Флорентийские пчелки в меду в фиолетовых черных на солнце цветах , смотрящихся с видом богословов ученых в небо с ликом святого Франциска , наклоняется облако низко, чтобы нечто спросить у цветочков, ливень рвет лепестки и приходит безмолвие ночью. Нищета в этом небе и в этих цветах невозможна , все скрывающий сумрак и тот пахнет сладко и просто безбожно. Ты прошел бы, Франциск, здесь засиженным мухами небом, и слепил бы потомство , играя заезженным сереньким снегом. Не с альпийских высот снизойди к нам , а с наших весьма невысоких, так что крыши домов в толпе облачков среброоких потерялись, и птички чирикают сочно по весне: это все, это все... Но Франциск улыбается мне полномочно.