Прокаженные с кожей цветов радуги мудрой поступью умалишенных направляли шаги на запад. В политической атмосфере пламенела заря нового порядка. Термидор набирал обороты, накручивая на поршни мегаватты энергии и рассекая пространство воспаленной мыслью. В пятнах нефти на озере чая всем виделся показатель промышленной силы. В искажение бензиновых пятнышек отражались строки революционных диагнозов.

...Судорожными движениями он берет ее наверстывая показатели на счетчике побед. В комнате – лишь кровать и стул, на полу – грязь...

А за окном сияет постмодернизмом Термидор. Но на окне - шторы. На лицах прохожих транслируют драму смены эмоций по сотни раз в день. Краткометражные жизни категории «два бэ» затухают одновременно с высококачественными голливудскими драмами. Скоро все станут высшего класса. Ведь за окном термидор. Пешеходы в страхе расступаются. Кто выпустил этих прокаженных негров, узбеков, китайцев, испанцев и евреев? Почему они не в печи? Все просто. Их выпустил Термидор. Теперь возможно все. Тысячи людей выходят на улицы голыми. Им тысячи лет запрещали сделать это, порицая как отступников и извращенцев. Промискуитет раскинул свои сладострастные воды на все слои общества. И все думают, что так было всегда. Ведь за окном термидор. Прокаженные рвут цветы и рвут цветами. Они до краев полны ими. Эта клумба теперь нон гратэ. Эти розы для людей, а вы чудовища! Прочь! И куски гниющей плоти обреченно дрейфуют к краю канализационного коллектора. Но где же термидор? Почему все так? Не верьте антиреволюционной пропаганде! Термидор – наступил. Показатели перевыполнены на тысячи процентов, валовый продукт растет, коллективизация…делиберализация, деградация, деформация…Слава! Слава! Слава Отцам! Люди возвращаются к своим делам, знамена превращаются в подстилки для скота. Зловонная паутина быта сковала чугунными цепями чуть было не распустившиеся почки. Термидор кончается. Но мы будем помнить. Осталось несколько дней без клетки. А потом – укутанные в зимнюю резину колеса самосвалов продолжат ежедневные рейсы «лепрозорий-кладбище».

Но пока что на улицы тысячи радостных лиц выражают мнение. Плакаты со словами и без слов. И миллионы сладостных надежд.

Термидор скоро уйдет. Но пока что небритые люди в рабочих спецовках шагают в строю, не стоят у станка.

Термидор. Луч света. В наших промышленных окрестностях рано приходит осень. Сухая пыль оседает слизистым осадком на мир. Уличный смог втягивается в массивы домов. Термидор сменяется двенадцатым месяцем. Лето пронеслось сквозь свой расцвет революционным паровозом. На горизонте маячат высотки продрогшего под сентябрьским дождем мегаполиса, где состав отправят на переформирование вместе с людьми внутри. Проводники оденут форму, а пьяные и беззаботные пассажиры превратятся в обычных особей гомо сапиенс, готовясь сойти на перроне.

Но Термидор!!! На юг летят все, с юга никто. На юг ползут все. На юг плывет весь мир. Когда придет фруктидор, поспевшие за Месяц Жары плоды упадут в корзины под серпами пожинателей. Растем пока светит солнце. Но термидор скоро уйдет.

Аве, революция. Magna res est amor. Memento mori. Aut termidor aut nihil