Валентина 9 - ответ Валентину 9

Помню, Валя, помню. И как провожал - помню. И песни у костра (кстати, стихи писать ты так и не научился!). И как предавал - тоже помню. Все осталось шрамами на сердце. Не вычеркнуть. Но и это, видимо, нужно было, чтоб я стала теперешней мной.

Итак, жили-были в маленьком провинциальном городке в заводской малосемейке Валентин и Валентина. Он ходил на завод, налаживал вечно выходящие из строя станки с программным управлением. Она читала лекции в маленьком местном институте. Их чудо-чадо росло не по дням, а по часам. Денег никогда не было, но были друзья, походы за подснежниками, стихи и песни у костра и мечты (как оказалось, у него только они были совсем другие). Каждый год в стране менялись генсеки, приходилось затягивать все туже пояса. Как-то само собой заводские пятницы стали для него «тяпницами», а она слишком занята была ребенком, диссертацией и работой, не хотела замечать его измен. Наступили злые времена, он ушел к толстомордой блондинке, которая торговала мясом и любила шумные застолья с «ой, морозами».

Она с ребенком начала новую трудную жизнь в студенческом общежитии. Сходила с ума от бессонных ночей, ждала. А он переходил из одних пьяных объятий в другие, ковылял от одной жрицы секса к другой. Валентина работала и верила, что он вернется, что любовь не исчезает бесследно. Таяла на глазах и ждала. И приснился Валентине сон.

Сон был о спуске в ад. Ей снилось, что по каким-то концентрическим кругам, как в воронку, ее затащило в ад. Этот мир цвета хаки оказался довольно населенным. В безымянном разрушенном городе ходили бронетранспортеры, танки. Везде битый кирпич, разруха, дым и чад. На руках у нее оказалась дочь, совсем маленькая, хотя в то время (в реальной жизни) она уже ходила в школу. Валентину окружила группа незнакомых горластых женщин, им выдавали с танков что-то вроде гуманитарной помощи – одеяла. Валентина понимала, что всем не достанется. Несмотря на свою хрупкость и скромность, немыслимым усилием умудрилась вырвать себе одеяло. Завернула ребенка, села на бронетранспортер и уехала из этого города-ада, и теми же воронкообразными движениями ее вынесло наверх.

Сон был странный, но настолько яркий, что память возвращала его снова и снова. Валентина объясняла свой сон как присутствие параллельных миров рядом с нами. «И рай, и ад где-то совсем рядом», – говорила она часто. И только спустя много лет она поняла, что речь шла о внутренней силе, о воле, о ее огромном желании спасти ребенка. Спасти себя из той ситуации он могла только так: оберегая единственное родное существо-дочь, уходить из того покореженного, неестественного мира, где предают, где продаются за тарелку борща и рюмку. Где пьяный разгул считают жизнью, а стихи Бродского бредом. Валентина уехала из этого города. Поменяла работу. Она нашла в себе силы поверить в Мужчину снова, вышла замуж за другого. И уже не ждала больше свою первую любовь и перестала бояться предательства. Валентина никогда и не подозревала, что она сильный человек. Оказалось, что в этом странном сне кроется подсказка. Нельзя было гнаться за призрачным счастьем. Валентина стала жить в ладу со своими ценностями – и тогда счастье пришло само.

И как в той книжке, и жили они долго и счастливо… Только в разных городах и с другими Валентинами и Валентинами. Она простила Его, он приезжал к дочери, жалкий, обрюзгший, плаксивый. Спал на полу на кухне. И ничто в нем не напоминало ни о подснежниках, ни о песнях у костра, ни о «том, что в нем когда-то горело».

Помню, Валя! Живи долго , будь счастлив. Как оказалось, не твоя Валентина9.