Eine neue Eiszeit beginnt...
Eisbrecher- "Eisbrecher"
|
Тело не поддавалось. Оно настолько вмерзло в лед, что даже таяние, наполовину освободившее его, не выполнило свою работу до конца. Один из двух спасателей проклинал то, что согласился сойти с корабля и посмотреть на неожиданную находку. Второй молча, делал своё дело и удивлялся непонятному феномену. По идее девушка давно уже должна быть мертва. Судя по всему, ее протащило ледником больше тысячи километров. И от этого еще более странным было то, что ее лицо и тело остались целыми, а на шее прощупывался пульс. – Ну что? Возвращаемся на корабль? – спросил первый. – Почти готово. Вот только я не знаю, что делать с ее волосами! – А что с ними? – Они вмерзли в льдину настолько, что их невозможно освободить! – Обрезай! – махнул рукой первый и нервно посмотрел в сторону махины корабля, темнеющей в дали. «Удивительно! Как только ее заметили?! Хотя… Этот желтый плед… Но еще более удивительно то, что мы вообще остановились!» – Готово! – ответил второй и подхватил легкое тело девушки на руки. – Возьми инструменты и все остальное! Спасатели вместе со своей находкой двинулись в сторону бота, который довез их до корабля. *** Корабль назывался «Северная звезда» и был полярным атомным ледоколом с внушительными длиной, водоизмещением и мощностью. При этом он был густо населен. Помимо команды на корабле жили сотни людей, прожигающих свою жизнь в этом царстве холода и механизмов. Тем временем в медпункте оба спасателя наблюдали за врачом, осматривающем спасенную. – Это совершенно нереально! – говорил врач. – Почему? Что в этом такого? – у первого спасателя был довольно высокий голос, почти тенор. – Для человеческого организма несвойственно впадать в анабиоз! – А она впала именно в анабиоз? – голос второго спасателя отличался очень низким тембром. – Что? А… Да! Но сейчас ее пульс приходит в норму, кожные покровы теплые. Это просто чудо какое-то! – Что же нам с ней делать? – задумчиво протянул тенор. – Может, дождемся, пока она придет в себя, Билл? – насмешливо ответил бас. – На что ты намекаешь? – взвился тот, кого назвали Биллом. – Учти, пока она не очнется, даже не думай показывать ее своим бесноватым! Это девушке придется плыть с нами и неизвестно, что именно она выберет! – Так, господа! Прекратите споры в палате! Пока я не разрешу, никто не сможет с ней даже говорить! – седой доктор устало потер глаза. – Кстати, как ее имя? – Откуда нам знать? – процедил Билл. – Сегодня 19 февраля, день именин Кристины и Каллисты. Сегодня словно ее второе рождение. Пусть ее будут звать Каллистой! – сказал бас. – А почему не Кристина? – ехидно поинтересовался Билл. – Что скажете, доктор? – спросил второй спасатель, проигнорировав реплику первого. – Хм…, - задумался доктор. – Мне все равно! А вы как думаете, Билл? – Делайте, что хотите! Спасатели ушли, а доктор уставился на свою пациентку, по инерции продолжая бормотать мысли вслух. – Бедная девочка! Уж лучше бы ты замерзла во льдах, чем попала на наш корабль. Неизвестно, чью сторону ты примешь, но и для тех, и для других, ты слишком слаба. Тебя сомнут, а твоё горло сломает лёд, как тростниковую дудочку. И я ничем не могу тебе помочь! А «бедная девочка» лежала на кушетке. Лицо ее было белым, даже губы отливали синевой. Неровно обрезанные спасательским ножом волосы стояли дыбом. Худые ключицы, казалось, готовы прорвать тонкую, словно бумажную кожу. Из-под плотно сжатых век текли то ли слезы, то ли талая вода. *** Мне было очень жарко. Настолько жарко, что даже не хватало воздуха. Вернее он был, но никак не хотел проходить в легкие, сжатые спазмом. Я была легкой и могла летать… Летать или плыть? Точно, плыть! И не было воздуха. Была лишь вода с мириадами льдинок, что не больно кололи. И я не знала, где верх, где низ, словно и не было их. А когда дышать захотелось совсем уж невыносимо, инстинкт позвал меня вверх. Или вниз? *** Новоявленная Каллиста со всхлипом вздохнула и села, судорожным кашлем пытаясь прогнать воду из горла. Легкие резал воздух. «Совсем как у младенца, что делает первый вздох!» - почему-то подумалось ей. – Тише, тише! – к ней подскочил доктор и похлопал ее по спине. – Ну вот мы и пришли в себя… Как твое имя? – Имя?… Я не знаю… Кто вы? Где я? – в ней постепенно нарастала необходимость кричать. «Обычная истерика!» - отметил про себя доктор и быстро ввел ей дозу снотворного. – А… А что это за шум? – девушка прижала руки к ушам, словно спасаясь от грохота, издаваемого множеством механизмов. – Я не могу это слышать! Что это… все… значит? – последнее слово она произнесла, уже засыпая. – Ничего, миленькая, придется потерпеть! Мне тоже сначала было тяжело! Хотя кому сейчас легко? Все привыкли и ты привыкнешь! *** А двумя ярусами ниже только начиналась жизнь. Там было очень темно и жарко, несмотря на то, что помещение находилось ниже ватерлинии. Лучи прожекторов рассекали мглу, словно на фотографиях высвечивая фигуры людей. Музыка грохотала, но не она приводила танцоров в исступление. Каждый из них имел в крови хотя бы чуть-чуть наркотических веществ. Руки в белых перчатках двигались хаотично, не поддаваясь какой-либо системе, но поддаваясь ритму музыки. У стен стояли диванчики в стиле hi-tech. На них сидели люди, у которых уже не осталось сил танцевать. Они были измождены и бледны, а в расширенных зрачках отражался блеск шприцов, разложенных по вазам в зале. Эта дискотека гудела и пульсировала, словно злобный больной зверь. А над ней на балконе сидел Билл и также наблюдал. Рядом с ним лежала его последняя любовница. Тонкие руки девушки испещрены в кровоподтеками. «Надо сменить подстилку!» - медленно думал парень. Скрипнула дверь и на балконе появился еще один персонаж. Это была женщина лет тридцати, отличающаяся статной здоровой красотой. На почти идеальном лице не было и следа тех пороков, что свили гнезда в душах танцующих. – Здравствуй, Кайли! – проронил Билл, не отводя взгляда от беснующейся толпы. – Привет, дорогой! Как ты? – Вполне! Ты видела ее? – Нет! – Кайли скривилась. – Этот старикашка никого не пускает! Думаешь, она будет с нами? – Не знаю. Но она свежая и здоровая. На аукционе за нее дадут хорошую цену! – Ты же не нуждаешься в деньгах как любой другой аристократ! Зачем тебе участвовать во всем этом? – томно протянула женщина, присаживаясь рядом с бессознательной девушкой. – Не нуждаюсь. Но аукцион будет действительно интересен. – Хм… Правда? А если она присоединится к черни? – Ты сомневаешься в моем даре убеждения? – Нет! – Кайли расхохоталась и пошарила в карманах платья девушки. – Ну, неужели у нее ничего нет? – разочарованно протянула после обыска. – А тебе зачем? Ты же не танцуешь! – лениво поинтересовался Билл. – Я танцую, но не на танцполе, а в кровати. – Новый любовник? – Да. Из черни, и такой неутомимый! Она встала и подошла к перилам балкона. Ее глухое черное платье на спине имело широкий треугольный вырез. На нежной белой коже была вытатуирована змея, которая то скрывалась, то появлялась, словно обвивая позвоночник. Женщина свесилась с балкона и тоже стала смотреть вниз. – Они такие юные. Элегантные, красивые. Чуть-чуть декаданса и аристократической тонкости. Немного голубизны и кокаина. Светлые дети! Так у тебя есть? – Для тебя всегда найдется! Но почему тебе не взять один из тех шприцов, что лежат в зале? – Я предпочитаю все самое лучшее, а там сплошь синтетика… Билл улыбнулся, а потом запустил пальцы в рот любовницы. – Ты была не права, когда говорила, что у нее ничего нет! – промурлыкал он, выуживая пакетик с таблетками. – Передоза? – удивленно вскинула брови Кайли. – Ага… Надо вызвать мусорщиков. – Которая за неделю? – Первая. Не волнуйся, все не вымрут! – Билл улыбнулся и от этих слов у Кайли побежали мурашки по коже. – Девушки и парни из черни каждый день не выдерживают и переходят к нам… Мы еще и выбираем, кого принять, а кого нет! – Сколько я тебе должна? – Ничего! Ты такая же, как я, а своим я предоставляю товар бесплатно. Кайли схватила таблетки и выбежала за дверь. В голове пульсировала мысль: «Черта с два, я такая же, как ты! Мы разные!» Но, глядя на зажатый в руке пакетик, сама себе же и отвечала: «Аристократка! Нас мало, мы избранные!» Билл все еще не мог оторвать взгляда от танцующих. С потолка на цепях спускались полукруглые чаши с синтетическим топливом. По его поверхности гулял огонь. Черный осадок стекал на лица и плечи людей внизу. Но им было все по кайфу. Даже боль, даже ожоги. Билл кивнул служителю и тот открыл люки в потолке. Тончайшая серебристая пудра полетела вниз, раскрашивая измазанную толпу сверкающими разводами. Танцоры взвыли от восторга и забились в движении еще быстрее и интенсивнее. А Билл наблюдал. В кармане его лежала крохотная шкатулка. Когда смотреть стало уже совсем невмоготу, он заказал крепкого чая и высыпал туда чуть ли не половину сахарницы. Чай в тонкой прозрачной чашке стал сладким как сироп. После этого Билл достал шкатулку, откуда вынул зеркало, пластиковую игральную карту и серебряный мундштук. На полированное стекло послушно легла полоска белой пудры, которую он подравнял с помощью карты. Приставил серебряную трубочку к носу и глубоко вдохнул. Откинулся и снова стал смотреть на толпу, прихлебывая приторно сладкий чай*. «Тебе хорошо!» - обратился он мысленно к своей мертвой подружке. – «Твоя надежда умерла. И тебе не нужно боятся. Ночью тебя не разбудит сирена, а пункт назначения… Впрочем, какая тебе разница? Там, где ты сейчас, нет холода. Там тепло и светло! Ты прекрасна, возлюбленная моя!» Его еще не замутненный взгляд скользнул по бледному лицу любовницы. Оно казалось ему совершенным в своем мертвом оцепенении. «Ведь ты же наверняка не хотела оказаться здесь. Ты была хорошей девочкой. Но тебе не повезло родится в семье аристократа и позволить себе роскошь ничего не уметь… А теперь?! Теперь ты останешься в океане… В проклятом льду! И останешься прекрасной, возлюбленная моя!» Когда жажда деятельности охватила его, Билл подхватил легкое тело девушка на руки и отнес на палубу ледокола. Мертвая кожа казалась теплой на промерзшем воздухе. Но Билл этого не ощущал. Он сбросил девушку в свинцовые воды океана, а после отправился на танцплощадку. И танцевал. Он уже забыл о своей мертвой любовнице, точно так же как забыл ее имя после первой ночи. Толпа бесновалась, не заметив, что одной аристократкой стало меньше… ***
Дышать было трудно, словно кто-то положил жабу под грудью. Я уже давно проснулась, но глаза открывать не спешила. Я слушала. Вообще ощущения стали чрезвычайно важны для меня. Два незнакомых мужских голоса. Один очень высокий. Но не настолько высокий, чтобы казаться смешным. Второй… от второго голоса по коже бежали мурашки. Он был очень низкий, словно гудящий, как если бы по листу железа ударили молотком. А еще акцент, неистребимый жесткий акцент, проступающий сквозь английскую речь. Впрочем, у меня слишком болела голова, чтобы вслушиваться и пытаться понять. *** В комнате рядом с кроватью Каллисты стояла прежняя компания: доктор и спасатели. – Доктор Фергюссон, вы уверены, что она готова? – Конечно, Билл. Она провалялась здесь больше недели и полностью восстановилась после пробуждения. – Что о ней известно? – спросил Билл. – Ничего. Она не помнит прошлого. Говорит на английском и вроде бы на русском. В бреду бормотала молитвы. Имени своего не знает. Сплошные «не»! Я не стал ничего ей рассказывать. Да, еще на шее было вот это…, - доктор протянул золотую цепочку с православным крестом. – Монашка! – расхохотался Билл. – Еще не факт! Интересно, - второй спасатель взял в руки крестик. – Православный! А еще она с севера… – С чего ты взял? – Кожа… Слишком белая и слишком обветренная! Черт! – он взял рацию и выслушал доклад. – Да! Сейчас буду! – Что-то не так? – озабоченно спросил Билл. – Пока не знаю! – и второй спасатель ушел, чему первый втайне порадовался. Корабль замер. Тусовки и вечеринки давно стихли. Усталые любовники словно решили устроить перемирие. Аристократы видели свои фарфоровые сны, а чернь отдыхала после тяжелого рабочего дня. Лишь малое число работников следило за приборами. – Фергюссон, разбудите ее! – отбросив все церемонии, велел Билл. – Не надо меня будить, я не сплю! – откликнулась девушка, открыв глаза и тупо уставясь в потолок. – Давно? – Нет… – Доктор почувствовал себя лишним и ушел в свою комнату. – Как тебя зовут? – Каллиста… – Это имя дали тебе мы. – Другого я не знаю. – Хорошо. А что ты помнишь? – Ничего. – Совсем? – Совсем! – Может, и вспомнишь когда-нибудь! Ты хочешь узнать, что стало с человечеством? – Расскажи! – девушка заинтересовалась и посмотрела на Билла неестественно-синими глазами. – Началось это все много лет назад. Буквально за какие-то десять лет резко похолодало. Зима практически уже не прерывалась на другие времена года. Все больше людей переселялись в южную часть планеты… – Хм. Перенаселение? – Конечно. Скоро на юге стало не хватать места. Проблему с продовольствием решили ученые, создав синтетические продукты. Но жизненное пространство… К тому времени все связи с северным полушарием были потеряны. Лед сковал его. Ученым было интересно, что же там, за экватором? Льды? Или есть очаги жизни? Уровень воды все время менялся, что могло означать как таяние, так и вообще все что угодно! – А если по воздуху? – А ты сообразительная! – улыбнулся Билл. – Есть немного, так что? – Ничего. Машины ломались, стоило им подняться выше ста метров от земли. Магнитная аномалия. И тогда было решено отправить команду. А что лучше всего подходит для плаванья среди льдов? – Ледокол, наверное… – Именно! Построили новый тип ледокола. Вернее сначала изобрели, а потом построили. Своей тяжестью он по-прежнему может проламывать льды, а по быстроходности существенно отличается от своих собратьев. Так что добро пожаловать на атомный сверхбыстроходный ледокол «Северная звезда»! Девушка призадумалась. – Ты врешь или не все рассказал мне? – С чего ты взяла? – Ты не похож на ученого! – А ученых здесь и нет! Одни искатели приключений! – Но ты и не искатель приключений! Так кто ты? – Умна…, - протянул Билл. – Интересно, какие еще я в тебе сюрпризы открою? – Ты не ответил! – Мы – те, кто не угодил новому обществу. – Преступники? – Нет. Всего лишь неугодные. Нас здесь большинство. Мы провинились лишь своим происхождением. Мы – аристократы. Здесь у нас есть все, что было раньше. Может даже чуть-чуть больше. И ты наверняка одна из нас! – Почему? – У тебя нежные руки, а у черни они изуродованы. Ты просто должна оказаться в знакомой обстановке и все вспомнишь! – Не уверена. – Давай попробуем! Каллиста разглядывала своего собеседника. Невысокий, загорелый, с русыми волосами и косой челкой. Руки и правда ухоженные. Приятная улыбка и располагающий взгляд. Узкая футболка, пояс с заклепками и светлые джинсы. – Кстати, а что за одежда на мне? – Тебе ее дал доктор Фергюссон. Другого у него ничего нет. Он ведь из черни, - ответил Билл, в ответ также рассматривая девушку, а если точнее, то ее одежду: серый свитер грубой вязки и рабочие штаны. – А почему здесь не холодно? – Жилые помещения отапливаются. Ну, что ты решила? – Я и правда чувствую себя не совсем уютно в этой обстановке! – Я же говорил! Давай попробуем! – Хорошо! – Ну, вот и замечательно. Сегодня тебе еще придется потерпеть тут, а завтра я тебя заберу! – За чей счет вы живете? – Кто мы? – Ну… неугодные! – У нас есть свои сбережения. Впрочем, после посвящения у тебя они также появятся! А дальше все зависит от твоей разумности! – Посвящения? – Не забивай голову! – Билл улыбнулся. – Это не больно! До завтра, зайка! – он чмокнул ее в щеку и ушел. Каллиста снова прилегла на кровать и задумалась. В рассказе Билла она нашла множество нестыковок, о которых не стала говорить. «Во-первых, почему неугодных посылают на корабле без надзора? Кто позволит неугодным вести свободный образ жизни? Откуда у них деньги? Почему они не работают?! Что за бред?!» Терзаемая такими мыслями девушка с трудом уснула. А утро началось как обычно, и она забыла обо всех своих подозрениях. *** На следующий день Билл забрал Каллисту и передал ее на руки девушкам из аристократии. – Они приведут тебя в порядок. Ты сразу почувствуешь себя лучше. – Не уверена! – пробормотала девушка. Аристократки подготовили теплую воду с розовым маслом и новую одежду. Тем временем к доктору Фергюссону пришел второй спасатель. – Где Каллиста? – спросил он. – Билл ее уговорил. – Что ж.… Значит, я в ней ошибся! Жаль. Каллисту уже переодели в новые светлые брючки, топик и белые перчатки. Она не сопротивлялась и, лишь когда одна из девушек застегнула на ногах босоножки с высоким каблуком, спросила: – А это обязательно? – Так принято! – Ладно, раз надо так надо. «Это состояние не отличается от предыдущего. Я чувствую себя так же неуютно! Значит, это тоже не моё?!» - подумала она. Ее отвели в крытую беседку на верхней палубе ледокола. Билл ждал ее там и, увидев, зааплодировал. – Потрясающе! Я был прав! – Что теперь? – Сначала поедим, а там посмотрим! Прошу к столу! Стол был шикарным. Там было все: и икра, и кальмары, и нежнейшие отбивные. В серебряном ведерке охлаждалась бутылка шампанского. Крошечные розочки элегантно пахли в фарфоровой вазе. – Мы же на корабле! Откуда все это? – Ну, во-первых, корабль огромен и на нем есть все, даже оранжерея. А, во-вторых, не забывай, что здесь используются абсолютно новые технологии. – То есть, все это синтетическое? – Нет, синтетикой питается чернь, а нам позволено на этом корабле многое! ***
Слушать его было странно. Словно какая-то часть меня восставала против его слов. Или вернее даже против его философии. Билл не был похож на изгнанника. А на кого похож, я не могла вспомнить… Вот бы найти обладателя того баса… *** Еда девушку не вдохновила. Более того, вызвала какое-то раздражение. Она положила на тарелку немного пасты и овощей, жестом отказавшись от масла. – Билл, а как ты меня нашел? – попыталась она забросить крючок. – Я был не один. Дежурный заметил желтое пятно на снегу в стороне от канала. Мы заинтересовались, спустили бот, и нашли тебя. Даже странно, что ты уцелела. – Действительно странно! Кто был с тобой? – Кто-то из дежурных. Я не помню точно! – Я просто слышала два голоса, когда была без сознания. – Слушай, давай переговорим об этом позднее, хорошо? Лучше расскажи, как ты чувствуешь себя в новом образе? – Не знаю, - девушка пожала плечами. – Болят ноги от каблуков. Я их раньше не носила! – С чего ты взяла? – Если бы носила, ноги бы не болели! – Ну, ты даешь! – Билл расхохотался. – Знаешь, сколько моих любовниц жалуется на боль в ногах? Не одна, не две, даже не три! – Здесь свободные нравы? – Достаточно свободные! А кого стеснятся на пути к концу света? Знаешь, как сказал… В общем не важно кто, но есть такая фраза: «Eine neue Eiszeit beginnt!» Грядет новый ледниковый период и мы ничего не можем с этим поделать! Становится холодно, и мы спешим на встречу этому холоду! Никто нам не поможет! Мимо окна прошла девушка в грубой теплой одежде. Вне беседки явно было холодно, но она упорно прошла мимо и села на палубе, внимательно глядя вперед. – Зачем она это делает? – Она – наблюдатель! – небрежно произнес Билл. – Сейчас сосредоточится и начнет искать таких, как ты. – Но почему на улице? Ей же холодно! Почему не наблюдать из этой беседки? Здесь тепло даже в легкой одежде! – Хм… Эта беседка построена для нас, пострадавших за свое рождение, поведение и так далее. Они обойдутся! *** Мне было ее жаль! Она не выглядела счастливой или довольной своей работой. Лишь усталой и вымотанной тяжелым трудом. И от этого я чувствовала себя еще неуютнее. Билла кто-то позвал и я решилась! *** – Я сейчас вернусь! – Билл кивнул и поспешил на зов. Девушка огляделась. Схватила чью-то шинель, висящую на вешалке, и выскользнула через еще один выход. Каблуки загрохотали, а дыхание перехватило морозом. Наблюдательница внимательно рассматривала льды через подзорную трубу. – Привет! - сказала Каллиста. – Что тебе? – грубо бросила девушка. – Я… хотела предложить зайти в беседку! Холодно же! Хоть погреешься! – С каких это пор аристократы заботятся о черни? – презрительно скривила губы наблюдательница. – В смысле? – А то ты не понимаешь? Аристократка ни за что не подойдет к обслуге, а это значит, что у тебя есть какая-то цель! – Да нет у меня никакой цели! Почему ты так ненавидишь нас?! – Аристократов?…, - но ответить не успела. Из беседки выглянул Билл и позвал Каллисту. – Сейчас иду! Как твоё имя? – Адриана… – Я тут новенькая и ничего не понимаю! Можно я тебя потом найду? Просто для разговора… – Попробуй, если конечно этот выродок тебе позволит! – усмехнулась наблюдательница. – А что, может запретить? Но та в ответ промолчала. Каллиста вернулась в беседку. – Зачем ты выходила? – набросился на нее Билл. – Хотела поговорить… – Поговорила? – Да. – Смотри, чтобы это было в последний раз! Ты не должна портить свою репутацию! – И все-таки странно… – Что еще? – вскипел Билл. – Почему ее не посадят в какое-нибудь помещение с хорошим обзором? Все не так холодно! – Ах, это! Наблюдатели почти всегда женщины, да и то непростые, а медиумы! Поэтому им нужен простор, чтобы видеть или вернее чувствовать волны энергии. Примерно так. Хотя я не уверен, что правильно описываю механизм поиска. Тебя, например, просто увидели с помощью подзорной трубы! Ты поела? – Да! – Идем! Скоро начнется! *** Бред. Бред. Все это бред!!! И розовое свадебное платье. И пена фаты. И перламутровая помада. Все это бред. По крайней мере, иначе себя я не ощущаю. Две блеклые девицы с немытыми волосами затягивают корсаж. И снова вездесущий Билл. Приторная улыбка скоро доведет меня до отчаяния… *** – Ай! Больно! Нельзя ли поаккуратнее? – взмолилась Каллиста. – Я, конечно, все понимаю. Символ чистоты и невинности, но фата на коротко стриженой голове – это глупо! В ответ лишь молчание. – Да и вообще, зачем это? – Для аукциона! – ответил вошедший Билл. – Здравствуй! Или мы уже здоровались сегодня? – Подумаешь… – Так для какого аукциона? – А я разве тебе не говорил? – Нет. – Чтобы вступить в наши ряды, тебе надо стать невестой, потом выйти замуж, а затем развестись! – Бред! – Порядок есть порядок! – И за кого я буду выходить замуж? За тебя? – Невеста продается с аукциона. – А первая брачная ночь? – Если ты не захочешь, ничего не будет! Девочки заканчивайте! Нам скоро идти. Он ушел, и тогда рот открыла одна из помощниц, блондинка Ната: – О тебе разговоры уже третий день идут! – Разговоры? – Поговаривают о рекордной сумме! – добавила брюнетка Лене. – Лишь продав себя, ты станешь абсолютно свободной. – Нельзя стать свободной, продавшись! – возразила Каллиста. - Да и зачем здесь, на корабле деньги? – Только так ты сможешь жить как мы! – в один голос сказали помощницы. – А как вы живете? – Вечеринки! – хихикнула Лене. – Тусовки! – мурлыкнула Ната. – Все дозволено! – закончили они. – Когда Бога нет – все дозволено ! – произнесла Каллиста всплывшую в голове фразу. – Разве это жизнь? Билл тем временем вернулся на свой балкон. Там уже сидела Кайли, нежно покуривая самокрутку с марихуаной. Женщина передала дымящуюся сигарету и спросила: – Ты хоть понимаешь, какой скандал тебя ждет, если она откажется спать с новоявленным мужем? Он же потребует деньги назад! – Хм… Я для нее кое-что приготовил. Так сказать, в качестве свадебного подарка! – Билл показал ей крохотный пакетик с порошком. – Что это? – Одна хитрая штучка. Растворяется в алкоголе. Не имеет цвета, вкуса, запаха… В общем абсолютно незаметна. Осталось, конечно, мало, но для Каллисты мне ничего не жалко! – А действие? – Ослабляет сопротивление и создает галлюцинации ярко выраженного эротического характера. – Браво! Я тебя обожаю! – Кайли расхохоталась. – А если на нее никто не клюнет? Я ее сегодня рассмотрела! Ничего особенного! – Ты не понимаешь! Она единственная девственница среди аристократок! – Откуда ты знаешь? – Фергюссон по моей просьбе выяснил! Это дорогого стоит! – Я сама была такою… – Триста лет тому назад? – Не хами, дружок! – Билл, она готова! – на балкон вывели новоявленную невесту. *** Привычный дискотечный зал сильно изменился. Балкон превратился в сцену с которой спускались по бокам две лестницы. Под балконом располагались мягкие кресла. В них уже сидели зрители. – Дамы и Господа! – выкрикнул кто-то из толпы – Встречайте, лидер последних аристократов синей бусины Земли, Герцог полного механического ада – Билл Дорнонвилле!!! Толпа взорвалась аплодисментами, и на сцене появился Билл. Он элегантно оперся на перила балкона и поднял бокал с шампанским. – Друзья! Мы собрались сегодня здесь, дабы принять в наши ряды человека, который еще недавно был скован льдами. Итак, новая соискательница на роль аристократки «Северной звезды» - Каллиста! Девушку вытолкнули на сцену.
***
Господи, почему я?! Почему это происходит именно со мной?! Почему я должна это терпеть?! Видеть как сотни глаз пожирают меня, стоящую на балконе! Билл что-то говорит… Вздымаются руки. Чьи-то голоса выкрикивают цены. Меня продают. Продают, словно я вещь. Словно я ничто. Я не понимаю. Я не хочу!!! Сделка заключена. Страшный старик отсчитывает золотые монеты. Билл торжествующе складывает их в мешок и передает его мне. Зачем?! Кладу мешок на стол. Традиционное шампанское. Еле уворачиваюсь от поцелуя новоявленного мужа и… Почему все плывет?! Я не хочу! Куда вы меня несете?! Я не хочу! Комната нас оставляют одних. Старик развязывает шнуровку платья. Я не хочу. Голова кружится. Последнее усилие. Бутылка с шампанским. Грохот. Старик падает. Белые точки плавают перед глазами. Бежать…. Только бежать… Бежать отсюда! *** Она бежала так, что сердце останавливалось, и сама не могла остановиться. Все время казалось, что за ней бежит кто-то. И в то же время не догадывалась, что это всего лишь эхо ее шагов. Корабль был настолько огромен, что в нем можно было бежать сколько угодно. Каллиста уже потеряла счет шагам и поворотам. А коридор все длился. И, возможно, девушка просто загнала бы себя до смерти, если бы на одном из поворотов не врезалась в группу матросов. Один из них тут же крепко сжал ее запястья и сказал: – Посмотри-ка, какие привидения по старушке «Звезде» бегают… – матросня заржала. Девушка и вправду очень походила на призрак: бледное лицо с темными кругами под глазами, хриплое дыхание и стон, вырвавшийся из ее измученной груди. Белое платье местами вымазано в мазуте и пыли, а фата дымовой завесой закрывала лицо. – Нет! Отпустите меня!!! Я не хочу! Я не хочу быть невестой! – Что-то и вправду она не аристократку не похожа! – протянул тот, что держал ее. – Руки чистые… – Они сейчас умные. В бедро колются. Там, видите ли, эстетичнее…, - возразил второй. – И все равно не похожа… – Да что ты уперся-то?! Девушка почти теряла сознание, но голоса продолжали звучать в ее голове. – Вспомните хоть одну аристократку, которая вела себя также? Они же там все помешаны на сексе. И уж точно не упустят своего! – Хм,… а ты ведь прав! К тому же это платье невесты… кажется, их именно так в аристократы принимают. – Ребзя, а не новенькая ли это, про которую Штефан говорил? – В любом случае надо с ним посоветоваться! – Эй, дамочка, очнитесь! – девушку похлопали по щекам. – Не надо,.. – лишь жалобно простонала та. – Придется нести. Матросы спустились на нижнюю палубу и прошли к каютам черни. У входа в одну из них они притормозили и постучали. – Herein! – был им ответ. Каюта была небольшая даже маленькая. При этом одна стена была скрыта за шкафом с книгами, у иллюминатора стояла узкая койка без матраса, а в стену был вделан крохотный шкафчик. Вот и все. – Was ist passiert? Каллиста еще плавала в дурмане, но стоило ей услышать этот голос, как она полностью очнулась, хотя глаза открывать не спешила. *** Господи, это был тот самый голос, очень низкий, не басовитый, с резким акцентом, а в прочем без акцента, а говорящий на немецком. *** Матросы не поняли последнюю фразу и мужчина, которого видимо и был самим Штефаном, повторил свой вопрос на английском: – Что случилось? – Шли с вахты, а тут она! Вылетела из-за угла и давай кричать: «Нет, не надо! Я не хочу быть невестой!» - вразнобой заговорили матросы. При слове невеста Штефан вскочил с койки, на которой лежал, и Каллиста смогла наконец-таки разглядеть второго спасателя. Это был высокий мужчина лет 25. Коротко стриженые волосы стояли ежиком. Тонкий орлиный профиль и серые, стальные глаза. Лицо и тело было очень загорелым, а вчерашняя щетина серебрилась в свете лампочки. На нем были лишь спецназовские штаны и майка белого цвета. – Кладите ее на койку! – приказал он. Штефан секунду поглядел на нее и вышел из каюты, уведя с собой матросов. Каллиста почему-то была уверена, что тут ее не обидят, и стала рассматривать книги. Среди них было очень много учебников, но встречались и незнакомые, но явно классические авторы. К одной из полок была прикреплена фотография молодой девушки с длинными вьющимися волосами и пухлыми губками. Кого-то она напоминала Каллисте, по довспоминать не дали, потому что в каюту вошли Штефан и доктор Фергюссон. – О! Старая знакомая! – воскликнул последний. – Здравствуйте! – пролепетала девушка. – Привет-привет! Как самочувствие? – Н-нормально! – запнувшись, ответила она. – Только запыхалась и устала очень! И в голове плывет… – У… так ты просто дыма марихуаны надышалась и все! На посвящении ее всегда курят вместо ладана! Правда, Штефан? Но спасатель проигнорировал вопрос и подошел к койке: – Вы сбежали? – спросил он. – Да… я просто поняла, что аристократкой я никогда не была и… – И тебя не предупредили, что нужно спать с новоявленным мужем? – И это тоже! – Каллиста залилась краской. – Понятно! Доктор, поставьте ей капельницу, мало ли что ей в кровь пустить успели, и неплохо было бы что-нибудь успокоительное вколоть. Разговаривать завтра будем! Да, беглянка? – подмигнул он ей. – Только… – Что!? – спросили мужчины в один голос. – Мне бы переодеться… Через полчаса девушка лежала под толстенным одеялом на койке Штефана. На ней была его тельняшка и старые джинсы. Сознание, очищенное от влияния марихуаны, выкинуло белый флаг, и она заснула. Штефан долго смотрел на девушку, затем лег на пол и тоже заснул. Посреди ночи Каллиста на мгновение открыла глаза и в лунном свете, падавшем из иллюминатора, увидела: фотография исчезла…
***
– Да, моя королева! Я скоро буду с тобой! Скоро, очень скоро! – шептал он в исступлении. – Ты примешь меня в свои объятия, и мы будем счастливы! Но как, ты хочешь, чтобы я убил себя?! Яд?! Веревка?! Или… – Висок! – прошелестел голос, нежный и шелковый словно паутина. – Висок – точка, предназначается для последнего выстрела самой эволюцией! Висок – отполированный тысячами самоубийц, приставляющих к нему револьверы. Оружейное дуло ласково поцелует его и это будет воистину поцелуй смерти… – Да. Моя богиня! Да! И мы будем вместе! *** Каллиста проснулась от того что солнечный луч скользнул по ее лицу. Девушка потянулась и вдруг вспомнила, где находится. На полу, рядом с койкой спал тот самый Штефан. Можно было даже подумать, что он не дышит, и лишь по еле заметным колебаниям груди было понятно, что он находится в объятиях крепкого сна. Девушка не знала что делать. Выйти из каюты? Еще чего доброго наткнешься на кого не надо! Остаться здесь? Но что тогда делать? Ее размышления прервал стук в дверь. – Herein! – не открывая глаз, молвил Штефан. В комнату зашел совсем юный паренек. Всего примечательного в нем и было, так это странная тирольская шляпа с перышком. – Штоф, у нас проблемы! Один из аристократов застрелился! – пролепетал он. – Кто? – Их казначей! – А я тут причем? – Пока не снято подозрение на насильственную смерть, при покойнике должен быть представитель команды! Ты у нас сочетаешь обязанности старпома и боцмана! Тебе и идти! – Выходи, тебе водить! – пробормотал Штефан. – Девушка, вы как? – В смысле? – удивилась Каллиста. – Вчера у вас была истерика, а сегодня? – А сегодня ее нет! – Это хорошо! Юнга отведи девушку к кому-нибудь из медиумов, и вели накормить! – Он посмотрел на нее. – Потом поговорим. *** Медленно и величественно плыл корабль «Северная звезда». Вокруг на многие километры была лишь вода: спереди, сзади, по бокам и даже вниз. Крошечные льдинки казались нереально маленькими по сравнению с этой махиной. Но в тоже время все знали, что краткосрочное потепление может перерасти в адскую бурю, когда ледяной ветер просто сбивал с ног, а снег, падающий с неба, не давал подняться. Поэтому-то в чреве корабля постоянно работали ученые, которые разрабатывали прогноз погоды, а также новые морозостойкие материалы. Половина команды следила за датчиками, а остальные отсыпались после тяжелой вахты. Казалось бы, только аристократы ничем не занимались. А нет! Даже у них были свои проблемы. В частности проблемы финансового толка. На корабле существовал официальный и «черный» рынок, тотализатор, да и между аристократами постоянно происходили финансовые сделки. Поэтому, дабы обеспечить законности сделок, был избран казначей, а также два его помощника. К каюте казначея прилегало еще одно помещение, где хранили деньги и ценности. Сейчас этот сейф был опечатан, а в каюте находились представители обоих сословий: Билл и Штефан. Билл задумчиво сидел в кресле-качалке и рассматривал покойника. А Штефан, натянув резиновые перчатки, разбирал бумаги казначея. – Что ты думаешь по этому поводу? – спросил Билл. – Пока не знаю. – Странно, что он застрелился именно сегодня! – А что в этом особенного? – Сегодня его 60-ый день рождения! – Может ему все опостылело, и он решил поставить жирную точку в своем существовании! – Ага… Вдруг Штефан заметил что-то странное. Среди бумаг блеснуло розовым. Аккуратно, чтобы не задеть и не смять, он сдвинул папки в сторону. – А вот это интересно… – Ты что-то там нашел, Штефан?! – вскинул голову Билл. – Лепестки какого-то цветка и… кажется, здесь пролито розовое масло! – Ну и что? – Пока не знаю! – немец кропотливо собрал улики. – Кстати, я слышал, у тебя соседка появилась! – Соседка? Ах, ты о Каллисте! – Штефан нахмурился. – Почему ты ее не предупредил? – А зачем? Я думал, ей понравится! Да и не согласилась бы она! А нам нужна свежая кровь. – Ты в курсе, что это называется «попытка изнасилования»? – Если бы она выпила шампанского, я тебе уверяю, об изнасиловании даже речи бы не шло! Только если с ее стороны! – Билл тонко улыбнулся. – Bastard! – пробормотал Штефан. – Что ты сказал? – Ничего. – Так теперь она ваша? – Сегодня ее ознакомят с историей нашего плавания, истиной историей, и она решит сама! – Значит, ваша! А ведь тебе она нравится! Это твой тип! Штефан с усмешкой поглядел на собеседника. – Ты хочешь вывести меня из себя? – произнес он. – Тебе это не удастся! – Нда… теперь я понимаю, почему вы с Кристин расстались. А такая пара была… – Вот именно, что была!.. Закрыли тему!
*** Юнга сгорал от любопытства. Спутница жутко его интересовала. Во-первых, она спала в каюте у Штефана. А он известен своим странным целомудрием. Впрочем, спали-то раздельно, но все же… Во-вторых девица была жутко не похожа на обычных обитательниц «Звезды». Для аристократки она имела слишком цветущий вид. Даже более, катастрофически цветущий. Неровно обрезанные волосы мелкими кудряшками обрамляли чистое лицо, глаза, абсолютно неестественного синего цвета, выглядели ясными. Кожа была белая и тонкая. Для девушки из команды она была… не сказать, чтобы полновата, но без привычной худобы. Корабельные девушки отличались так же более сильными руками и натренированным телом. Ну а в-третьих, было непонятно почему вести ее нужно именно к медиумам… Всего на «Звезде» было девять медиумов, которые работали по три человека в три смены. Каждая из них сидела по два часа на палубе, в то время как два других ждали в специально отведенной комнате. Туда-то и привели Каллисту. И надо же было такому случиться, что в ту смену дежурила Адриана. Медиумы пили кофе и мысленно переговаривались, когда юнга представил девушку: – Дамы! Это Каллиста. Штефан просил накормить ее и приютить до его прихода! – сам же мальчишка уставился на Адриану, упорно твердя про себя одну фразу: «Она сегодня ночевала у Штефана!» – Ты?! – воскликнула Адриана, вспоминая красивую аристократку и игнорируя юнгу. – Хорошо, Чарли, свободен! Чарли наморщил конопатый носик и ушел. – А где сам Штефан?! – спросила второй медиум. – У аристократов казначея убили! – юнга просунул голову в дверной проем. – Чарли!!! – Ушел! – он знал, что медиумы три раза не повторяют. – Каллиста, ты хочешь есть? – Адриана обратила внимание на новенькую. – Ну,… можно было бы. – У нас есть рис, овощи, мясо. А еще кофе с сухарями и печеньем! Что будешь? – Рис и овощи! Давай я тебе помогу! – Да ладно! Сиди уж, – Адриана бросила взгляд на коллегу. Каллиста и не догадывалась, что они мысленно уже вовсю, обсуждают ее. «Адри, кто она?» «Помнишь, Штоф говорил про девушку, которая оказалась живой? Ее еще не заметила Нита?» «Которую увидел капитан из-за желтого пледа?» «Ну да!» «И что?» «Это она!» «Но ты, же говорила, что ее путь - аристократия!» «Видишь ли, она уже тогда показалась мне странной! Прикинь, предложила мне погреться в беседке!» «Да ладно!» «Точно тебе говорю! А сейчас видишь на ней наша одежда и спала она со Штефаном!» «Может, перешла?» «Не знаю!» Каллиста к тому моменту уже поела и мыла посуду. На плите закипал чайник, а она поймала себя на мысли, что кофе ей совсем не хочется. Вдруг затрезвонил будильник. – Жанна, сходи, смени Нату! Пусть придет, поспит! А то скоро наша новобрачная будет прям на палубе засыпать! – сказала Адриана, отметившая про себя, как вздрогнула Каллиста при слове «новобрачная». – А мы пока с Каллистой чайку попьем! Да? Кофе ты, кажется, не пьешь? – Д-да! – запнувшись, сказала девушка, и они остались вдвоем. Адриана накрыла стол к чаю и села напротив девушки. – Значит так, дорогая. Я знаю, почему Штефан отправил тебя к нам! – Ты же ничего не помнишь? А с амнезией я уже работала. Сейчас мы попробуем что-нибудь с тобой вспомнить. ***
Адриана взяла меня за руки. У нее были ледяные очень жесткие пальцы и это прикосновение меня слегка отрезвило. Я попыталась расслабиться и не заметила, как все началось. Медиум Жанна, еда, затылок юнги, трапы, каюта Штефана и возглас «Herein!», матросы, бегство, свадьба.. словно кто-то отматывал назад пленку моих коротких воспоминаний и когда эта пленка кончилась, темнота сильно ударила меня по глазам. Я с трудом дышала… – Эй! Каллиста! – окликнули меня снаружи. Я открыла глаза. Напротив сидела все та же Адриана, обеспокоенно разглядывая мое лицо. – Ты в порядке? – Вроде бы да… что это было? – Это все что хранится в ячейках твоей памяти. И знаешь, что странно? – Что? – Либо тебе стерли воспоминания, либо… их у тебя и не было! Это странное предположение заставило меня поежиться. – Не понимаю, - пожаловалась я кому-то. - Можешь объяснить? – Да, конечно! Когда человек теряет память, всегда что-то остается. всегда. Порой даже на уровне чувств или эмоций. В какой-то момент он понимает, что чувствует и знает вот этот запах духов или слышал эту песню, а может, касался именно этой ткани. И эти воспоминания я всегда вижу! А тут… как будто… даже не ластиком стерли, а вымыли с мылом, после чего еще и растворителем прошлись. Такого не бывает. – Но ведь я есть! – Ты есть! Позволь мне еще раз твою руку! Медиум снова погрузилась в некое подобие транса, не привлекая в этот раз мое сознание. – Да, я так и думала. Все твои клетки находятся на одном уровне. В смысле они одного возраста. – И что? – Кто-то создал тебя… – О Господи… - вырвалось у меня непроизвольно. – Да уж. Задачка. Слушай, надо тебя показать нашим ученым. Может, они что расскажут? – Ученым? Адриана подергала себя в задумчивости за ухо и пробормотала: – Хотя нет… пока рано. Пока слишком рано! – А фотография? Она мне не приснилась? – Нет. Она была в каюте. – Кто эта девушка? Она показалась мне знакомой! – Вот это-то и странно. Это твое воспоминание относится к теперешнему прошлому! А не к давнему. – Расскажи! – Не думаю, что я в праве это делать! – И правильно думаешь! – раздалось за их спинами.. – Ой, Штефан! Ты вернулся?! – Да! Вердикт – самоубийство. Хотя… – Это твое вечное «хотя»! – Адриана чмокнула его в щеку и накинула на себя длинное теплое пальто. – Пойду, сменю Жанну! – Неужели прошло два часа? – удивилась я. – Даже больше. Штоф, напои девочку чаем! Мы остались вдвоем, если не считать спящую мертвым сном Нату. Штефан заново налил чай и стал меня разглядывать. Мне стало не по себе. – Почему ты так на меня смотришь? – Не знаю. Мне нравится твое лицо! – Хм… спасибо! Так что там с казначеем? – Самоубийство. Выстрел в висок. Черт! Висок! Почему Адриана не увидела во мне того сна?! Или он не относится к воспоминаниям?! – Кошмар какой! – Я переговорил с Биллом. У аристократии нет к тебе претензий. Хотя деньги за аукцион они тебе все равно не вернут! Меня передернуло. Штефан говорил что-то еще, но я упрямо его не слушала. Вернее слушала, но не слышала. Да это глупо, но я полностью поддалась его голосу. Таким голосом можно совращать шлюх в грязных портах и читать проповеди в католическом костеле. Можно уговаривать подписать контракт кровью и сбивать спесь со школьников в воскресной школе. Низкий, безмерно глубокий как океан, по которому мы плывем. В какой-то момент я поняла, что мы молча разглядываем друг друга. Мой взгляд блуждал по непокорной щетине на подбородке, заглядывал в его глаза, словно примороженные огнем, скользил по крепким сухим предплечьям и ласкал tattoo на плече. Я чуть не потерялась в нем… – Кто ты? – Я не знаю… Штефан встал и отошел к иллюминатору. – Привыкай, что здесь на корабле все на «ты». Кроме капитана, конечно! – он улыбнулся. – Глупо как-то говорить «вы» человеку, с которым, возможно, ты умрешь через полчаса. Привыкай! – Хорошо! Спасибо тебе! – За что? – Ты спас меня там! Во льдах! – Я был не один! – Все равно спасибо! – Не за что! А вот что еще интересно. Я не помню ничего про себя. Но я спокойно говорю по-английски и иногда могу сравнивать. Я знаю, что такое порт и что такое воскресная школа. Вот только… – Что такое костел? – задала я вопрос. – Я знал, что ты меня об этом спросишь! А если не об этом, то о сем-то из этой области. Ты правда не помнишь? – Правда. – А слова ладан, Господь, Христос, Распятие… они тебе ни о чем не говорят? – Что-то… что-то есть! Но почему Адриана не нашла этих обрывков?! И почему ты спрашиваешь именно об этих словах? – Я скрыл кое-что от тебя! - он повернулся и разжал пальцы… *** Он повернулся и разжал пальцы. С руки Штефана свешивалась тонкая цепочка с золотым крестиком. – Это твое! – молвил он. Каллиста взяла в руки крест и утомленно прикрыла глаза. В воспаленном сознании заметались картинки. Девушка глубоко вздохнула и неожиданно впала в некое подобие транса, только в отличие от медиумов, работавших на корабле, ее глаза оставались открытыми.
Маленькая церквушка, занесенная снегом. Издалека видны ее золотые купола. По белому полотну холода к храму вытоптана тропа. А в самом храме темно. Перед укоряющими взорами святых на иконах оплакивают умерших и молят за живых сотни тонких нежных свечей. И вполне естественно среди этих свечей на коленях стоит девушка. Черное длинное платье и клобук выдают в ней монахиню. Она кладет земные поклоны, а губы ее шевелятся, шепча молитвы. Дверь сбоку открылась и вошел священник. Высокий, худощавый он был похож на всех фанатиков веры сразу. Из-под длиной бороды поблескивал крест. Монашка не сразу услышала его шаги, а когда услышала, вскочила на ноги и робко замолкла. – Дочь моя, как ты себя чувствуешь? – Прекрасно. Батюшка, благословите. Батюшка широко перекрестил ее. – Молилась ли ты за грехи сестры своей? – Молилась. – Она много грешила, но любая душа может надеться на покаяние! Они помолчали. – Батюшка, можно мне задать вопрос? – Да, дочь моя! – Скажите, а зачем вы меня создали? Я не помню своего детства, юности. Значит ли это что-то? – На тебе будет лежать великая миссия, которую обязана была выполнить твоя сестра! Но по слабости душевной отреклась она от Господа нашего Иисуса Христа! – А я такая же, как она? – Нет. Мы взяли ее клетки, но из этих клеток не появилась вторая монахиня Кристина, а появился совсем другой человек, ты! – А что я должна сделать? – Ты обо всем узнаешь, но позже, гораздо позже! А пока, молись, дочь моя… Так же внезапно Каллиста пришла в себя.
– Что это было? – перепугано выпалила девушка. – Классический транс! – ответила разбуженная Ната. – Что ты видела? Расскажи, пока не забыла! – Церковь, свечи, батюшку и монахиню… и… похоже, что монахиней была я! – Ты уверена? – строго спросил Штефан. – Нет! Я… ни в чем не уверена. И крест этот! Пальцы Каллисты сжимали цепь, а распятие ровно покачивалось. неожиданно девушка почувствовала необходимость вернуть этот священный предмет на его законное место. Руки сомкнулись сзади на шее, а распятие скрылось под грубым свитером. – А что сказала Адриана? – поинтересовалась сонная Ната. – Она говорила, что у меня нет воспоминаний, что их либо стерли, либо их нет изначально! – Либо на них поставили блок! А может ты и вправду монашка? Каллиста не ответила, но заметила, как зло и почти ненавидяще блеснули глаза Штефана. – И что теперь мне делать? – спросила она у него. – А ты решила остаться в команде или вернуться? – сурово спросил тот. – В команде. – Значит надо найти тебе дело и каюту. – Штоф, похоже, она медиум! – произнесла задумчиво Ната. – Даже если так, нужно посоветоваться со всеми медиумами, а это долго. Никто не разрешит ей бездельничать! – Я готова работать! Только.… Боюсь, я не достаточно закалена, для работы на воздухе! – вмешалась в их беседу Каллиста. – Ты знаешь, а я, кажется, нашел тебе работу!...
***
Мы шли по длинному темному коридору. Штефан остановился перед железной, даже на вид тяжелой дверью и сказал: – Здесь ты будешь работать! – А что это? – Сейчас увидишь! Дверь скрипнула и на меня пахнуло затхлым воздухом. Штефан зашел внутрь, щелкнул тумблером. Помещение залил яркий свет и я ахнула. Огромное почти 200-метровое пространство с потолками под десять метров было под завязку забито книгами. Все стены уставлены полками, по центру рядами шли стеллажи. – Господи, сколько же здесь книг?! – Тут собраны все значимые книги в истории человечества. Раньше, когда еще был жив смотритель, книги содержались в строгом порядке, но после его смерти все секции перепутались! Мне кажется, эта работа тебе вполне подойдет. Вдали от людей, спокойно… – Мне здесь нравится! – ответила я. – А почему тут чисто? Сколько времени помещение было закрыто?! – Ну, не так давно здесь проводили уборку, только проветрить не успели! Кстати, у тебя будет еще одна обязанность! – Какая? Штефан подошел к одной из полок и нажал на книгу. Часть томиков отъехала в сторону: моему взору открылся тайничок! – Смотритель был забавным стариком! Любил тайники. Хотя почему он прятал рукопись, я так и не понял. Так вот, в его и теперь в твои обязанности входит вести летопись нашего плаванья! Это, - он протянул мне ветхий свиток, - начало! Ты должна прочесть и дополнять записями о каждом новом событии… Жить ты будешь в комнатке старика! – Штоф нажал на еще одну книгу и один из стеллажей открыл вход в небольшое уютное помещение. – Мне пора идти. Ты тут осваивайся. И еще… Если вдруг что случится, вызывай меня по срочной связи. Трубка в комнате! – парень легко коснулся губами моей щеки и ушел. Я побродила по своей вотчине, посмотрела книги… Они все были мне чужими, их не хотелось касаться. Может быть они сами отталкивали меня? Не знаю… Может быть они просто все еще помнили пальцы смотрителя. И не хотели подчиняться чужим рукам…. Не знаю… Вернулась в комнату смотрителя, встряхнула покрывало на койке и легла, взяв с собой летопись. Почерк у старика оказался очень разборчивым, поэтому я углубилась в чтение…
*** Летопись. Вчера вышел указ, согласно которому на ледоколе создана должность летописца. Странно, потому что ледокол еще даже не отремонтирован и не спущен на воду, но, тем не менее, на нем уже есть летописец. И этим летописцем назначили меня, заведующего библиотекой. Не уверен, что справлюсь с этой должностью, но попытка не пытка. Буду ориентироваться на своих предшественников. Так как события, разворачивающиеся на сегодняшний день, вплотную связаны с прошлым, думаю, я должен коснуться истории. Итак. В 2047 году Америка предъявила претензии на часть территория Российской Федерации, район Сибири, аргументируя это тем, что РФ не использует их. Россия отклонила сии притязания и открыто осудила политику США на Востоке, где Соединенные Штаты уже подчинили себе Иран, Ирак и ряд других стран. Назревал конфликт. К 2050 году США решили провести военную операцию на острове Сахалин. В ответ Россия объявила войну. Миротворческие усилия ООН не привели ни к какому результату. Германия и Франция присоединились к России в этом противостоянии, но Англия неожиданно поддержала Штаты. 2053 год можно считать поворотным годом в судьбе той человеческой цивилизации. 13 января Штаты нанесли ядерный удар по Франции. Погибли миллионы людей. Россия ответила, разбомбив военные базы США на Востоке. Началась атомная война. Люди гибли, но в какой-то момент излучение достигло такой величины, что мутации создали иммунитет у человека к атомному излучению. К 2060 году человечество сократилось на две трети. Тревогу забили ученые. Зимы становились все длиннее и холоднее, а лето короче. В 2065 году лето не наступило. Лишь слабое подобие осени напоминало о том, что когда-то зима прекращалась. США первыми пали жертвой обледенения. Люди с материка Евразии переходили в Африку. Изредка находились смельчаки, которые оставались на своих местах и пытались выжить. Со временем связь с ними прервалась. К 2070 году ледяная корка покрыла планету. Было создано убежище, глубоко под землей, вблизи ядра планеты. Там укрылись сильные мира сего, ученые и несколько тысяч обслуживающего персонажа. Все эти люди успели добраться до убежища лишь в последний миг, да и то благодаря сверхсовременному ледоколу «Северная Звезда». Стоило им спустится под землю, как температура воздуха на поверхности опустилась до -200°. С того года принято вести новый отсчет времени. Сейчас идет уже двадцатый год эпохи Оледенения. Мы выжили. Ученые изобрели синтетическую пищу. Зрение и слух приспособились к новым условиям. Более того, появилось новое поколение людей, крепких и, что удивительно, здоровых! Постепенно все население убежища четко разделилось на три касты: аристократы, ученые и чернь. Появилось новое многонациональное государство. Аристократы живут точно так же, как жили до обледенения. К их услугам парикмахерские, магазины, дискотеки, убежище оборудовано всем этим. Чернь работает. Ученые пытаются понять, что произошло в прошлом и что происходит сейчас. А теперь вернемся к событиям настоящего времени. Два месяца назад была разработана операция, согласно которой группа добровольцев должна выбраться на поверхность Земли, дабы собрать образцы воздуха, снега и так далее. Образцы были добыты и на их основе ученые сделали вывод о том, что ледниковый период либо подходит к концу, либо добровольцы выбрались на поверхность в момент, так называемого, межледниковья. И тогда же, в пяти километрах от входа в убежище была обнаружен ледокол «Северная Звезда», вмерзший в лед. Теперь разрабатывается операция, согласно которой…
*** Девушка отложила рукопись и устало потерла глаза. Она чувствовала себя бесконечно вымотанной. «Я только немножко полежу и снова буду читать! Только немножко…» И конечно же крепко заснула… Так и началось ее плаванье на ледоколе «Северная звезда»…
To be continued…
Postscriptum:* В данном отрывке автор описывает со слов очевидца прием так называемых «спидов», наркотических веществ, вызывающих всплеск энергии. Эти наркотики часто употребляются завсегдатаями дискотек и принимаются в сочетании с приторно сладким чаем для лучшего усвоения.
| 
Библиотека // Объявления
