Сигареты тянут анус,
Пеплом звезды все закрыты.
Приглушая тихий возглас
Мои веки (,) карты биты…

Предрешая все заклятья
Шорохи (,) ночные крысы,
Захолустья брачных платьев…
Паутиной все покрыто

Я не верю в небеса;
Я извозчик и пархатый
Задохнувшийся младенец
В ваших чахлых синих крабах…

Поцелуи невербельны…
Боль смиренна, боль послужит
Нам хорошим и спонтанным
Диоксидом углерода.

Я не верю в ваши муки,
Я не верю в бижутерные
Одышки, вспышки охры
Приодетые отцами.

Пучеглазые пещеры
Моих злобных грустных мыслей
Стали саваном и вечным (,)
Проще млечным, чем иглою…

Просто взятки, просто кости…
Бесконечные весомей
Пули (-) дыры в небо ссохлись…
Забинтованная реальность…

Я – увечье, я не знаю,
Подыхаю или крылья
Сами машут, чтобы стекла
Разбивались матерями.

Мы жестоко, мы надежно
Запытали перепонки.
Мы сожгли весну и лимфу -
Веселее, но не слишком.

Быть молчанием или стоном,
Быть погибшей цвета крови.
Ненавидимы, мы дышим
Слишком часто, слишком ровно.

И обиды нас не лечат,
Жженый сахар лишь поводит
Рыхлость плеч и сиплый кашель,
Даже если он уронит…

Непогашены плакаты…
В мире стонов пауками
Раскрывается вуалька
И сияет солнце в горло.

Я съедаю ржавый конус (,)
Перекошенный, кривая
Как сосуд из лисьей воли,
В назиданье всем капканам.

Проморгайте хоть минуту…
Всё дочернее, критерий
Руководства сильной моды
И агрессия, повальный

Сон и ступор, лязг металла
Чтобы ночью без урона
Лечь под бархатом утопий
Из морфина и фекалий.

Доползти, но если воды
Отошли, и смерть, топиться,
И глотать сырые мышцы,
Чтобы знать, чего я стою.

Посмотри в глаза, и серый
Дымный пепел, испытания,
Непогашенные волны,
Разлагаясь в ожидания,

Станут первой и последней
Стратосферой из плаценты,
И цикады не запели,
А миокард забыл проститься…