- Ох и принесло же тебя.. Вот ведь нарушил душевное равновесие. Что же мне с тобой делать? Куда лететь?

Небольшой персидский коврик висел в метре от пола над самым столом. Странный, скажу я вам, ковёр. Видимо когда-то он был красочным, но время безжалостным солнцем выжгло его окрас. Непонятный рисунок в самом центре навевал мысли о дворцах Багдада.

- Вот ведь муть. Начитался сказок. Какой там, к чёрту, Багдад? Вон за углом дурацкая вывеска дрянного магазина, разбитая дорога и видавшая виды пятёрка, припаркованная у окна хрущеватого дома. Всё старое, родное и надёжное как бутылка Жигулёвского на утро после Нового Года.

В это утро я, ей Богу, был похож на полудурка. Бродил кругами по комнате, кидая дикие взгляды в сторону стола. А что бы вы делали если бы в вашу размеренную, уютную, смирившуюся со всем жизнь, влетело эдакое несусветное чудо? А? Правильно, вы бы обрадовались. Вот ведь она - сказка! Бери, да и лети куда угодно, воплощай мечты. А я, представьте себе, огорчился. Ведь, только подумайте, на свете есть тысячи мест куда можно и нужно лететь! Когда я был ребёнком, я всегда мечтал: в автобусе, в классе, над домашним заданием, словом везде где можно было хоть на минуту задуматься. Мечтал о волшебных странах, о сказочных зверях, о полётах в космос, мечтал ступить на луну, мечтал побывать во всех странах мира и много ещё о чём. Став постарше стал мечтать о самой замечательной девушке на свете, о самой интересной работе, о жизни полной открытий. Лет в 26 я впервые перестал мечтать. Нет, не то что бы совсем, но не было больше в моих мечтах грандиозности, величия.. Ну, право, мечта о новой машине не заслуживает и капли былых надежд. Но я пережил эту утрату. Клерк в небольшой компании, женат, семилетний сынишка.. Не такая уж плохая зарплата, любимая жена.. Всё нормально, всё по накатанной. А тут прилетает он.

- Ну вот скажи честно, коврик, зачем ты тут? Да, понимаю, ты можешь унести меня куда угодно, в любую из моих прошлых мечт.. Ты же у нас волшебный, будь оно неладно. Но куда мне лететь коврик? Космос уже не для меня, в сказочное королевство совсем не хочется, девушку я уже нашёл, может и не самую лучшую на свете, но любимую.. А работа, да чёрт с ней, пусть и скучная, зато привык я к ней, ковёр. Понимаешь?

Вот так я мучился до самого обеда. То порываясь усесться на манящую ткань ковра, то в отчаянии убегая на кухню за очередной бутылкой пива. После четвёртой бутылки я уже окончательно примирился с присутствием в своей квартире ковра-самолёта. Я даже поставив стул у самого стола сел напротив ковра и дружески положил руку на приятный ворс залётного гостя.

- Знаешь коврик, я кажется решился. Спасибо тебе за визит, это честное слово - просто сказка какая-то, но я остаюсь. Понимаешь, мне совершенно нельзя никуда лететь. У меня жена, ребёнок, у меня здесь жизнь, какая ни есть, но вся моя. Ты напомнил мне о несбывшихся мечтах, но ведь есть и те что сбылись. И я сам добился их осуществления. А теперь я хочу осуществить ещё парочку старых добрых мечт, но сам, понимаешь, прийти к ним пешком, а не прилететь на волшебном ковре. Ведь только так они принесут мне счастье и радость. Ты слишком быстрый коврик. Знаю, ты можешь принести меня на самую высокую гору за несколько секунд, но я понял, что счастье человека в том чтобы самому взбираться на крутую гору жизни. Счастье состоит из многих покорённых высот на пути к вершине. Счастье, коврик, в пути, в пути пройденном своими ногами. Потому прости, но я остаюсь при своём. Возможно мы ещё встретимся там на самом верху у самого неба. Спасибо что ты прилетел. Ты прибавил мне сил и воскресил дар мечтания. А то что я не успею воплотить, быть может воплотит мой сын. Ты прилети к нему обязательно, чтобы и он, помучившись, понял что путь осилит идущий. Только прилети к нему пораньше, ведь любой путь нужно начинать вовремя!

После этого я решительно встал и открыл окно. Ковёр-самолёт величаво выплыл на улицу и исчез в вышине. Мне показалось, что он на прощание помахал мне краешком.. Честно признаться мне было грустно и хорошо одновременно, наверное так же себя чувствовали зрители на стадионе в 80-м, когда олимпийский мишка своими мягкими воздушными лапками вышагивал в небо.