно через полмесяца. Всё, как ни в чём не бывало. Но к тем, кто был в карауле, был особенно внимателен, вызывал к себе на беседы. "Зондировал почву", рассказывали ли мы о его позоре. Офицерам нет, а все солдаты знали. Да и офицеры наверно знали : много было желающих или домой съездить, или сержантское звание получить! Конечно, он на меня затаил злобу. И держал её всего пол года. А потом отыграется за свой позор по полной программе! Я уехал домой, а он остался. И о его позоре и "моём подвиге» передавали от призыва к призыву, как легенду. Это я знаю не понаслышке. Со мной работает мужик, Вовка Ильин, электрик. Он на моей площадке служил два года спустя. Когда, он услышал мою фамилию, она же у меня редкая, спросил, где я служил? Услышав ответ, не поверил! Это же такая редкость встретить однополчанина, с которым служили в одном полку, пусть и в разное время! Проверил запись в военном билете, какой там номер воинской части? А потом стал рассказывать на работе, какой я "герой".

Если бы я сам на работе рассказал этот случай, мне бы никто не поверил, как и ему. Тогда он спорит со всей сменой, где рассказал этот случай. На ящик коньяка! Смена "клюнула"! Всем охота попить «на халяву». Тем более, я тоже бы рассчитывался, за враньё друга. Мы меняли эту смену раз в неделю. На следующую пересмену, мы привозим военные билеты. У обоих было: в.ч.07387. Только у меня время службы 11.11 1973г.-29.11.1975г. А у него 16.05.1977г.-30.05.1979г. Нас расспрашивали отдельно, друг от друга. Долго они придирались ко всяким мелочам. Но Вовка, рассказывал, как легенду. Хм,а я, как непосредственный участник. И мы пили коньяк! Две смены! Я ещё пригласил оставшихся в городе однополчан. Они знали про этот случай. Выбрали тёплый день, и в летнем кафе посидели. Когда все перезнакомились, я сказал:

-Всё ребята! Отстаньте от меня с Вовкой! Вот теперь допрашивайте их. Можно по очереди. И вы убедитесь, что сговорится в таких делах невозможно.

Когда Вовка пришёл ко мне домой, на "День Ракетных войск и Артиллерии", он рассказал, под шафе, эту историю родителям. Батя тоже не поверил. Но я не дал Вовке, возможность, раскрутить батю на коньяк.

Для родителей это осталось сказкой, которую, они уже забыли!

После этого караула, у меня началась самая драматичная полоса в службе. И началась, как ни странно, тогда, когда я уже был "Дедом"! Но об этом потом, если хочешь!