Из всех видов тоски самый худший, наверное – безнадежная скука. Час за часом, день за днем, год за годом… Ничего не меняется, совсем ничего. Я точно знаю, что проснусь завтра в той же постели, под теми же звездами, и проведу день как обычно, чуть ли не шаг за шагом повторяя вчерашний маршрут… и позавчерашний… Это ужасный город. Поистине ужасный, потому что его синонимом в моем словаре было слово "скука". Ну а другое его название – Арисвинд. Наверное, нельзя ожидать многого от провинциального городка, забытого королями и жизнью на самой восточной границе Палгиры. Здесь жили тихие, степенные люди: женщины в накрахмаленных чепцах и с завитой челкой, строгие, угрюмые мужчины и их дети, единственные, кто страдал от скуки не меньше, чем я. Но многие из них находили развлечение в том, чтобы меня ненавидеть… Зато и я взамен ненавидел их. Всех. Если подумать, то это не так уж и плохо, многие наверняка скажут, что им пришлось хуже, чем мне. В конце концов у меня есть крыша над головой… Только мало кто знает, как бы я хотел сменить ее на что-то более достойное настоящего вампира! Ту жизнь, что была до Арисвинда, я почти не помню. Кажется, мне тоже было скучно… С тех времен мне остались только сны, суматошные и неясные. Лица родителей постепенно стерлись из памяти, но я хорошо помню их голоса: высокий и напевный – матери – она всегда говорила с придыханием, будто ей не хватало воздуха на целую фразу – и хриплый, холодный баритон отца. Эти два голоса, сперва тихие, потом все громче и громче и, наконец, свивающиеся в крик – я слышу их и сейчас. Лет до пяти этот сон заставлял меня вскакивать с кровати и бежать, не разбирая дороги, вперед, подальше от огня, что пожрал их когда-то. Почему-то я всегда бежал к окну и, не смекни Дэллан закрывать на ночь ставни, наверняка выпал бы на улицу и разбился. Ах да, был еще и Дэллан… Это он вынес меня из огня, в котором погибли родители, это он залечил мои раны и взялся за нелегкое дело моего воспитания. Поначалу у него получалось совсем не плохо, надо отдать ему должное. А потом то ли не хватило терпения, то ли скука города подчинила и его, но Дэллан махнул на меня рукой: живи, мол, как хочешь. Этого я ему никогда не прощу… Все это, как мне кажется, должно хоть немного объяснить, почему я сейчас иду по пыльной, мощеной булыжником мостовой, волочу за спиной тяжеленный учебный меч дрянной ковки, изнываю от жары и тихо ругаюсь словами, которые Дэллан ни за что не ожидал бы услышать от своего воспитанника. Морвис, мой единственный друг в Арисвинде, на утреннее появление в кузнице заявил, что тренироваться в такую жару могут только ненормальные. Ну что же, сейчас я готов с ним согласиться. Но провести весь день, просто слоняясь по городу, мне не хотелось тоже. И вот я, маленький и несчастный я, бреду под палящим светом Кантео, от которого кружится голова, а черные непослушные волосы накаляются настолько, что к ним нельзя прикоснуться. Иду себе, никого не трогаю. И тут нате вам, пожалуйста… -Эй, чернявка! Тебе меч не велик? Дружное ржание на том конце улицы. Я останавливаюсь и медленно, очень медленно разворачиваюсь к ним лицом. Вообще-то драться мне не хотелось. Сегодня. В эту минуту... С тремя… С тремя верзилами. Одному. Но раз очень надо… -А что, поносить хочешь? Один не надорвешься? Лицо парня приобрело цвет его рубахи: ярко красный в белый горошек. Нос почему-то не покраснел… Зрелище довольно забавное, между прочим. Его приятели не знали, смеяться им или бежать, хватать меня. Ну а я, не дожидаясь, пока они сделают последнее, решил вытащить из ножен пресловутый меч. Ножны я носил на спине: так легче. И, пожалуй, кое в чем красномордый верзила был прав – при моем росте мне бы подошло что-то раза в два, а то и в три меньше… и легче… Длины моей руки не хватило, чтобы изящным жестом вытащить из ножен оружие, а потому я, стараясь игнорировать незамедлительно последовавшие смешки, стряхнул их на землю и начал выуживать меч. Раздался зубодробильный скрежет, и его, разумеется, заклинило. И вот так всегда… Нет, будь у меня хорошая сталь, такого бы не случилось, а эта ржавая железяка так и норовит подкинуть подлянку. Мне было так жарко и обидно, что я даже не разозлился. Ну веселятся мальчики, ну и что? Сейчас получат по физиономии, и мы мирно разойдемся. Вот только меч выковыряю… Трое "мальчиков" между тем нависли надо мной всеми своими нехилыми телесами и принялись зубоскалить. Им, должно быть, было лет по пятнадцать, то есть, успели уже почувствовать свою силу, но к чему ее приложить пока не нашли. Мысль о том, что эта сила сейчас будет приложена ко мне, как-то удивительным образом не успокаивала. Но и не сказать, чтобы так уж меня тревожила. Еще один, последний рывок, и меч жалобно заскулил и покинул-таки ножны к моему вящему удовольствию и восторгу этой шпаны. Тупой клинок был сплошь покрыт ржавыми пятнами. -Глядите, какой грозный меч! Он сейчас нас всех им перережет! Если сможет замахнуться. Вот этого-то я и ждал. Недобро усмехнувшись, так, чтобы как будто ненароком стали видны клыки, я удобнее перехватил огромный полуторник и бросился вперед. Никто из них так ничего и не понял – слишком быстро я двигался – но парень в красной рубахе вдруг обнаружил, что ему в горло упирается ржавое, но, как выяснилось, не такое уж и тупое лезвие. Немая сцена. Меч чуть подрагивает в моих руках (все-таки тяжелый), верзила обливается холодным потом, его дружки хватают ртами горячий воздух, а я стою, скалюсь, довольный собой и жизнью. Будут знать, как связываться с вампиром! И как раз в этот момент моего триумфа случилось страшное. Парень, которого я держал на кончике меча, вдруг поднялся в воздух, сдавленно крякнул и отлетел в сторону. Я был совершенно не при чем! Его дружки, по-прежнему с отвисшими челюстями, воззрились на виновника произошедшего. Должен признать, что в этот момент я тоже на него пялился с самым дурацким видом, разве что рот не открыл. А виновник, потирая огромные кулаки, созерцал незадачливую шпану и мило улыбался. Очень мило, это он умел. -А теперь, – лирически улыбнулся он. – Пшли прочь отсюда. Парни, неожиданно демонстрируя зачатки интеллекта, дали деру. Ну все, сейчас я его убью! -Ты в порядке? – Морвис протянул мне руку, я мстительно прошелся по этой руке когтями. -Кто тебя просил вмешиваться? У меня все было под контролем! -Ыыыы… – откликнулся подмастерье кузнеца, пытаясь унять кровь, сочащуюся из пяти довольно-таки глубоких царапин. Месть сладка. -Иди домой. – бросил я через плечо, упаковывая меч обратно в ножны. Разумеется, он опять застрял… -Знаешь, они вернутся… Зачем ты мне руку оцарапал?! Я ж тебе помочь хотел! -А с чего ты взял, что мне нужна была твоя помощь?! -Ну, я подумал… -Меньше думай! Морвис промолчал. Вообще-то он хороший парень, но иногда его бывает слишком много. Особенно этой неуемной заботы о моей персоне… Морвис на три года старше меня и больше чем на фут длиннее. Основная проблема состоит в том, что он, кажется, считает, что все это дает ему право меня опекать. Можно подумать, мне Дэллана мало… Однако, Морвис – мой единственный друг в этом захолустье, а потерять единственного друга мне не хотелось. И потому я не возражал против того, что он пристроился рядом, когда я побрел по улице. Кроме того, в его тени было хоть немного прохладнее. -Куда ты идешь? – наконец, спросил он. Я только хмыкнул. -Спрячу меч, а потом домой. -Никак не пойму, почему ты не хочешь оставлять его в кузнице. Таскать бы не надо было… Я не ответил. С мечом за спиной, пусть даже таким, я сам себе казался внушительнее. Кроме того, иногда мне приходилось пускать его в ход – как сегодня, к примеру. Маленький мальчик с большим мечом вызывает смех ровно до тех пор, пока не оказывается, что он вполне может им воспользоваться. Не даром я каждый день проводил час за часом в кузнице Морвиса, оттачивая свое мастерство на пустом бочонке! Кроме того, я был вампиром, носферату, единственным на много миль в округе. Я должен был уметь постоять за себя. Морвис ковылял рядом, я чувствовал исходящий от его тела жар. Для моего чувствительного слуха он производил слишком много шума… Летняя жара, тяжесть меча за спиной, чудовищно, до рези в глазах яркий свет, сопение приятеля: я чувствовал все нарастающее раздражение. Пожалуй, самым разумным выходом сейчас было бы скинуть меч Морвису – пусть несет в кузню – и бежать в прохладный полумрак моей комнаты, но это грозило встречей с Дэлланом, а встречаться с ним сейчас я не хотел. Почему? Не хотел, и все! Дэллан эльф, а эльфов на Мальтессе еще меньше, чем вампиров и носферату. Он мой опекун… или вроде того. На самом деле ему почти никогда нет до меня дела, а в те редкие минуты, когда он вспоминает о моей скромной персоне, от него лучше держаться подальше. Собственная мать в свое время устроила ему "легкой жизни", но набила-таки голову самыми невероятными знаниями. Мне же совсем не нравилось, когда Дэллан строил из себя учителя. Итак, исходя из того, что сегодня он наверняка дома, попадаться ему на глаза мне не хотелось. Нет, вообще-то он как и Морвис – совсем не плохой. Где-то в глубине души я его даже люблю… Но бороться с его вредными привычками бесполезно, в этом я убедился на собственной шкуре. До дома я так и не дошел. Спровадив Морвиса где-то на полдороги, я влез на стену какого-то домика, забился под козырек балкона и долго сидел там в обнимку с мечом, не двигаясь, словно гаргулья. Ставить такие эксперименты над своим телом уже входило в привычку: свою жизнь среди ночного народа я помню слишком расплывчато, а здесь никто не мог научить меня «быть вампиром». Недавним открытием стало то, что я могу на несколько часов замирать, почти останавливая биение сердца, а потом резко сорваться с места, вводя вероятного противника в шоковое состояние. Кроме того, в таком вот трансе я практически не чувствовал жары и мог спокойно подумать. Еще я почти научился гипнотизировать взглядом, но это удавалось пока только на крысах. На мне быстро срастались раны, я слышал такие вещи, о которых Морвис даже не догадывался, видел ночью куда лучше, чем днем, и двигался быстрее, чем неповоротливые люди успевали меня заметить. Печально, что со всеми этими талантами я должен хоронить себя в такой дыре! Вот если бы можно было убедить Дэллана уйти отсюда подальше, в Нахему, например. Там, в царских чертогах ночного народа и место для настоящего носферату! Но нет, он не согласится. Ему нравится Арисвинд с его скучной размеренной жизнью, он, видите ли, устал от приключений. Он устал! А я? Как же я? Мне без почти года тринадцать лет, а я ничего в жизни не видел, кроме этого убогого городишки! Пусть Дэллан делает что угодно, а я ухожу отсюда! Я так разволновался, что едва не свалился со стены. Да, над самоконтролем еще надо будет поработать… Меч предпринял попытку меня покинуть, я ухватил его обеими руками, но не удержался и кубарем полетел вниз. Высота была не сказать, чтобы маленькая, но, выпустив-таки меч, я перевернулся в воздухе и приземлился на обе ноги. Не люблю так прыгать – проще все же долезть до земли. Вот будь у меня крылья – тогда другое дело! Я вздохнул. Крылья покинули меня давно и, увы, безвозвратно.
При моем появлении Дэллан соизволил-таки оторвать свой ясный взор от очередного талмуда и критично цокнуть языком. Он не то, чтобы педантичен, но свято следит за порядком и чистотой, которые мне по сути дела были глубоко чужды. Ну естественно: перепачканная куртка, мятые штаны, уступающие по количеству дыр разве что тунике. Просто бродяга, а не благородный вампир. А уж какой удар по дэлланову самолюбию!.. -Быстро переодеваться. – приказал он и снова уставился в книгу. Я, глотая обиду, поплелся в свою комнату. Вот так всегда: трезвый и злой. А где мое "здравствуй", где мое "как дела?". Ненавижу его! Пока я искал чистую одежду, пока думал, как бы в нее забраться, не измяв хуже прежней, пока размышлял, стоит ли мыть руки, или их златовласая светлость обойдется без такой чести, на столе появился накрытый полотенцем поднос, а на подносе – тарелка с тушеным мясом. И пирожок появился, сдобный. Я вдруг понял, что совсем не ненавижу Дэллана, а очень даже люблю. Любви моей хватило до конца обеда, пока не выяснилось, что он забрал мою грязную одежду. А ведь я еще из карманов все выгрести не успел! Считай, пропали вещички… Мне стало обидно, очень обидно. Особенно за перочинный ножичек… Хороший такой, очень острый. Дэллану-то он без надобности, но их сиятельство раньше отбирало у меня даже заточенные палочки. А ведь сам неплохо с кинжалом обращается, я видел. Не гений, конечно, но неплохо. Однако, сегодня я твердо решил не поднимать ссору. -Дэллан, а? – мурлыкнул я. Он любит, когда с ним разговаривают в таком тоне, он тогда сам себе кажется большим и значительным. Их синеглазое сиятельство выглянуло из комнаты и окинуло меня недоверчивым взглядом. Мурлыкал я ему не часто. -Что тебе? -Поговорить хочу. Он задумался надолго… даже слишком. Ну что я, и поговорить с ним не могу? Что из этого такую трагедию делать? Придя, очевидно, к какому-то ему одному понятному выводу, Дэллан исхитрился изобразить на лице коварный прищур. -Посуду помой! Ах вот так, да? Условия ставим? Ну, не ожидал от тебя такого… Меня уже так и подначивало высказать ему все, что я думал об этой идее, но, сверхвампирским усилием воли взяв себя в руки, я все же поплелся выполнять поручение. И пусть подавится!.. Дэллан, выждав, как ему казалось, достаточно, снова сунулся в кухню. Ай-яй-яй, как просто нас удивить!.. Зрелище моего трудового подвига повергло его в легкий шок. Вот так, знай наших! Фыркая и стараясь свести к минимуму прикосновения к воде, я колупался в медном тазике… Прислонившись к косяку, мой эльф умиленно наблюдал за этим зрелищем, явно решив сохранить его в памяти до конца своих дней. И правильно, когда я еще на такое сподоблюсь?.. Итак, я деловито отставил тазик с грязной водой и старательно вытер руки о полотенце. Видимо, что-то в моем взгляде Дэллана насторожило, потому как его резко потянуло курить. А курит он всегда на улице, подальше от дома. И, как правило, не один. Но на этот раз сбежать от меня ему не удастся! Опередив его, я раскинул руки и перегородил собой дверь. Отступать ему было некуда. -Кас, мы об этом уже говорили. – вздохнул он. – Даже если тебе удастся раздобыть еще одного ворона, он все равно не приживется у нас. Ему тут слишком мало места! Я еще могу понять собаку, только небольшую, но ворон – это перебор. Аа, так вот в чем дело! Он думает, я еще не угомонился с этой старой историей… Ну да, было дело – где-то с месяц назад я принес домой огромного черного ворона с перебитым крылом. Откуда в наших краях взялась такая птица, никто не знал, но меня она приводила в восторг. Дэллан моего восторга не разделял… Но мы вылечили ворона! И, не смотря на то, что тот исклевал моему эльфу руки (да и вообще откровенно его невзлюбил), Дэллан разрешил мне его оставить. Говорю же, иногда он совсем не плохой… Но у ворона на этот счет было свое мнение. Он бродил (а впоследствии летал) по дому с видом короля, разбрасывал повсюду эльфовы вещи и даже пытался выклевать ему глаза. Тот стоически терпел, но когда птица покусилась на святое – красивый томик «Без воли Богов» за авторством Дэлланарен Энестеот – Дэллан взбеленился. Куда он дел моего ворона, я не знаю до сих пор. Скорее всего, выпустил где-то в лесу, подальше от города. Мы с ним тогда серьезно из-за этого поругались. -Я считаю, – веско заявил я. – Что нам пора бы уже куда-нибудь отсюда свалить! Дэллан ошалел от такой моей вескости. Да я сам ошалел! Я-то собирался долго и тщательно ему растолковывать, почему нам надо свалить, но вместо этого выпалил все, как есть. Пусть теперь думает и решает. Все дэллановы проблемы решались быстро и ненавязчиво с помощью сигареты. Зажав ее в зубах, он открыл окно и втянул в легкие порцию дыма. В доме он курил крайне редко, только когда сильно нервничал. Из чего я сделал логичный вывод: никуда мы отсюда не свалим. -И куда по-твоему мы должна пойти? – проговорил он, созерцая стену соседнего дома в окне. Судя по его сосредоточенности, вид был красоты сказочной. -В Нахему? – осторожно предположил я. Дэллан чуть сигаретой не подавился. И вот тогда началось то, за что я его не люблю. Он усадил меня на диван и стал так проникновенно смотреть в глаза, что по моей спине неровным строем побежали мурашки. Говорят, что у носферату глаза страшные. Не верьте этому! Когда Дэллан вот так вот на меня смотрит, мне хочется скулить и прятаться под кроватью. -Ну как ты себе это представляешь? – мягко, как дите малое, принялся увещевать он. – Путь до Нахемы неблизкий, одного я тебя не отпущу. А мне, боюсь, там будут не рады. -Почему? – наивно вопросил я, пытаясь одновременно состроить глаза так же, как это делал он. У их сиятельства получалось талантливее… -Потому что это земля темных. Понимаешь, на земле темных живут темные, на земле эльфов живут эльфы… -А мы тогда какого гоблина торчим здесь?! – перебил я. Ну наболело, ну что поделать! Эльф мой даже смутился. И потянулся за очередной сигаретой. -Ну, как бы тебе это объяснить… Он целых полминуты раздумывал, как же мне объяснить все это, но так и не придумал. Я молчал, хотя не особенно ожидал ответа. Просто хотел дать ему почувствовать себя виноватым. Это всегда срабатывало. -Кас, ну послушай… – Дэллан, наконец, убрал из взгляда проникновенность, за что я был ему весьма благодарен. – Нам с тобой некуда больше пойти. Для нас нигде не найдется места… Потому что мы отличаемся от других. После этой фразы я понял, что сегодня он будет вдребезги пьян.
***
Однако наш разговор навел меня на определенные мысли. На сколько я в курсе, Дэллан – полукровка, его отец был человеком. И, опять же, если правда то, что долетает до нашей глуши, эльфы не больно-то жалуют полукровок. Так что с ним все понятно. С другой стороны, я лишился крыльев, хотя и не уверен, что это делает меня «не таким, как все». Итак, проблема в Дэллане. А, точнее, в том, что мы с ним вместе и друг от друга деться никуда не можем. Не бросать же его одного, в самом деле… С такими мыслями уже под вечер я вылез в окно и взобрался на крышу. Жара оставила город в покое, а я в качестве компромисса оставил на сегодня в покое игры с мечом, так что мы с природой отдыхали, довольные жизнью и друг другом. Арна не без труда, но взобралась-таки на небосклон, я валялся на крыше, как сытый довольный кот, и разве что не мурлыкал. А все потому, что на компромиссы сегодня шел не я один. Дэллан торжественно пообещал «начать новую жизнь». А это означало, что он продержится как минимум пару месяцев. Но этого мало! Моя душа жаждала действия, хоть какого-нибудь! И я вытащу Дэллана из Арисвинда, чего бы мне это не стоило!
*** На утро я заявился к Морвису с такой осененной мыслью физиономией, что тот поначалу даже испугался пускать меня в кузницу. Да, я был опасен! Но разве это причина держать меня на пороге?.. Кузнец, как я подозревал, давно и сильно закладывал за воротник, поскольку его вотчина уже почти безраздельно принадлежала моему приятелю. Плечистый Морвис был ему достойной заменой. А у меня было место для беготни с мечом. Так вот, я разъяснял причину моей осененности, Морвис держался рукой за подбородок (уронить боялся, что ли?) и хмурил брови, от жары в кузнице дрожал воздух, а какая-то ненормальная бабочка металась между нами, силясь отыскать путь на волю. Одним быстрым движением я схватил ее и сжал в горсти. Бабочка обреченно трепыхалась, осыпая пыльцу с крыльев мне на ладони. -Пусти ее. – пробормотал Морвис. Я фыркнул и разжал руки, бабочка взвилась в воздух и исчезла под потолком. – Что ты предлагаешь? Связать его, сунуть в мешок и вынести из Арисвинда? -Если потребуется. – усмехнулся я. Морвис сделал так: брррр! Каким-то особенным образом сложил губы, рождая звук, похожий на барабанную дробь на дне бочонка с водой. Как я ни пытался повторить этот фокус, у меня ничего не получалось…. В общем, идею он не одобрил.
И я как всегда иду по пыльной, мощеной булыжником мостовой, волочу за спиной тяжеленный учебный меч дрянной ковки, изнываю от жары и тихо, но очень грязно ругаюсь. Давешние мордовороты поджидали меня за углом, но на этот раз я даже не остановился позубоскалить, сразу продемонстрировал, что на этот раз ножны смазаны и меч покидает их легко и свободно. Эта шпана не стала гнаться за мной… А то я их убил бы. Голова была пуста, в кармане не звенели даже медные энки, а без денег и мыслей все равно далеко не уйти, так что я снова залез под балкон и попытался думать. Выходило неважно. В одиночку я не утащу Дэллана из города, даже в мешке. И бросить его не могу. Должен же кто-то за ним приглядывать? Жалко, совсем пропадет ведь… Я встрепенулся. Кто-то или что-то приближалось ко мне бесшумно и быстро. Я не услышал и не увидел – просто почувствовал это сто пятнадцатым вампирским чутьем. Этот кто-то остановился за углом дома и засопел. Я с интересом ожидал дальнейшего развития событий. -Ты еще хто такое? – минуты через три вопросил кто-то. Я ругнулся сквозь зубы: голос был детский. – Ты как туда залезло? Я разозлился. На себя – за то, что испугался ребенка, на ребенка – за то, что меня испугал, на Дэллана – за то, что такой дурной, на Морвиса – за то, что не захотел мне помочь, на Арисвинд – за то, что ужасный город и на Богов – за все остальное. Скребя когтями по стене, я полез вниз. Ребенок выбрался-таки из-за угла и с интересом наблюдал сей процесс. Он оказался девочкой… лет четырнадцати с хвостиком. Такого писклявого голоска я еще не слышал! Ее круглое лицо обрамляли светлые бесцветные патлы, падающие на загорелые острые плечи. Это существо стояло, теребя длинный подол голубой юбки и с интересом пялилось на меня серыми глазищами. Под ее взглядом мне было не уютно до крайности. -Ты хто такое? – повторила она, когда я спрыгнул на землю. -Сама догадайся! – зарычал я и оскалил клыки. Девчонка ойкнула, а я, раскинув руки вместо крыльев, принялся прыгать вокруг нее. Так-то, нервы надо тренировать! Мне бы плащ черный, зубцами, чтобы развевался по ветру… Она б меня в ночных кошмарах видела! -И ничуть не страшно! – отойкавшись, заявила она. – Такая малявка-чернявка, как ты, меня не напугает! И клыки у тебя не настоящие! Я даже прыгать перестал. Меня оскорбили ТРИЖДЫ самыми последними словами! -Ах не настоящие? – я усмехнулся так, чтобы стали видны все коренные. – Я тебе сейчас покажу не настоящие! И кого ты малявкой назвала, аа?! -Ха! Девчонка, пожалуй, была длиннее меня почти на голову и уже этим фактом заслуживала моего презрения. Носферату все не высоки ростом… Но не надо мне этим все время в нос тыкать! Однако же, укусить я ее не мог – я не дурак и не самоубийца. Меня ж потом весь город травить будет… Ну ладно! Мысленно зажмурившись, а на деле изобразив на лице самую злодейскую ухмылку, я впился зубами в тыльную сторону ладони. Брызнула кровь, а девчонка заметно побелела лицом. -Дурак, ты чего делаешь?! Ну вот, столько страданий, и никакого восхищения моими кусательскими способностями!.. Эта ненормальная прыгнула вперед, как белка, и вцепилась в мою руку. Какое-то время между нами происходило нечто, напоминающее перетягивание каната, а потом мне все же удалось вырваться. К тому времени мы оба были забрызганы кровью. -А ну стой спокойно! – грозно заявила она своим писклявым голоском и вытащила из кармана невероятно мятый, но все же чистый платок. -Ты это чего задумала? -У тебя кровища хлещет! Не дергайся, я руку перевяжу. -Надо больно! – хмыкнул я, демонстративно облизывая ладонь. Зря я это, конечно… Слюна вампиров препятствует ее сворачиванию… Зато мне определенно стало очень весело. Даже злиться расхотелось. -Надо! – она снова вцепилась в мою руку. Я из чистого баловства растопырил пальцы так, чтобы во всей красе продемонстрировать когти. – Да, вот так и держи, мне удобнее будет. Странная девчонка…
Я удрал, как только она закончила перевязку. Выпей я чуть-чуть побольше крови, и до дома пришлось бы считать столбы, а так я чувствовал себя в меру бодрым. Теперь вот только придется объяснять Дэллану, что стало с рукой… А ведь на счет побега я так ничего и не придумал! Как-то бестолково день начался… Снова свернул с полдороги. Лучшие мысли приходили ко мне, когда я тренировался с мечом, а значит придется возвращаться в кузню. Морвис опять будет смотреть на меня, как на психа… Ну и пусть! Я решительно зашагал по каменной мостовой, но замер на повороте. Верно девчонка сказала: я дурак. Меч-то так и остался валяться под балконом… Когда я возвращался, походка растеряла часть уверенности, а руки были совсем уж нерешительно сложены за спиной. Я думал. Дэллану нужна была очень веская причина, чтобы покинуть Арисвинд. Например… Нет, сам я не был такой причиной. Если только… Пусть люди прогонят его! Тогда ему ничего не останется, кроме как уйти. Проблема состояла в том, что Дэллан любыми правдами и неправдами избегал неприятностей. Нда, задачка… Вот он, мой меч. Лежит целехонький. Только голый… В смысле – без ножен! Я зарычал сквозь зубы и подобрал свою железяку. Ножны не Богам на радость были, но все же лучше меча… Скрали, сволочи! Совсем скрали! Хлюпая носом от обиды (а заодно – в слабой надежде напасть на запах похитителей), я потоптался по месту преступления. Сильно пахло мной и… Ага, попалась! Сладковатый запах давешней девчонки уверенно вел мой нос и все остальное за угол, туда, где втиснулся между домами маленький скверик. Похитительница вместе с моей частной собственностью сидела на лавке и болтала ногами. Во нахалка! -Явился! – заприметив мою персону, пропищала она. – Сколько тебя, малявка-чернявка, ждать можно? У меня в руках был меч. А у нее – ножны. То, что мой удар можно отразить моими же ножнами стало для меня неожиданностью. Но не такой большой неожиданностью как то, что меня можно попытаться огреть по затылку. Благо, рефлексы свое дело знают… Девчонка визгливо засмеялась. Девчонка смеялась надо мной! Губы сами собой приподнялись, показывая тонкие, острые и, что бы она ни говорила, совершенно настоящие клыки. Я хотел неприятностей? Сейчас они у меня будут! За убийство мы с Дэлланом оба вылетим из города, как пробки из бутылки. Из одной. -Ну, вставай! Сейчас я тебе покажу! -Что покажешь? – оживилась девчонка. Ножны она бросила на скамью – чем защищаться-то будет, тупица?! -Это! – не найдя сострадания к ее тупости, я прыгнул вперед и по всем расчетам должен был красивым ударом снести лохматую голову, но на пути следования меча вдруг оказалась аккуратная пустота. Как раз по размерам девчонковой головы. Я опешил. -Зря ты это. Я маленьких не обижаю. -Я не маленький!!! Угу. Я не маленький. И умен не по годам. Самому двенадцать, а ума… Так легко поддался на откровенную провокацию! Она меня сделала… Достала двумя быстрыми ударами неуловимым жестом подхваченных ножен по руке и по корпусу, я даже мечом взмахнуть не успел! Ну и девчонка… -Держи, это твое. – она бросила ножны мне в руки и, насвистывая простенький мотивчик, отправилась восвояси. Длинный подол неохотно демонстрировал одну сандалию за другой. -Эй, постой! Не веря до конца в происходящее, я бросился за ней. Пускай она была всего лишь человеческой девчонкой с писклявым голосом, но я, гоблин побери, хотел драться, как она!! И либо она будет меня учить, либо умрет. Я так решил. Она резко обернулась, на секунду вокруг ее головы взметнулся ореол светлых волос. Такого самодовольного выражения на лице я еще не видел! Даже у Дэллана. Да что там у Дэллана – даже зеркало мне такого еще не показывало! Я начинал ее тихо ненавидеть… Пусть только попробует сказать какую-нибудь пакость – стану ненавидеть громко! А это добром не кончится. Во всяком случае – для нее. -Ты правда вампир? – подбоченясь, вопросила она. -А что, не похож? – я снова оскалился. -Не очень. Мелкий больно. Я уже говорил, что ее ненавижу?.. -Мне и положено! Я носферату! Ууу! Ты хоть знаешь, кто такие носферату? -Вот такие же тощие горлопаны, как ты? У меня все еще был меч… И ножны. Как и то и другое оказалось в руках девчонки, я совершенно не понял. Но это было… красиво! Да, верное слово. У меня дух перехватило от такой красоты. Я хотел двигаться так же, а с моими способностями мне не будет равных ни то, что в этом городе – во всем Зиравине! -Где ты этому научилась?! -А тебе завидно? -Да! – с трудом глотая ее язвительный тон, заявил я. Пусть зубоскалит, сколько влезет. Вот научусь драться так же – она у меня попляшет! -Меня зовут Данкара. – от уха до уха улыбнулась девчонка. -Странное имя для человека… -Я пустынница. – веснушчатый нос задрался кверху. – А тебя как зовут? -Кас. -Странное имя для вампира… -Отвянь! Именем наградил меня Дэллан. Даже тут не сумел придумать ничего путного… Разумеется, родители назвали меня иначе, но я не хотел иметь с тем именем и с той жизнью ничего общего. Данкара, или как ее там, равнодушно пожала плечами и, подобрав голубой подол, с ногами забралась на лавку. Никогда не видел пустынников… Девчонка как девчонка, разве что свет Кантео выбелил ее волосы да зачернил кожу. А так ничего особенного. Интересно, все пустынники так ловко владеют мечом?.. -Мы с караваном вчера приехали. Может, видел? -Может, и видел. Но тебя не заприметил что-то. А у вас там все так дерутся здорово? -Нет, я одна такая. Я только язвительно хмыкнул. Пустынники – наверное, лучшие воины-наемники из людей. Еще бы – в Шар’коре чего только не водится! Если ночью шатер с внезапным визитом посетит сфинкс – драться научишься сразу. Или уже никогда… Вот только я думал, что пустынники охраняют своих женщин, а не наоборот. -Научишь меня так же драться? -Если хорошо попросишь – научу. -Научи меня! – я немного подумал и с натугой добавил: – Пожалуйста. -Плохо. Попробуй еще раз. -Да ты что, издеваешься?! Я тебе «пожалуйста» сказал! -Ну и что? Подумай и приходи к каравану. Тебе скажут, где я живу. И она ушла в полной уверенности, что за ней следом я не пойду. Я и правда не пошел. Вот еще! Какая-то писклявая пигалица, а строит из себя!.. Минуту за минутой я сидел на скамейке, как последний дурак, уронив меч на землю и прижимая ножны к груди. Вот у пустынников, должно быть, жизнь – уж точно не заскучаешь! Может, к каравану прибиться?.. Я спрыгнул со скамейки, подобрал меч и почти бегом направился в кузницу. Все равно больше идти было некуда.
Морвис долбал молотом наковальню с таким усердием, будто задался целью расколоть ее пополам. На наковальне извивалась яркая полоска металла, над наковальней порхала все та же больная на голову бабочка. Ей, должно быть, казалось, что вон то, красное – это какой-то нагретый лучами Кантео, странный цветок. Ничему ее жизнь не учит… Я протянул руки и снова поймал ее в горсть. Будет знать, как мельтешить перед моими глазами! -Пусти насекомое. – пробасил Морвис, окуная свое творение в бочку с водой. -В следующий раз крылья оборву. – пообещал я бабочке и разжал руки. Как ей повезло, что Морвис такой добрый, а я решительно не хотел с ним ссориться!.. -Значит, говоришь, девушка из каравана обещалась дать тебе пару уроков? Ты ей, должно быть, понравился. -О да, девчонки от меня без ума! – фыркнул я, пытаясь разглядеть, куда же упорхнула настырная бабочка. – Так что ты думаешь, идти к ней или не идти? -Ну… Даже если она тебе не понравилась, ты можешь у нее поучиться. – в голосе Морвиса явственно слышалось: «…и от меня, наконец, отстанешь». Я даже немного обиделся. Друг, называется… Не приду больше в кузню!
Дэллан, вопреки моим ожиданиям, оказался дома. Точнее, еще дома. Он вертелся перед зеркалом, как невеста в венчальный день, весь такой красивый и обаятельный. Где-то его сегодня ждали… Причем, кто-то особенный – обычно он так не старается. Более того, судя по характерному блеску в васильковых глазах, он в очередной раз мнил себя влюбленным. Как правило, разочарование к нему приходило быстро. Даже жаль. И его и девушек. -Ну, как я выгляжу? – это чудо повернуло ко мне сияющую мордашку. -Красавец… – равнодушно ответил я. – Вечером тебя, я так понимаю, не ждать. -Не знаю… Ужин на столе, твоя куртка на кровати, я ее зашил. Не гуляй поздно. -Ладно, ладно. Иди уже. Он оставил в покое зеркало и внимательно посмотрел на меня. Сейчас в нем проснется совесть, или родительский инстинкт, или еще что… И он останется мозолить мне глаза весь вечер! Я поспешил заверить его, что справлюсь один как нельзя лучше, что всячески желаю ему хорошо провести время, что я самый послушный вампир на свете и ни за что не пойду гулять вечером. Когда от моего красноречия нервно дернулось дэлланово ухо, я замолчал. -В общем, я, пойду, наверное?.. – риторически пробормотал он. – А знаешь, что? Хочешь пойти со мной? -Кто, я? -Ну да! – оживился Дэллан. – Ты знаешь, наверное, вчера в город пришел караван из Шар’коры. Там много интересного, тебе понравится. Интересные люди, необычные животные – ты таких и не видывал. Пойдем? -Я думал, ты это… к женщине… А мой эльф умеет краснеть! Когда это он успел отыскать подружку среди пустынников? Во дает! Впрочем, это не плохая возможность посмотреть на караван, так сказать, изнутри. Я тут же изобразил на лице выражение: «послушный мальчик», Дэллан кивнул и улыбнулся. Таким образом мы с его совестью нашли компромисс. Когда хотел, он мог сделать все, что угодно. Караван пустынников стоял за Арисвиндом, и нас, городских мальчишек, туда и близко не подпускали, но я не удивлюсь, если специально для него на входе расстелят красный ковер, а вокруг посадят кусты сирени. Что творит личное обаяние!.. Должен признаться, что это личное обаяние, шагающее рядом со мной, наполняло и мою душу необъяснимой радостью. Как когда я был совсем маленьким, и мы гуляли вдвоем по городу… Он держал меня за запястье или сажал на плечи, и все казалось таким большим и прекрасным, что хотелось петь громко, во весь голос. Я его обожал тогда… И, может быть, даже сейчас. -Дэллан, а? – промурлыкал я. Он вопросительно вскинул бровь, и все слова разом встали комом в горле. – Дэллан, ты не думал о том, что я тебе говорил? Ну, про то, чтобы уйти из Арисвинда… Ведь не думал, да? -Думал. – он помрачнел. – Только, Кас, ты считаешь, что где-то будет лучше, чем здесь? -Где-то наверняка будет лучше! Ведь есть же города, где живут и вампиры, и эльфы, и вообще всякие. Почему бы нам ни пойти туда? Уже не однократно замечал, что любой разговор на эту тему заставляет Дэллана нервничать. Его вполне устраивала наша жизнь в Арисвинде, более того, он, похоже, гордился ею! Наприключенился, запер меня в этом городишке и думает, что я буду спокойно это терпеть! Ну уж нет, размечтался. -Хорошо, мы уйдем. Я замер. -Уйдем, скажем, в Такку. Красивый город, тебе должен понравиться. -А где это? -Южнее. – коротко ответил он. – Темных там, правда, нет, но тебе будет, с кем поиграть. Южнее, южнее…. Да какая разница! Мы уйдем из Арисвинда!! Все равно, куда, но уйдем! И у меня будет жизнь, интересная, волнительная, где не будет места ненавистной скуке! Пока я пытался привыкнуть к такому счастью, мы подошли к Шар’корскому каравану. Я даже не заметил, как мы вышли из города… Дэллан взял меня за руку и легонько встряхнул: смотри, мол, не отвлекайся. И я смотрел. Грязно-серые шатры и наскоро срубленные деревянные лачуги мешались с зеленью окрестного леса. Громко лаяли рыжие, костлявые собаки, лошади отвечали им надрывным ржанием. Все тонуло в горьком запахе пота… Мой чувствительный нос не выдержал такой атаки, и я разразился оглушительным чихом. Дэллан даже бровью не повел, только вежливо улыбался хмурым серым пустынникам. Я старался брать с него пример… Но когда странная, покрытая короткой буро-серой шерстью зверюга окатила меня всемирным презрением, да еще и плюнула вдогонку, я не выдержал и отшатнулся. Тварь была похожа на мешок, набитый арбузами: такая же бесформенная и отвратительная на вид. Впрочем, пустынники относились к ней с почтительной осторожностью. -Это верблюд. – Дэллан улыбнулся. – Ну что, нравится тебе здесь? Я знал, левой пяткой чувствовал, что вопрос с подвохом. Но язык сработал быстрее, чем я успел осознать это. И я был честен. -Нет! -Странно, ты ведь мечтал стать наемником… К твоему сведенью, они живут в куда как худших условиях, чем те же пустынники. Дэллан в своем репертуаре… Едва ли он на самом деле решил выбраться из Арисвинда, просто задумал таким образом избавиться от моих вопросов хоть на какое-то время! Я с ненавистью высвободил руку и пошел чуть поодаль, а потом и вовсе нырнул за какой-то шатер. Мой эльф не придал этому особенного значения, потому как на встречу ему вышла невысокая, поджарая сука. Она виляла хвостом и преданно смотрела ему в глаза. Следом за собакой шла женщина. Ну вот, вечно он впадает в крайности… Его новой подруге было уже хорошо за тридцать. Я этого решительно не понимал! Да и красавицей она не была: темная кожа, бесцветные, как у Данкары, волосы, грубое, будто вытесанное из камня лицо. Ну что он в ней нашел? Но Дэллан прямо-таки расцвел при ее появлении, будто бы перед ним была какая-нибудь королева. Они говорили тихо, но выражение на его лице я знал хорошо: он восхищался этой женщиной. Она же смотрела на него снисходительно. Мне захотелось сделать ей какую-нибудь пакость. Но это могло подождать. Рядом с шатром, за которым я прятался, худой, как щепка, пустынник тренировался в вольной борьбе с колодцем. Ржавая цепь натужно скрипела, мужчина кряхтел и налегал на барабан, но ведро, похоже, где-то заклинило. Я понаблюдал за этой картиной минут пять, прежде чем решил вмешаться. -Там нет воды. -Чагой? -Там нет воды. – повторил я. – И давно уже. Здесь потому никто и не живет, что воды нет. Колодец-то вырыли, немного почерпали – она и ушла. Тут только деревья могут воду добывать, а люди – нет. -Ты еще кто такой? – прорычал пустынник. – Умный, да? -Умный. – согласился я. – Если хотите пить – идите в город. А еще в двух милях отсюда речка есть. И нормальные колодцы тоже. Место у вас не удачное. Мужчина долго смотрел на меня, и вдруг запрокинул голову и громко расхохотался. -Эй, Торук, подойди, посмотри на это! Залетная птаха учит нас добывать воду! -Что еще за птаха? Она хоть хорошенькая? Посмотреть на «залетную птаху» явилось сразу четверо. Который из них был Торук, я так и не понял, но все пялились на меня с живейшим и каким-то нездоровым любопытством. -Птенец из вороньего племени, как я погляжу. – хмыкнул пучеглазый верзила с неровными, выдающимися вперед зубами. – Видывали мы таких, знаем. Из гнезда выпал, малец, а? Пустынники громко заржали, а я не знал, обижаться мне или тоже смеяться. Компания вроде бы не была враждебна и знала что-то о темных. То, что знали они, должен был знать и я, так что я тоже демонстративно похохотал. Пустынникам это понравилось. -Как ты здесь оказался? Редкая птица для этих мест. -Да я тут живу. С таким, белобрысым. Может, видели его… Да какая разница?! Где вы видели вампиров? Расскажите, я все знать хочу! -Какой шустрый… Белобрысый, говоришь? Тут давеча эльф один околачивался. Не твой ли? За этим предположением последовал новый взрыв смеха. Ха-ха-ха… Ну да, конечно – эльфы и вампиры враги на много тысячелетий… То есть, Дэллан одним своим существованием опровергал все традиции. И я не лучше… -Мой. – признался я неохотно. Смех захлебнулся. -К Мадам он ходит. – поделился вполголоса один из них. – Эльф твой. Мадам, она глава каравана, ее лучше не беспокоить. А раз эльф ей глянулся, то лучше не беспокоить и эльфа. -Верно говоришь! -Верно. -Даа… Пустынники обменялись многозначительными взглядами и помолчали. Глава каравана, значит? Ну-ну… Дэллан на крестьяночек не разменивается. С другой стороны уж эта женщина точно могла вывести нас из Арисвинда! Даже против воли самого Дэллана, если на то пошло. Надо только убедить ее сделать это! Я воровато оглянулся. Сейчас Мадам была занята, а у меня здесь еще оставалось одно незаконченное дело. -Как мне Данкару найти? – полюбопытствовал я. -Данкару? Дочку Мадам? – уточнил пустынник. Приплыли. -Нет, я только имел в виду… Договорить я не успел. Тот, кто боролся с колодцем, ткнул мозолистым пальцем мне за спину, и через мгновение оттуда пропищало знакомым голосом: -А, ты пришел все-таки! И правда приплыли. Писклявая девчонка, груженная корзиной с яблоками, остановилась возле колодца и принялась раскачиваться на носках. У ее правой сандалии отрывалась подошва… Я заметил это потому, что длинную синюю юбку сменили коричневые лосины и подпоясанная цепочкой рубаха, а вовсе не потому, что разглядывал ее ноги! -Яблоко хочешь? – пропищала Данкара. Пустынники снова заржали. -Не хочу! – я вскочил с места и постарался выглядеть повнушительнее. Эти типы глядели на меня, как на шута с ярмарки! Мне хотелось провалиться сквозь землю. – Я принес твой платок. -Ааа… – скучающе протянула она. – Ну, пошли тогда. Под сдавленный смех пустынников мы проследовали мимо шатров. Данкара вела меня куда-то вглубь каравана, цепочка на ее поясе чуть позвякивала, и я вдруг понял, что она сделана из серебра. Не слишком-то много позволяет себе дочь главы каравана! -Ты можешь нести корзину на голове? – ни с того ни с сего спросила она. -Могу! -Понеси! Прежде, чем я успел слово сказать или хотя бы отшатнуться, тяжелая корзина оказалась у меня на макушке. Данкара, похоже, считала это забавным… Я поджал губы и даже не замедлил шага – пускай проглотит это! С координацией у меня все в порядке. -А ты молодец. Для малявки-чернявки вполне не плохо. -Прекрати так меня называть, пискля бесцветная! – завопил я. Корзина покачнулась, и яблоки застучали вокруг моих ног огромными румяными градинами. Почему-то я смутился и, пряча взгляд, принялся подбирать их с земли. -А вот это плохо. – покачала головой Данкара. – Учись сдерживать себя, если хочешь чему-нибудь научиться. -Значит, ты будешь меня учить? -Отдай мне платок. – она рассмеялась. – Ты его от крови-то хоть отстирал? -Ну, я… я постарался. Сегодня я сделал для себя одно важное открытие. Кровь не отстирывалась. То-то Дэллан так возмущался, если мне случалось извозить в ней рубашку или тунику… Платок Данкары побурел и приобрел вид сушеного дубового листа. Но я правда старался! Впрочем, она этого словно бы не заметила. Когда я всучил ей платок, она не глядя сунула его за пазуху и погналась за особо наглым яблоком, откатившимся к самым копытам очередного верблюда. Я думал, верблюд плюнет на яблоко… А он его съел! Данкара остановилась и сама сплюнула под ноги верблюду. Тот ее проигнорировал. -Вам зачем эти зверюги? – пробормотал я. Девчонка плюхнулась в пыль возле шатра, вытянула костлявые ноги и похлопала ладонью по земле рядом с собой – садись, мол. Поставив между нами корзину, я неохотно приземлился возле нее. -Они выносливые. – Данкара зачерпнула горстью яблоко и впилась в него крепкими белыми зубами. Дальше ее слова звучали неразборчиво. – Если подумать, верблюды лучше лошадей. Послушные, горбатые, сильные… Ты когда-нибудь видел горбатую лошадь? Я замотал головой. Можно подумать, горб бы ее украсил… Сплюнув огрызок, Данкара вдруг залилась громким смехом. -Ты готов терпеть глупые разговоры, только для того, чтобы я научила тебя фехтованию? – отсмеявшись, спросила она. – У тебя не хватит терпения! -Ты этого не поймешь! Зря я вообще сюда пришел. Тупая девчонка… Надо было с самого начала идти караулить Мадам, а не терять время с ней. Хотя, если дочка пошла в мать, мне от нее ничего не добиться. Я закусил губу от отчаяния – домишки Арисвинда маячили позади, как надгробный камень на моей жизни. Я должен выбраться оттуда. -Кому ты собираешься мстить с мечом в руках? – спросила девчонка. – Я могу научить тебя всему, что знаю, но ты правда думаешь, что это тебе поможет? -Я думаю, если никто не посмеет напасть на меня, проблем станет поменьше. -Что малявка-чернявка может знать о проблемах? – фыркнула Данкара. – Я бы все отдала, чтобы жить как ты – в городе, где всегда много воды, много людей и есть чистые простыни. Мне даже злиться на нее расхотелось. Снова примостившись в тени шатра, я взял из корзины яблоко и принялся вертеть его в руках. Яблоки я ел только с голодухи, если уж совсем ничего мясного не предлагалось. Во время дэллановых загулов иногда случалось и такое. -Зато у тебя есть свобода. На нее я променял бы и сотню простыней, будь они хоть тысячу раз чистыми. Тебе этого не понять. -С чего ты взял, что она у меня есть? Я сколько себя помню всегда была при караване. А вокруг – только пустыня или степь… Не больно-то весело, знаешь ли! -Я хочу сбежать из города. -Я хочу сбежать из каравана. Мы переглянулись. План действий созрел в моей голове быстрее, чем губы Данкары изобразили довольную усмешку. Ее кандидатура в качестве спутницы не особенно вдохновляла, но хотя бы на первое время я мог с этим смириться. Пока она будет учить меня… Вот только один вопрос никак не давал мне покоя. -Видела, к твоей матери приходил видный такой эльф? Он – что-то вроде моего друга. -Друга? -Ну, – назвать Дэллана моим опекуном язык как-то не поворачивался. – Что-то вроде. Я не хочу оставлять его одного. -Мама позаботится о нем. – она пожала плечами. – Она говорит, что он милый, или что-то такое. Ей он нравятся. А что, с ним что-то может случиться? -Просто не хочу, чтобы он был один. Данкара кивнула. На ее загорелое лицо легла тень и, чтобы скрыть это, она вгрызлась в очередное яблоко. Должно быть, о матери вспомнила… Если мне трудно бросить моего эльфа, ей, должно быть, тоже не легко расстаться с родным человеком. В конце концов, мы в ответе за тех, кто нас приручил.
В эту ночь Арна светила ярко, как никогда. Густой серебристый свет ложился на мои плечи и приятно ласкал лицо – я сидел на крыше, наслаждаясь прохладным ветром, и сочинял письмо для Дэллана. Уже третий час сочинял, но дальше первой строки так и не ушел. А вдруг Дэллан правда ушел бы из Арисвинда ради меня? Что если надо было лишь чуть-чуть подождать, и все встало бы на свои места? Я перечеркнул еще одну строчку и выбросил лист в трубу. Письмо не ладилось. На восходе мы договорились встретиться с Данкарой на перекрестке за городом. Интересно, она тоже мучается с прощальной запиской? Ну уж нет, она-то небось не мучается! Начеркает что-нибудь вроде: «До встречи, мама, может, увидимся лет через десять» и всё, все дела. Я нацарапал на листе аналогичную фразу, подумал, и тоже отправил ее в трубу. А ведь надо еще попрощаться с Морвисом! Обхватив руками голову, я повалился на крышу и застонал. Как это сложно – уходить оттуда, где тебя знают! Рядом завязанные в узел лежали мои вещи – смена одежды, несколько побрякушек, которые я «одолжил» у преуспевающих горожан, немного меди да настоящее сокровище – серебряная монета. Я не знал, на сколько мне хватит этого добра, но надеялся по ходу разжиться наличностью. Таким образом, я был готов покинуть город. Вот только письмо допишу…
Я оставил меч Морвису – когда он увидит его, поймет все лучше, чем из любой записки. Я оставил на столе Дэллана серебряную монету с нацарапанным на ней именем, словно выкуп – это он тоже поймет. Когда я, как вор, крался по предрассветным улицам Арисвинда, к горлу подступал копошащийся змеиный комок. Странно, я ведь собирался радоваться побегу… Но радоваться почему-то не получалось. Я ненавидел город. Но я бы все отдал, чтобы Дэллан сейчас шагал рядом со мной. Вот так, без героического блеска в глазах, с завязанной узлом простыней за плечами, без меча, без друзей и практически без денег я и вышел из пропыленного, пропахшего зноем и скукой городка Арисвинда. Нескладную фигурку Данкары я увидел издалека, она маячила на перекрестке, как береза посреди поля. Рядом с ней на тонких шишковатых ногах стоял серо-рыжий апатичный верблюд. Я покрепче вцепился в свой узел, чувствуя, как острые когти прорывают ткань и кожу на моих ладонях. Мало ей того, что на нас и так будут обращать внимание: малолетний вампир да писклявая пустынница – тот еще цирк! Так нет, она притащила с собой эту ошибку природы!!! Странствующий зверинец – вот кто мы теперь! Она это нарочно сделала! С трудом сдерживаясь, чтобы не растерзать ее сразу, я подошел вплотную к девчонке и ткнул пальцем в горбатое пугало. -Это что?! -Верблюд. – Данкара невозмутимо вскарабкалась ему на спину и встряхнула поводья. Зверь медленно, как заржавевшая пружина, сделал шаг, другой, третий, постепенно набирая скорость. Мне волей - не волей пришлось пойти, а потом и побежать за ним следом. -Ты что, с ума сошла?! – кричал я на бегу. – Ты видела здесь хоть одного верблюда?! Ты что, не могла привести нормальную лошадь?!!! Данкара не ответила. Вместо этого она наклонилась, одним молниеносно быстрым движением ухватила меня за локоть и резко дернула вверх, так что мне ничего не оставалось, как либо ухватиться за нее, либо упасть под копыта спешащему по дороге верблюду. Я выбрал первое. -Тебе повезло, что ты мелкий такой. – отдуваясь, девчонка втащила меня на горб. – Иначе я бы тебя уронила и ты бы навернулся прямо под копыта! -Да ты!.. – горб подпрыгнул (наверное, вместе с верблюдом), и мне пришлось обеими руками вцепиться в девчонкину талию. Или что там у нее вместо этого. – Да если бы не ты!.. Мерзкая животина явно не хотела, чтобы я закончил фразу. Горб подпрыгивал и раскачивался из стороны в сторону, как будто вовсе не был соединен с верблюдом. Теперь понятно, почему Данкара выбрала именно этот вид транспорта – о «разговоре по дороге» можно было забыть. Позорно признав свое поражение, я только гневно сопел ей в затылок, в то время, как сама Данкара, выкатив спину дугой, тихонько напевала какую-то пустынную песенку. Одна ее рука небрежно держала поводья, другая лежала поверх моих, крепко сцепленных на ее животе, ладоней. Мало того, что из-за мерзкого верблюда мне приходилось молчать, так я, получается, еще и обнимался с девчонкой!!! К тому времени, как Арисвинд скрылся из вида, Кантео высоко забралась на небо и вознамерилась изжарить меня до хрустящей корочки. В городе я всегда старался ходить по тени, но на спине горбатой твари, мелкой верблюжьей рысью спешащей по широкой дороге спрятаться было негде. -Да не жмись ты ко мне так! – обернулась пустынница. – Не скинет тебя верблюд, успокойся. -Я и не!.. – горб снова подскочил, и я едва не прикусил язык. Не жался я к ней! Я тень искал! Но единственным, что отбрасывало заветную тень отсюда и до города, был верблюд писклявой пустынницы. Надо было ехать в другую сторону, где леса, а не туда, где люди выращивают свою тупую пшеницу. Таким образом, проблема решалась элементарно. Сбросив ладонь Данкары, я разжал руки и спрыгнул на дорогу. После тряски казалось, что и она прыгает под ногами… А уж сидетельное место точно превратилось в один синяк! Ненавижу верблюдов… -Эй, ты чего там? – девчонка притормозила свою животину и недоуменно таращилась на меня. – Поехали уже, неженка городская! Я сглотнул и это. Придет время, я расквитаюсь с Данкарой за все. -Ты поезжай, только медленно. А я рядом пойду. -Так мы никогда отсюда не выберемся! -Я пойду быстро. Что-то в моем тоне заставило ее смириться и пустить верблюда неторопливым шагом. Этому я у Дэллана научился – парой слов расставить все по местам. Как он там, интересно? Волнуется? Нет, наверняка с самого утра припустил к данкариной матушке. Обо мне и не вспомнит! Ну и пожалуйста! Так ему и надо – пусть живет теперь один. Я кивнул своим мыслям и пристроился в тени верблюда. Так далеко я еще не отходил от города, так что, пожалуй, уже можно считать, что побег состоялся. Я посмотрел наверх, на Данкару. С кем только не поведешься, чтобы убежать от скуки… Девчонка обратила на меня свой серый взор и подмигнула. Я отвернулся. -Так куда мы идем? – спросил я у своих сапожков. Они не ответили, но вместо них сверху раздался тоненький голосок: -Это ты идешь. А мог бы и ехать! -Так куда ты едешь, а я иду? -Вперед, по дороге. Какая разница? Ты же хотел убежать из города, так что теперь мы просто найдем другой. Какой понравится – там и жить будем. -Ты слышала про место под названием Такка? -Нет, ни разу. А где это? -Дэллан говорил – где-то на юге… -Ну так мы и идем на юг. Может, и Такку твою найдем. В общем – куда-то мы идем. То есть, едем на половину личного состава. Я сорвал травинку и сунул ее в рот – позавтракать я, разумеется, не подумал. И захватить что-нибудь съестное тоже… Рано или поздно мы проголодаемся, а моих сбережений на долго не хватит. Ну да ничего, у нас же цирк – будем показывать верблюда за деньги. Нет, его и бесплатно не плохо видно… О, точно! За деньги мы будем давать на нем покататься. Если кому-то захочется платить за эдакое «удовольствие»… А потом Данкара научит меня обращаться с мечом, и я подамся в наемники. Все просто! Стоп. Я действительно остановился, как вкопанный. У меня ведь не было меча! -Ты чего опять? – фыркнуло с верблюда. -У меня меча нет… -У меня тоже, и чего? Я воззрился на Данкару, как на откровение свыше. У нее. Не было. Меча! Впрочем, мог бы и раньше заметить… Пробормотав что-то невразумительное, я заложил руки за спину и побрел вперед. Если меча у нее нет, ей будет довольно сложно научить меня с ним обращаться. Можно, конечно, и на палках объяснить, но где в таком случае натурализм? Полезность Данкары в этом побеге делалась все более и более сомнительной. Убежать и от нее, что ли?.. Жаль – некуда, кругом одна пшеница. Ну погоди, пискля бесцветная, вот доберемся до ближайшего города – только ты меня и видела! Вампир я или нет? Вампиры не связывают себя обязательствами! Тем более, с пустынниками. -Там позади едет что-то. – поделилась Данкара. – Как бы не за нами. Я обернулся. Далеко за нашими спинами на желтой дороге действительно появилось какое-то пятно, но при таком ярком свете я не мог различить, что это. Пятно приближалось плавно и неторопливо, что для погони было бы странно. -Это телега. – Данкара приложила ладонь ко лбу «козырьком». – С сеном. Мы постояли и подождали телегу. Интересно же! Это была первая встреча в нашем походе, почти что приключение. В любое другое время телега с сеном не удостоилась бы моего внимания, но сейчас все было иначе. Во всяком случае, мне очень хотелось, чтоб было так. Сухонький старичок крестьянин по видимому тоже заинтересовался нашим дуэтом (трио, если считать верблюда). Он остановил свою гнедую клячу и пристально уставился на меня. Я б на его месте смотрел на «скакуна» Данкары, но старик решил, что вампир для этих краев более необычен. Что ж, я привык ко вниманию… Получить от старика по лопаткам «чтоб не мельтешил среди нормальных людей!» мне не светило, так что я тоже мог позволить себе немного любопытства. -Ишь ты какой! – налюбовавшись, заявил он. – Чернявый! -Зато не седой. – отметил я. Старик задумался и почесал проглядывавшую среди выбеленных временем лохм лысину. -И то верно. Твоя деваха? Экий у нее странный жеребец. Больной, что ли? Данкара визгливо рассмеялась и представила старикану своего верблюда. Пока они (все трое) обменивались любезностями, я пристально разглядывал сено в телеге. От него шел неприятный дух мертвой травы, но там, внутри, должно быть хорошо и прохладно… Да еще и на колесах! Чем не вариант? -А вы далеко едете? – полюбопытствовал я. Пустынница скосила на меня взгляд, но промолчала. -Домой еду, в Кочу-кори. Деревня моя. Вона там она. – старик широким жестом указал куда-то за пшеничное поле. – Прямо по дороге и направо. Давай подвезу, чернявка? -Меня Кас зовут. – проворчал я, взбираясь на телегу рядом с дедком. – А эту с верблюдом – Данкара. Не обращайте на нее внимания. -Вы на него не злитесь. – хихикнула девчонка. – Ему Кантео прическу напекло. -Ну, это дело поправимое… Старик пошарил рукой в сене, выудил ладно сплетенную соломенную шляпу и нахлобучил ее мне на голову. Таких голов в шляпе запросто поместилось бы две, она накрыла меня до самого носа. Старик рассмеялся и встряхнул поводья. -Давай, пошла, девочка. Ну, как тебе мой подарок? Я не сразу понял, что последняя фраза относилась ко мне. Занят был – пытался приладить шляпу так, чтобы хоть отчасти видеть дорогу. -Велико мне. -Сам вижу. – в бороду усмехнулся он. – Ну да ничего. Ты лучше Кантео на глаза не показывайся, тебе пусть Арна светит. Мамка-то с папкой где? Куда одного такого пустили? Да и деваха с тобой не вашего племени. Ее-то зачем увел? Придерживая края шляпы руками, я недоверчиво уставился на старичка. Вот те раз! Вампира во мне опознали, хворостиной не побили, да еще и беспокоятся, где, мол, мои родители. Вот те два: он считает, что это я злодейски выкрал Данкару из отчего дома. Я покрутил головой по сторонам: сама Данкара со своего верблюда нас явно не слышала. А иначе бы возмутилась. -Я здесь один. – тихо проговорил я. – Никто об этом не знает. А то, что мы вместе с этой – просто случайность, дойдем до ближайшего города и разойдемся. -Ближайший город за вашей спиной. -Да знаю я… Но это плохой город. Я ищу такой, где жили бы темные. -Темные, говоришь... – старик помрачнел. – Ты потерялся? -Вроде того… -Здесь на много миль не встретишь ни одного темного. Как же ты зашел так далеко совсем один? Я слышал, вампиры берегут своих детишек как зеницу ока. -Так вы знаете, где их найти или нет? – я упрямо тряхнул головой, чуть не потеряв свою шляпу. Разговор уходил не в самое приятное русло. -А сам-то ты откуда? Вот там и есть ближайшие твои сородичи. А ближе нет, не ищи даже. Я задумался. Сам я из Арисвинда, но этот городок не в счет. А родился я… Как ж назывался тот город?! Дэллан говорил, да я не запомнил… И уж тем более не имел ни малейшего понятия, где он находится. -Я тебе одну историю расскажу. – проговорил старик. – Когда я был помоложе да поглупее, я решил, что непременно должен разыскать эльфов. Мечта у меня была такая – на них поглядеть. -Зачем? – удивился я. -Прекрасный и мудрый народ, эльфы эти… -Я так понял – вы их не нашли… А то б разочаровались. -Я их и правда не нашел. – усмехнулся он. – Но не в том суть. Я решил отправиться в Иллатин, собрал котомку, взял посох и пошел себе по дороге. По этой самой, по которой мы сейчас с тобой катимся. -А по ней что, можно дойти до Иллатина? -Мне так казалось. Когда ты молод, мир умещается между твоими глазами и горизонтом. Но на самом деле он куда шире… И рассказал мне об этом один вампир, вот такой же, как ты, только росточком повыше да годками побольше. Мы с ним встретились на дороге, совсем как с тобой. Он сказал мне, что вот уже без малого сорок лет скитается по миру, но нигде не встречал места лучше, чем его дом. И еще сказал, что если у меня есть дом, то я должен вернуться туда. -И что вы сделали? -Сперва я ему не поверил. Я подумал: хорошо говорить этому вампиру, у него-то небось дом – что твои хоромы! Не то, что моя избушка… И я пошел дальше, много городов повидал, много людей разных. И все вспоминал свою избушку, матушку свою, пса своего… Однажды я проснулся – в чужом городе, один-одинешенек – и понял, что мне не нужно сорок лет, чтобы вернуться домой. И тогда я повернул обратно. Ни разу не пожалел. -А где жил тот вампир? -Не знаю… Вроде на Мальтессе где-то, в тамошних краях. -Далеко… Я отрешенно разглядывал поля соломенной шляпы. Арисвинд никогда не был моим домом, вернуться туда я не мог. Мой дом там, где живут такие, как я. Мне захотелось разыскать того вампира, вдруг он до сих пор скитается где-то здесь? Он, наверное, многое повидал… -А что с ним было дальше? -На родину собирался вернуться. Я и имени-то его не узнал, хотя вместе долго бродили. Жаль, хороший был малый… Зря на вас, вампиров, напраслину наводят, не злой вы народ. -Вот спасибо! – приподняв шляпу, я одарил старика улыбкой и даже позволил ему погладить себя по голове. Данкара от любопытства чуть не свалилась с верблюда, ей было интересно, о чем это мы говорим. Я едва удержался, чтобы не показать ей язык. Так мы и ехали: старичок, которого странствующий вампир наставил на путь истинный, девчонка, решившая посмотреть мир вне пустыни и каравана, верблюд, которому было все равно, жевать траву или колючки, и я… Не знаю, что чувствовали эти трое, но мне, как ни стыдно в этом признаться, было немного страшно. Страшно от того, что я буду делать один и от того, что будет делать Дэллан, когда меня хватится. Страшно, что я больше не увижу Морвиса и что он так и не выкует настоящий меч, который мне обещал. Страшно, что бабочка в кузне все-таки сгорит в горне и что мой ворон однажды вернется и не найдет хозяина. И вообще… страшно. А еще – горячо от палящего, прожигающего кожу света Кантео и почему-то тепло на душе от слов дедушки-крестьянина. «Не злой вы народ» – так он сказал. Что ни говори, а когда тебе с малолетства внушают, что ты – чудовище, услышать это очень приятно. К полудню мы доехали до развилки. Деревенька Кочу-кори – направо, городок Радогор – прямо, примерно в дне пути. Радогор едва ли сильно отличался от Арисвинда, но все-таки это был город, оттуда легче начинать поиски темных. Хотя, по мне день пути – это ни на много меньше, чем вечность… Вампир-странник был прав – наш мир очень велик. Даже чересчур велик. Можно бы и поменьше… Я думал над этим, пока старик, расстелив на траве застиранную белую тряпицу, выкладывал на ней обед: вареные яйца, хлеб, сыр… Ничего аппетитного для вампира, но живот набить можно. Хотя и неинтересно. -Кушайте, ребятишки. Данкара уминала нехитрые яства за обе щеки, я тоскливо жевал хлеб с сыром. Хотелось в тенек, хотелось, чтобы Дэллан дал мне мазь для обгоревших рук и лица. Ненавижу лето за то, что слишком жарко. Ненавижу Кантео за то, что так ярко светит. Ненавижу пшеницу, потому что в ней негде спрятаться. Хочу в город… -Ну что, вкусно? – старик погладил Данкару по белесым волосам. – Красавицей будешь, девонька. Заведешь себе хозяйство, скотинку нормальную купишь… -Неа. – девчонка прожевала хлеб и шумно сглотнула. – Я в наемники пойду. Не люблю по долгу оставаться на одном месте. Да и чернявке одному скучно будет. Я сделал вид, что ее не слышу. -Вон оно как? – улыбнулся дедушка. – Не сидится на месте. А хотите меду с моей пасеки? Липового. С молочком. -Меду? В сотах? Хотим! Пустынница аж вскочила с места и схватила верблюда под уздцы. Не знаю, часто ли она ела мед в своем караване, но сейчас ее глаза загорелись просто нечеловеческим каким-то восторгом. Я посмотрел на покрасневшую кожу на руках. Деревня – это дома. Дома – это тень. А мед… Ну, я вообще люблю сладкое. Даже очень люблю. Нет, в самом деле, мед – это очень хорошая идея!
Деревню я скорее услышал, чем увидел. Дэллан говорил, что все деревни очень похожи между собой. Не знаю, для меня Кочу-кори была первым знакомством с сельской жизнью. Она вырастала из земли, как куст лещины, а по сторонам ее окружала светлая липовая роща. Частоколы, деревянные домики, загорелая деревенская ребятня… И козы. Много коз, целое стадо. Именно их нестройный хор я и услышал, когда мы подъезжали к деревне. А еще там были пестрые куры и неповоротливые собаки с лоснящейся бурой шерстью. Настоящие медвежата… Мы с Данкарой глазели на них, деревенские прибежали глазеть на нас, а старик правил себе телегой и ухмылялся в седую бороду. Собаки лаяли. Отличить собаку от волка очень просто. Волк подойдет к вампиру и будет вилять хвостом, а собака попытается укусить. Я думаю, это все от дурного воспитания, предки-то у них одни. Но собак выращивают люди, а люди по большей части не любят вампиров – вот в чем проблема. Бурые псы на почтительном расстоянии сопровождали телегу и выли от бессильной ярости. А у меня даже меча нет!.. Крестьяне следили за телегой и верблюдом недоверчивыми и любопытными взглядами, но подойти (или хотя бы отогнать собак) не решались. Дедушка-пасечник после сегодняшнего дня точно станет здесь знаменитостью! -А вот и мой дом! – проговорил он, когда мы подъехали к невысокой, сложенной из бревен избушке. Старичок открыл ворота в плетеном заборе и завел свою кобылу в сарай. Телега с сеном так и осталась прогреваться на улице. – Давайте-ка, ребятишки, под крышу. Чего-то жарко сегодня. Я полюбил старика за эти слова! В его доме царил полумрак и сырая прохлада. Скорее всего внутреннее помещение соединялось с хлевом, потому как мой чувствительный нос обожгла вонь навоза и кобыльего пота. Свет белесой паутиной затягивал дощатый пол перед оконцем, в углах жались тени, черные для человеческих глаз и прозрачные для меня. Я нырнул в самый дальний угол, в самую густую тень. И замер. Старик и Данкара шумели, бренчали оловянными кружками, разгоняя вокруг себя густой запах меда и козьего молока. Прикрыв глаза, я заставил сердце биться медленнее, дыхание постепенно замерло, и жар, наконец, отступил. Наверное, я заснул там, в углу, и, пока я спал, обо мне все-таки вспомнили. Потому что очнулся я на пестром лоскутном одеяле, на низкой кровати, стоявшей на березовых чурбачках. Не знаю, сколько я проспал – на улице все еще было светло и жарко. Людей заметно не было. Скатившись с одеяла, я подошел к затянутому какой-то дрянью окну. Видно сквозь дрянь было плохо, только неясные контуры ни то домов, ни то коров, ни то еще чего-нибудь в этом роде. Вместо подоконника у стены стоял старый, обтянутый кожей деревянный сундук. «Копаться в чужих вещах не хорошо» – открывая его, пробормотал я. Мне просто было любопытно, что старый пасечник может держать в сундуке. Любопытство себя не оправдало: вытертые мешковатые штаны, рубаха, зимнее покрывало и рванина внимания моего явно не стоили. -И что же ты там отыскать удумал? – раздался из-за спины старческий голос. Я едва не подпрыгнул. -Я это… просто смотрел. -Любопытному вампиру не давали гулять по трактиру – как бы тот вампир не украл весь трактир! – глаза старика озорно прищурились. – Умные люди не хранят золото в сундуках, хорошенько запомни. -Я просто смотрел! – насупился я. -Наверняка ты хотел «просто посмотреть» на это. – он пошерудил в углу и достал маленькую, невзрачную на вид шкатулку. У меня сработал инстинкт: «деньги!». Сорочий инстинкт, как говорит Дэллан… Не знаю, на чем он основан, но как только в поле моего зрения оказывается что-то потенциально дорогостоящее, как у меня начинают чесаться ладони и свербит в носу. От содержимого шкатулки я едва не начал чихать. Там была змейка. Маленькая серебряная змейка с изумрудными глазами, размером не больше пылинки. Змейка обвивалась вокруг серебряного же кольца, обнимала его полураскрытыми перепончатыми крылышками. Тонкий, невероятно красивый амулет работы каких-нибудь мастеров из самой Нахемы. Я все-таки чихнул. От восторга. -Хороша безделица? – с гордостью спросил старик. – Это подарок. На память. -От странника-вампира? – прошептал я, от возбуждения перебирая пальцами скрещенных за спиной рук. От греха подальше – чтобы не вцепиться в «подарок» и не рвануть с ним прочь из деревянного домика. -От него. – кивнул пасечник. – Он сказал, что она приведет меня к дому, я долго эту красавицу на шее носил. На удачу. Но теперь-то она мне больше не нужна… И он одел амулет мне на шею! Он отдал мне величайшее сокровище, которое я когда-либо видел! Мне, мне, именно мне! Не кому-то другому! Просто отдал. Я смотрел на него, не смея дышать от восторга, а старик смотрел на меня и улыбался доброй растительной улыбкой печеного яблока. В тот момент я понял, что люблю яблоки. -Это мне? – прошептал я. – Правда мне? Почему? -Мне уже спешить некуда, так пусть эта вещица приведет тебя домой. Тебе это нужнее. Да и друг мой вампир был бы доволен, что его амулет попал к эдакому вот глазастому сорванцу. -И вы даже не спросили про его имя… – укоризненно вздохнул я. Амулет приятно холодил кожу под не стянутыми тесемками на горловине туники. Прохладный металл – как прикосновение рук вампира. Волшебное чувство… -От чего же, спросил. Но он сказал, что имени его мне все равно не запомнить. Может, и прав он был, но вспоминал я его очень часто. Вот так то, Кас. -А как вас зовут, дедушка? – я погладил амулет кончиками пальцев и внимательно посмотрел на старичка. Я знал, что запомню его имя. Обязательно запомню. -Какое значение имеет имя старого человека для такого юнца, как ты? – рассмеялся он. – Старп меня кличут, да только с тебя хватит и «дедушки». А теперь беги-ка ты к своей девахе, обед давно ждет. Я медленно отправился к прорезающему полумрак яркому свету дверного проема, то и дело оглядываясь на сгорбленную годами фигуру. Дедушка Старп все еще улыбался. Еще никто не улыбался мне так, как он.
В гостях мы провели весь день. Может, и стоило бы уйти раньше, но я тянул время, как мог – путешествовать ночью куда как приятнее, чем под палящим светом Кантео. Дедушка не возражал, Данкара объедалась тягучим душистым медом, а деревенские парни жадно смотрели, как на ее губах тают золотистые капли. Я сидел на сундуке, наслаждаясь прохладой, разглядывал амулет да изредка посматривал в щель между рамой и затягивающей окно мутью. Я видел красивых женщин (почти все красивые женщины Арисвинда так или иначе оказывались рядом с Дэлланом. Их тянуло к нему, как Данкару – к меду), но пустынная пискля не относилась к ним ни одной волосинкой. Даже наоборот… Однако, объяснить ненормальный интерес мужской половины деревни к этой пигалице только ее верблюдом и выгоревшими волосами я не мог. Может, я чего-то не понимаю? День уже клонился к вечеру, и в липах зашуршал ветер, еще горячий от полуденного зноя, но все же приносящий с собой хоть какое-то облегчение. Я слез с сундука и высунул нос на улицу. Дежурившие у ворот собаки оценили мой героизм и дружно завыли высоко и надрывно. Я на них гавкнул. Негромко, но очень зло. Собаки попятились, заскулили. -Поди-ка сюда. – поманил меня пальцем дедушка. Он был занят, вилами снимая сено с телеги и собирая его в маленький уютный стожок. – Подсоби мне. Кивнув, я подошел ближе. Других вил в поле зрения не было, так что я только неловко топтался на месте, вопросительно поглядывая на него. Старик обернулся, рассмеялся в седую бороду. -Подсоби вас в дорогу собрать. Ну-ка, что вам, ребятки, понадобится? -Мне бы это… – я хлюпнул носом и уставился в землю. – Меч бы… -О как! – пасечник даже вилы свои обронил. – Меч тебе? А еще тебе чего, доспех новый и жеребца при седле да сбруе? -Вы спросили – я ответил. – насупился я. – Дедушка, я… Я просто спасибо сказать хотел. За змейку. И вообще спасибо. -Не каждый день услышишь спасибо от вас, от темных. – он воткнул вилы в стог и утер пот со лба мозолистой пятнистой рукой. – Ради такого и меча не жалко. -А у вас есть? – я воззрился на своего благодетеля с нескрываемым обожанием. -У меня-то нет, ну да, думаю, добыть его не так сложно. Ступай за мной, Кас. Мы вышли с ним за ворота, я едва сдержался, чтобы не состроить гримасу показавшей на минуту нос из берестяного туеска Данкаре. Пусть у нее все слипнется… А у меня меч будет! Дедушка вел меня по широкой дороге между бревенчатыми домиками, собаки сопровождали нас на почтительном удалении. Кантео, устав светить за день, уже сползла одним краем за горизонт, и оттуда по яркому желтому диску расходились багровые, огненные разводы. Значит, ночь скоро… Ночь – мое время, самое правильное для вампира. Я думал, он поведет меня в местную кузницу. Мы даже прошли мимо нее – огороженного закутка с остывающей печью, в самый раз для небольшой, но богатой деревни – но Старп, не задерживаясь, шел вперед, и мне ничего не оставалось, как семенить рядом. Конечно, в такое время в кузне уже никого нет… Мы свернули к ладно сколоченной избе с резными ставенками и непременной собакой во вросшей в землю конуре, дедушка каким-то особым образом щелкнул замок на калитке, и мы вошли во двор. Пес, не показывая носа из конуры, утробно зарычал, предупреждая хозяев о нашем визите. Хозяева в лице лысого детины с физиономией сундука и фигурой шкафа не замедлили появиться. Смерив удивленным взглядом сперва старика, а потом и меня (редкие брови, казалось, так и норовили покинуть пределы невысокого лба), детина почесал лысину и гостеприимно распахнул перед нами дверь избы. -Чего надобно, старче? – неожиданно высоким и приятным голосом полюбопытствовал он. -Да вот… Мальчонку тебе привел. Меч, говорит, хочет. -А поднимет ли? – усмехнулся детина. Я обиделся. Почему люди всегда судят по внешности? Я, может, и не великий герой Азмаир, но… Но… Но меч, чтоб вам провалиться, легко подниму! Вот! От обиды я едва не цапанул когтями протянутую мне ладонь местного великана, но едкое замечание Данкары о недостатке терпения прочно засело в моей голове. Кузнец (а кем еще он мог быть?) взял меня за руку, взвесил ее на ладони, как товар на рынке, внимательно поглядел и усмехнулся. -Мальчонку привел, говоришь? Тонкое деревце, да крепкое. Знать бы, каким ветром его сюда занесло. Яблочко от яблони, знаешь ли… Не хотелось бы повстречаться с той яблоней. -Ветер был, яблочко далеко укатилось. – проворчал я. Люди заулыбались и от их улыбок мне стало еще досаднее. -Потолковать надо. – отулыбавшись, заявил кузнец, и дедушка Старп охотно кивнул, мимоходом выпроводив меня из избы. Я даже толком не понял, как это у него получилось, только дверь вдруг захлопнулась перед моим носом. Вот так, да? Ну и пожалуйста! Сами напросились… Вскарабкаться по стене на крышу было проще простого. На мое счастье печь по случаю жары не топили, да и печная труба была как раз нужного размера. И как раз не чищенная с позапрошлого десятилетия… Я сунул туда голову, раздумывая, стоит ли целиком лезть внутрь. Нет, не стоило. Приглушенные слова едва различимо, но все же долетали до моих ушей. -…этих темных! А ну как зарежет кого-нибудь? -Так дитё же. Игрушку ему… Высунувшись из трубы, я оглушительно чихнул. Сажа забилась в нос и плотным слоем покрывала лицо – ну точно черное колдовство какое-то на крыше засело. И чихает. Развеселившись этой мыслью, я снова приложил к трубе ухо, но разговор ни то был окончен, ни то ушел из зоны моей прямой слышимости. -Ухууу-уууу-уууууууух!!! Крик, растрескавший воздух над самой моей головой, стал такой неожиданностью, что я кубарем скатился с крыши и, едва успев сгруппироваться, приземлился прямо на собачью будку. Обитавший там пес с истеричным воем бросился наутек, но, размотав цепь до конца, жалобно взвизгнул и навзничь повалился на землю, старательно изображая покойника. С крыши беззвучно вспорхнул напугавший меня филин. Возвращавшийся домой и за каким-то бесом заглянувший через забор крестьянин истолковал ситуацию на свой лад. Еще бы: в сгущавшихся сумерках мое черное от сажи лицо и сами по себе черные волосы разглядеть было трудно, а потому мужичек узрел сидящие на будке тунику и штаны, а рядом различил мертвого пса. -Идрить твою, так это ж Дарба мертвый сынок, которого в том году собаки загрызли! – рассудил он. – Вернулся, неупокойный! Я взвыл для достоверности. Но мужик, вместо того, чтобы броситься наутек, решил упокоить неупокойного собственноручно. На его стороне были вилы и незапертая калитка. На моей – натянутая собачья цепь и затянувшая небо темень. В темноте цепь не так уж бросалась в глаза… Но когда мужик, растеряв все преимущества, разложил свое тело на пороге кузнецкой избушки, я все же счел за благо спрятаться за будкой и оттереть от сажи лицо. Мало ли что… -Кто шумит тут?! – дверь распахнулась настежь, выпуская в мир дедушку и кузнеца. Картина их взору предстала весьма живописная… Расстеленный по земле крестьянин с неразлучными вилами в руках, хромающий к конуре пес, взгромоздившийся на яблоню громогласный филин и я, взирающий на это самым чистым и невинным взором. Люди переглянулись. -А ты говоришь: меч ему… Он и без меча вон сколько делов наделал! Дедушка еще раз оглядел панораму, словно хотел найти хоть одно доказательство того, что делов наделал не я. Не вышло. Тело на земле предпринимало безуспешные попытки подняться на ноги, но оные безнадежно запутались в цепи. Пес, потеряв надежду укрыться в будке, сидел рядом и выл ни то на Арну, ни то на меня. Филин аккомпанировал уханьем. Я пытался придумать свой вариант развития событий. Безуспешно. -Пошли, еще потолкуем. Они снова скрылись в избе, оставив меня расхлебывать гнев мужичка с вилами. Я не стал дожидаться, когда он распутает свои конечности, и быстренько вернул себе тактическое преимущество высокой крыши. Если захочет меня достать – пусть попрыгает. -…звереныш пучеглазый! – громко закончил, видимо, длинную реплику крестьянин. Ему все же удалось выбраться из цепи, и пес, радостно повизгивая, со всех лап бросился в будку. Не думаю, что фраза про звереныша предназначалась ему. -Крот слепой! – отплатил я той же монетой. – У тебя глаза что, на затылке – впереди себя ничего не видишь? -Ах ты… нахаленок! А ну слезай оттудова, пока мамку твою не позвал! Я рассмеялся громко и очень обидно. Удобно смеяться, когда сидишь на крыше… Мужичка явно забыли предупредить, что в их деревню пожаловал вампир собственной персоной, а то бы он трижды подумал, прежде чем пугать меня мамкой. Клыки ему показать, что ли?.. -А ну слезай! – бушевали на земле. – Уши оторву, слышишь?! -То есть, я слезу, а вы мне уши рвать будете? – возмутился я. – Я что, на дурака похож? Крестьянин это обдумал. Он посмотрел на свои вилы, на меня, снова на вилы… А потом от души сплюнул, развернулся к калитке и побрел куда-то в густой деревенский сумрак. Не захотел связываться. А, может, жена дома со скалкой ждет. Я свесил ноги с крыши и горько вздохнул: опять меня оставили в одиночестве и без развлечений. На счастье пса (я как раз обдумывал, как выманить его из будки и начать дрессировку), на этот раз долго ждать не пришлось. Дедушка и кузнец вышли из избы с таким видом, будто только что к обоюдному согласию решили проблему дележа на двоих одной коровы. Мой ловкий прыжок с крыши и приземление аккурат между ними произвели должное впечатление. То есть, Старп машинально схватился за сердце, а кузнец (так же машинально) попытался ухватить меня за шиворот. Не тут-то было, я одинаково хорошо прыгаю во все стороны. -Может, еще потолкуем? – осторожно предложил он, но дедушка, отмахнувшись, протянул мне нечто. Нечто более всего напоминало иззубренный и ржавый кухонный нож. Или джамбию, но ее – куда меньше… Я даже не смог сразу определить, что это: не меч уж точно, не кинжал, да и вообще едва ли оружие. Ничто настолько ржавое и даже на вид неудобное оружием быть не может! Где они это откопали? -Это что, мне? – на всякий случай уточнил я. -Тебе, тебе. – просиял мой благодетель. – Смотри, сам не поранься и не порань кого-нибудь. -Этим? Не бойтесь, не пораню… Придется очень постараться, чтобы порезаться таким артефактом пыльной древности. -Ну, носи на здоровье. Мне очень не хотелось расстраивать дедушку Старпа, а потому я даже исхитрился состроить на лице благодарное выражение. Далось мне это с большим трудом, благо, в темноте особо не разглядишь. Да и было бы за что благодарить!
В придачу к ножу прилагался вытертый кожаный чехол (назвать его ножнами – значит погрешить против истины), который крепился к поясу таким образом, что нож непременно и больно бил по ногам при ходьбе. Засунуть его за голенище сапога, как я сперва хотел, не получилось – широковат, выбросить в кусты тоже пока что не удобно, вот мне и приходилось терпеть…
Однако, в том, что у меня появилось хоть какое-то оружие, были свои преимущества. Например: нож очень не понравился верблюду. Правда на столько же он понравился Данкаре: едва завидев мое новоприобретение, она согнулась пополам от визгливого хохота. Зато… зато… Кочу-кори уже давно осталась далеко позади. Вместе с псами, радостным лаем оповестившими всю деревню о нашем отъезде, дедушкой Старпом – одним из немногих людей, которые были добры ко мне, остался позади запах липового меда и жужжание пчел. Я балансировал на спине горбатой скотины, твердо намереваясь больше не притрагиваться к Данкаре. Лучше свалиться с верблюда, чем снова слышать ее насмешки! Очень скоро я сделал именно это. В смысле – свалился. -Если ты будешь продолжать в том же духе – проворчала Данкара. – До Радогора мы не доберемся ни то, что к утру, но и… вообще не доберемся! -А если бы ты привела лошадь, а не эту ошибку природы, мы бы уже были там! Проворчав что-то о том, что с лошади я бы падал еще чаще, девчонка протянула мне руку, и я нехотя снова занял свое место у нее за спиной. В одном она была права – верхом мне приходилось кататься нечасто, да и то только в качестве дэлланова багажа. А багажу, как известно, многого знать не надо: перевозись себе с места на место, да помалкивай. Сейчас моя роль была не на много ответственнее – все одно: помалкивай, да старайся удержаться на месте вопреки верблюду, инерции и силе тяжести. Все трое меня очень не любили. К счастью ночь или что другое заставляли Данкару держать язык за зубами. Во всяком случае, по большей части, так что мои навыки наездника почти не были откомментированы. Пустынница вообще явно робела в слабо просеянной лучами Арны тьме. Небось не видит дальше своего носа! Сделав это открытие, я воспрянул духом: у меня тоже были свои преимущества! Ночь была для меня кристально ясной, не то, что мутная пелена дня. Не только зрение, но и слух обострились, ловя каждый шорох и каждое дуновение ветра. В лесу надрывно вскрикнула какая-то тварь. И замолчала. -Что это?! – писклявая пустынница испуганно оглянулась. Можно подумать, в темноте она что-то увидит! -Не знаю. – честно сказал я. – Может быть, сангунарий охотится. -Это еще кто такой? -Страшный зверь! – охотно пояснил я. – У него ВОТ ТАКИЕ клыки, ВОТ ТАКИЕ когти и еще ядовитое жало угадай, где? Вместо того, чтобы угадывать, Данкара пинком отправила своего верблюда в галоп. Проклятье! Похоже, в своем желании припугнуть эту пигалицу, я немного перестарался. Нет в наших лесах ничего страшнее волков… Но не объяснять же теперь, что ядовитого сангунария я выдумал персонально для нее. От верблюжьего галопа меня начинало мутить, но Данкара спасала свою жизнь с решимостью, достойной лучшего применения. Будь я сангунарием, я бы давно плюнул на горбатую экзотику и ее пассажиров и пошел искать менее шуструю добычу. Крик не повторялся, даже ветер, ворошивший верхушки деревьев, ушел спать куда-то за горизонт. И только по темному тракту бежал верблюд, подгоняемый всклокоченной белобрысой девчонкой.
Не знаю, сколько времени заняла бы дорога пешим шагом, но измотанный верблюд втолкнул свои бренные кости в Радогор на рассвете. Я заблуждался на счет этого города, он был вовсе не похож на Арисвинд. Он был больше. Во всех направлениях. Мы миновали спящую стражу в воротах и не спеша поехали по сонным улицам города. Радогор пестрел яркими вывесками кабаков и лавок так же, как Арисвинд пестрел бельевыми веревками. Редкие в столь ранний час прохожие шарахались, когда мы проезжали мимо – хотя бы верблюд был здесь такой же диковинкой. И вампир тоже… На нас пялились с одинаковым интересом, но, в отличие от привычных зевак, эти меня пугали. Тихие улочки, лабиринты домов – множество людей, пока что мирно спящих в своей кровати. Скоро они проснутся… -Ну что, – Данкара повернула ко мне сияющую, как медный таз, физиономию – Мы приехали! Куда пойдем для начала? -Чего ты у меня спрашиваешь? -Кто из нас городская крыса, ты или я? -Не называй меня крысой, поганка бледная! -Меня хоть коты не едят, крыса! -Люди тебя тоже не едят, поганка! Сразу ногами топчут! Ответить она не успела – ставни дома над нами распахнулись, и лысый мужик выплеснул на улицу содержимое ночного горшка. Чудом не угодил в нас, зараза! Мы с Данкарой переглянулись, она подвела верблюда к самому дому и подсадила меня до окна. Балансируя на стене, я вежливо постучался в ставни. -Кыш! – заорал мужик, рассчитывая, видимо, отогнать голубей. Мой скалящийся портрет стал для него неожиданностью. -Вы бы не могли в другой раз смотреть, куда помои льете? – с лучезарной улыбкой осведомился я. Мужик посерел лицом, икнул и захлопнул ставни. Довольный собой и миром, я спрыгнул вниз. Данкара сияла и даже на морде верблюда появилось какое-то выражение. Вот что личное обаяние творит! -Ты видел его лицо? – пустынница слезла со своего скакуна и довольно расхохоталась. – Напугался до полусмерти! -Так ему! Будет знать, как оскорблять вампиров! -Мелковат вампир, жаль… – она широко, во всю глотку зевнула и пинком отправила верблюда вверх по улице. – Пошли что ли спать куда-нибудь? -Спать? – сжимая кулаки в карманах, пробормотал я. – Вообще да, можно. Данкара шла по правую сторону от верблюда, я – по левую. Булыжная мостовая, облепленная серыми коробками жилых домов, плавно уходила вверх, на склон небольшого холма, к местной ратуше. Туда нам было незачем, и я потянул поводья верблюда в сторону, к боковой улочке. Пустынница, позевывая, покорно свернула следом. Улочка змеилась между домами, дома липли друг к другу, и нам временами приходилось идти цепочкой – один за одним. Над головами хлопали ставни, раздавалась первая брань и невнятные пожелания доброго утра. Совсем как в утреннем Арисвинде, только домов там поменьше. Сравнение меня не порадовало. -Туда! – радостно пропищала девчонка, углядев между домами яркую вывеску. – Там заночуем! -В смысле, задневуем? Задневним? День проведем, в смысле? -Ну, вроде того. – не стала спорить она. – Главное, выспимся. Ни я, ни верблюд возражений не имели, и мы радостной ватагой высыпали к яркой вывеске… скобяных изделий. Данкара помянула матушку гоблина, что подумал верблюд я не знаю. Лично я подумал очень грубо, но постоялый двор на наше счастье оказался совсем недалеко – через дорогу. Пришлось повторить маневр с радостной ватагой. Хозяина – лысеющего рябого парня – наша ватага привела в замешательство. Он имел неосторожность выйти навстречу первым посетителям и попасться на пути рвущемуся к кормушке горбатому чудовищу… Реакция у парня оказалась что надо – подбирая по пути отвисшую челюсть, он распластался по стене, пропуская нас внутрь. -С… С этим сюда нельзя! – попытался возразить он, но было поздно. Изнутри постоялый двор не блистал особым изыском, но лестницу к жилым комнатам я углядел, а большего в данный момент мне было не надо. Хотя нет, мне надо было большего – надо было денег, чтобы за них заплатить. Додумался же оставить Дэллану единственную серебрушку! Альтруист недобитый, решил красиво уйти! Я поразмыслил еще и про себя добавил: недоумок! Наказав себя таким образом, я хмуро посмотрел на Данкару. -Деньги есть? -Есть. Немного… Я первый раз видел Данкару настолько серьезной, из чего сделал вывод: снять комнату, даже одну, нам будет не на что. Ну что же… Опять все придется делать самому! Перекинув поводья девчонке, я подошел к тоскливо приткнувшемуся в углу парню. -Знаете, кто я?! – парень кивнул на такой наглый вопрос сперва отрицательно, потом, резко передумав, положительно и интенсивно. -Нам вон с ней надо отдохнуть. И скотину покормить надо. Папа скоро придет, заплатит. Упоминание «папы» придало ему такой прыти, что верблюд оказался в конюшне, а мы – в комнате быстрее, чем я успел пригрозить прочими родственниками. В том, что ты вампир среди людей, есть определенное преимущество… Почаще бы оно проявлялось! Так или иначе, но нас вселили в лучшую комнату, какая нашлась в этой дыре. Жаль только, что в одну. Но зато в ней были кровати с перинами, а не тюфяками, чистое белье и самые отборные клопы в округе! Я всегда считал, что люди ошибаются, когда называют кровопийцами вампиров. Клопы и комарье совместными усилиями выпили крови куда как больше! Впрочем, Данкара не утруждала себя подобными размышлениями и уже мирно посапывала на одной из кроватей. Мысленно пожелав клопам приятного аппетита, я завалился на вторую и тут же заснул.
Утро… День, вечер или что там предлагала мне природа, удалось на славу. Во-первых, кожу холодил ветерок, во-вторых, клопы меня не сожрали, а в-третьих, Данкары нигде не было видно. Обрадовавшись этим обстоятельствам, я выбрался на улицу через окно (дабы не встречаться с хозяином комнаты) и спрыгнул на землю. Всего-то второй этаж… Но надо было слезть по стене, надо. Только теперь уже поздно об этом жалеть. Все же это был вечер – самое людное время суток. Я шел, лавируя среди горожан, и праздно глазел по сторонам, просто так, не ища ничего конкретного. Оно нашло меня само и имело вид богатого оружейного магазина. Я замер. Болтавшаяся у меня на поясе пародия на нож настойчиво требовала обменять ее на что-нибудь более достойное настоящего вампира. Вот только едва ли оружейник согласится ждать, пока «папа» принесет ему деньги. С другой стороны меч можно было позаимствовать и так, без всякой наличности. Главное – выбрать удобный момент и быстро дать деру из магазина. Вроде, не так уж сложно. Да и людям надо уметь делиться, это полезно. Верно? Верно! В оружейне сильно пахло маслом и каленым железом. Запах и блеск металла буквально оглушил меня, и я, как контуженный подволакивая ноги, медленно подошел к стойке с двуручниками и осел возле нее на пол. Что-то в этом было сильно не так, но что именно и как с этим бороться – этого я не знал. -Эй, мальчик, с тобой все в порядке? – ко мне, лучась заботой, подошел толстый дядя и, протянув мясистые руки, попытался сгрести мое тело в охапку. Ему это почти удалось но, стряхнув с себя наваждение, я шустро отпрыгнул в сторону. Так и есть: над дверью оружейни висел амулет в форме смеющейся маски. Угораздило же! Местный хозяин почитал светлых богов, с которыми мне, темному, дела лучше бы не иметь. -С тобой все в порядке? – повторил дядя. Я угукнул и сделал вид, что живо интересуюсь метательными звездами, украшающими собой деревянный круг на стене. Ну точно щит какого-то павшего воина… -Ну так и иди отсюда, нечего тебе тут делать! – гаркнул толстяк, да так, что ударной волной меня за секунду вынесло из оружейни. Я обиделся. А когда я обижаюсь, до добра это не доводит. То чувство, которое я испытал, пройдя под маской – единственное, что задержало меня на мгновение. Идти через дверь не хотелось. Что же, окно подойдет как нельзя лучше. Магазин занимал весь первый этаж большого каменного особняка, бывшего, наверное, когда-то домом какой-нибудь важной шишки. Обойдя его со стороны тенистого переулка, я ткнулся на всякий случай в закрытые ставни, а потом ловко полез по стене наверх, к открытым, надувшимся занавесками, окнам. Дэллан надавал бы мне по ушам за кражу… Я висел на стене и хлюпал носом, размышляя о том, что было бы не плохо, если б кто-нибудь надавал мне по ушам. Как-то скучно, когда никто не объясняет тебе, как не правильно ты поступаешь. Азарта нет, что ли… До окна было рукой подать, но я от чего-то медлил, шалея от собственной безнаказанности. Ну, заберусь я в магазин через верхний этаж. Ну, стырю из-под носа толстяка что-нибудь ценное. А дальше что? -Малыш, не двигайся! – заорал кто-то снизу, да так, что с перепугу я едва не навернулся со стены. – Сейчас я сниму тебя оттуда! Угу. Снимет он… Пока я размышлял о вечном, точку моего пребывания углядел городской оболтус-стражник. И решил, что чей-то сынок вывалился из окна и висит, ожидая, пока добрый дяденька спустит его вниз. Размечтался! Мстить продавцу мне все равно расхотелось, так что я спокойненько полез себе по стене в обратную сторону. Стражник обомлел. -Ты это… Как ты это… Малыш, с тобой все в порядке? -Я не малыш! – я гордо задрал нос кверху. – Все прекрасно, лучше просто некуда! -Угу. – кивнул он, озадаченно вглядываясь в мое лицо. – А где твои мама с папой? -Там… – неопределенно махнул я рукой. Эти вопросы начали сильно меня раздражать. -Угу. – снова кивнул своим мыслям стражник. – Пойдем-ка со мной, малыш. Заодно мамку поищем. Ну, пошли. Он решил, что меня можно взять за плечо. Наивный… Я легко увернулся и, состроив ему гримасу, бросился прочь. Жизнь наконец-то начала входить в свое русло! -Эй, постой! – звенел позади голос стражника. – Вернись сейчас же! Ага, прям сейчас вернусь. Два раза с половиной. Тихонько рассмеявшись, я нырнул в темную подворотню и, совершенно неожиданно для себя, столкнулся нос к носу с худеньким оборванным мальчуганом. Тот вскрикнул и бросился наутек, но в свою очередь напоролся на еще одного паренька, повыше, постарше и с кулаками поувесистей. Образовалась свара. Не буду врать, что я стоял в стороне. Не буду врать, что мне ни разу не досталось. Мальчишек в подворотне было много, кулаков и башмаков тоже, так что к тому времени, как стражники как карасей из пруда выловили нас всех, каждый получил хорошую долю тычков и затрещин. И только позже, когда нас согнали в закрытый фургон, я задумался о том, во что ввязался. Как-то не весело получалось… -Беспризорников ловят. – шепотом поделился со мной хилый мальчишка, которого я толкнул первым. – Приказ городского главы. А ему, говорят, сам король приказал, чтобы бездомных детей на улице не было. -Так чего ж вы одной кучей сидели? -Собрание было… – мальчишка покраснел, но в темноте заметить это мог один только я. – Думали, что делать дальше. -И тут-то вас и накрыли! -Нас накрыли, ты хочешь сказать? – грозно уточнил веснушчатый парень с коротким ежиком на голове. – Ты вообще откуда взялся? -Мимо проходил… -Купецкий выкормыш?! – окрысилась вся банда разом. Я на секунду пожалел, что они так и не успели меня разглядеть. Хотя еще не известно, что лучше в их глазах: быть сыном купца или сыном вампира. -Сам ты выкормыш! – я приготовился занять круговую оборону. Даже нож свой вытащил за неимением лучшего. -Ребят, у него нож! -Ничего, у меня тоже! Припрятанных ножей оказалось не меньше полдесятка. Мне стало как-то не по себе – в тесном фургоне да еще при таком количестве противников мне точно конец. Ну, помирать – так с песней! Я выщерил клыки, одной рукой перехватил нож и приготовился рвать соперников когтями другой, свободной. Живым не дамся! Фургон остановился резко и неожиданно, побросав на пол и меня и ватагу беспризорников. Кто-то мстительно заехал мне ногой в ухо, я впился зубами в чью-то ляжку, но в целом обошлось без потерь. Хотя стражники, увидев красочную кучу малу, должно быть, удивились, но не сильно. Чего еще ждать от бездомных детишек?..
Мне еще не приходилось видеть тюрьму изнутри. Жалеть об этом обстоятельстве не приходилось тоже. В целом зрелище было довольно безрадостным: нас заперли в тесной клетке, которой, видимо, полагалось изображать камеру, пристукнули слегка особо буйных – для профилактики, и ушли, прихватив весь наш ржавый арсенал с собой. Я забрался в дальний угол и твердо решил не разжигать свару пока окружающая действительность снова не повернется ко мне лицом, а не другим местом. Хотя бы солома на полу выглядела вполне свежей. Этот факт меня порадовал, особенно после рассказов Морвиса о том, что ждет в тюрьме, если меня все-таки поймает стража. -Глядите, там девчонки! – пискляво сообщил маленький кругленький мальчуган. Наличие девчонок в соседней клетке вызвало бурное неодобрение младшей половины мальчишек и сдержанный интерес старшей. Я окинул взглядом малолетних оборванок, убедился, что ни одна из них не хвастается светлыми патлами, и презрительно хмыкнул. Зря я это… Звук снова привлек ко мне внимание беспризорной аудитории. -А вы только посмотрите, кого вместе с нами заперли! – пропел самый старший из них, чернявый мордоворотик лет четырнадцати. – Это же наш купецкий сынок, подарок судьбы, господа! А чего же это он не дрожит? Чего же это он нас не боится? -Ты кого господами назвал? – фыркнул я. – Этих, что ли? Да из вас из всех и полгосподина не получится! -Ты как, по весу судишь? – вмешался длинный паренек с подбитым глазом. По его штанине расползлось пятно крови, так что мой укус, похоже, достался именно ему. -Нет, по мозгам. – брякнул я первое, что пришло в голову. Ведь собирался же не начинать ссору! Но они же первые ее начали… -Щас я его прибью! – пообещал мордоворотик, но длинный его остановил. -Не связывайся с вампиром. Себе дороже. Новость вызвала настоящий переполох. Ну надо же – вампир! Обалдеть! Я сидел и ждал, пока этот факт уляжется в их мозгах. На это потребовалось время, и улегся он вовсе не тем боком, на который я очень надеялся. Вместо того, чтобы проникнуться уважением к вампиру и оставить его в покое, шпана решила, что их больше, чем меня, а значит бояться нечего. Длинный пожал плечами и отошел в сторонку – он тут вроде как не при чем. Где-нибудь в городе я бы расправился с ними по одному – просто прятался в тени и выскакивал в нужный момент к немалому удивлению своего противника. В клетке спрятаться было некуда… Так что к тому времени, как стражник с длинной, похожей на лопату бородой выудил меня оттуда, я уже чувствовал себя немного помятым. Немного, располосованная физиономия мордоворотика чувствовала себя гораздо хуже. Очень удобная штука – когти… Жаль, здравый смысл не позволял опробовать их на стражнике – он держал меня за плечо, заламывая руку назад, и волочил таким неудобным образом куда-то вглубь оплота местного правопорядка. Правопорядка! Лучше бы бандитов да убийц ловили, а не кучку беспризорных детишек! Которых, к слову, собственное место в мире улиц устраивало гораздо больше, чем место в клетке. И на что уходят деньги налогоплательщиков?.. -Этот? – угрюмо спросил бородатый, толкая меня вперед, пред очи встречного стражника. -Да вроде… – неуверенно пробормотал тот, заламывая мне вторую руку. Я хотел было возмутиться, но меня уже конвоировали дальше по коридору и руки у нового провожатого были не такие бугристые и холодные, как у бородача. Тем более, что мы быстро пришли. Наверное, это была комната для допросов: гнетущие серые стены, украшенные паутиной и портретами знаменитых преступников (или стражников – по лицам не разберешь), деревянный стол да две скамьи. На одну из них меня усадили, едва окончательно не вывернув руку, на вторую плюхнулся еще один стражник – третий по счету. Судя по красной ленте, крест-накрест пересекающей мундир, он был тут за главного, капитан, должно быть. Первым, что он спросил у меня, было: -Кушать хочешь? Я не ожидал такого разворота событий, а потому только оторопело кивнул. Почему-то отрицательно, хотя кушать и правда хотел. И пить хотел. И убраться отсюда подальше хотел очень. Но обладатель красной ленты не дал мне возможность реабилитироваться, а, оперевшись руками о стол, принялся буравить меня проникновенным взглядом. Знаем мы такие трюки… Пошел бы лучше у Дэллана поучился – у него это лучше выходит. Капитан хмыкнул, по-видимому признавая свое поражение. -Так о чем это я?.. Ах да. Где твои родители, мальчик? Следующего, кто задаст мне этот вопрос, я буду убивать долго и мучительно. -В городе. – я подумал и добавил для вескости – Лошадь покупают. -Ты уверен? -Чтоб мне с места не сойти! -А ты и не сойдешь! – почему-то развеселился он. – Потому что по нашим сведениям в городе нет больше ни одного вампира! Так что, будем правду говорить или… Капитан нахмурил невысокий морщинистый лоб. Привык иметь дело с бандитами, не смог придумать, чем можно угрожать ребенку... Меня его замешательство позабавило. -Оставьте меня без сладкого на неделю. – ехидно предложил я. -Нет. Мы тебя выпорем. Розгами. Как тебе такой вариант? -Только троньте меня – вам мой папка такого задаст!.. Ухмыльнувшись, я предоставил ему самостоятельно дофантазировать, какого такого задаст ему папка. Хотел бы я и правда иметь отца-вампира… -Так где он? Ну, где? -Придет скоро. -Значит, ты не знаешь, где твои родители? Ты потерялся? -Да! – я всхлипнул. Меняем тактику… – Я совсем один в таком большом городе! А мама с папой так волнуются, так волнуются!.. Капитан с полминуты ошалело наблюдал за внезапной истерикой, а потом… залебезил передо мной, как перед любимым капризным чадом. Разве что сюсюкать не начал. -Ну не плачь, мы их обязательно найдем! Слышишь, найдем! Тебе нечего бояться. -Правда? – я поднял на него большие-большие, грустные-грустные глаза. Опять прокол… Глаза вампира в таких случаях почему-то производят на людей впечатление, обратное ожидаемому. Капитан отпрянул и поежился под моим взглядом. Жалости у него явно поубавилось. -Правда. – отстраненно пообещал он. – Мак, отведи его… куда-нибудь. Позади меня без единого звука вырос давешний бородатый стражник и снова попытался вывернуть мне плечо, но на этот раз я был готов. Ситуация явно выходила из-под контроля, да и это «куда-нибудь» мне совсем не понравилось. Короче – хватит с меня, наигрался в ваши игры. Я нырнул под стол, проскочил под ногами у капитана и, пока они с Маком пытались понять, что же случилось, улизнул в незапертую дверь. Люди всегда теряются, сталкиваясь со скоростью носферату… Это они еще когтей не пробовали! Я на бегу сдул с пальцев воображаемые пылинки. И чуть не вписался в патрульного. -Ты еще кто… – начал было он, но я, перебивая, заорал во все горло: -Туда, скорее, там капитану плохо! Это произвело должное впечатление. Патрульный, а с ним еще несколько, привлеченных мои криком, ломанулись в комнату для допросов, очистив от своего присутствия дорогу на волю. До чего же глупы эти люди… Тихонько рассмеявшись от удовольствия, я выглянул из высокой двустворчатой двери, стоявшей между мной и свободой. Там, за ней, был двор, фургон, в котором нас привезли, ворота и еще пара стражников, но это было уже не страшно. Я прокрался вдоль стены за их спинами, никем не замеченный перелез через забор и был таков.
Пожалуй, на этот вечер приключений с меня достаточно. По небу расплывалась темень, сухой, прогретый воздух ровно пульсировал вокруг меня: самое время забраться куда-нибудь на крышу и ждать, когда выглянет Арна и разгонит дневную жару. Я брел по опустевшим вечерним улицам, высматривая подходящую крышу, и думал. Главным образом о том, что все города одинаковы, что зря мы вообще сюда приехали и вообще-то не мешало бы хорошенько поужинать чем-нибудь кроме меда. Его я наелся на месяц вперед. Дома Радогора не блистали ни красотой, ни статью, так что мне пришлось обойти три квартала, прежде чем отыскать подходящий, с чистой, плоской крышей и темными окнами. Даже стены как по заказу были увиты густо-зеленым плющом – залезть по такому все равно, что войти в широко открытую дверь. Порадовавшись своей удаче, я мигом забрался на самый верх. Там дулись в карты трое стражников самого проигравшегося и пьяного вида. На моей крыше! Один из них как раз пытался разжечь факел трясущимися руками… Не дожидаясь, пока пламя высветит мою недовольную физиономию, я с видом мученика полез обратно. Не везет – так не везет! На земле меня поджидали еще двое… Немного утешало то, что люди были удивлены моему расположению на крыше не меньше чем я – их присутствию на земле. Они тыкали в меня пальцами и переговаривались так громко, что вскоре на меня пялилось уже не две пары глаз, а все пять. И вверх не полезешь и вниз не спустишься… Я заскрипел зубами от бессильной злости: среди стражи мелькал мой знакомец с холодными шишковатыми руками. Он уже успел объяснить товарищам, что я из себя представляю, и те прониклись идеей моей поимки. Все сегодня против меня! Я так разозлился, что, зависнув на плющевой веревке, плюнул на стражников и, пока те грозили мне кулаками, нырнул в темное окно здания. Пусть теперь ищут… Темнота и прохлада обступили меня, как старые добрые друзья. Даже настроение поднялось. Облюбованный мной дом оказался чем-то вроде заброшенного магазина: во всяком случае второй этаж был забит стружкой, осколками стекла, рассыпающимися в труху ящиками и прочим мусором, в котором можно спрятаться одинокому загнанному вампиру. Я подобрал с пола глиняный черепок, в лучшие времена служивший, видимо, объемистой кружкой. Судя по едва ощутимому запаху – кружкой для пива. Может, и не магазин, может, постоялый двор или таверна… Скорее даже первое. В общих чертах я знал, как устроены подобные заведения: зал для посетителей на первом этаже, лестница и комнаты – на втором. Иногда еще столики-стулья на крыше – для романтично настроенных парочек. Вот только чего туда стражу потянуло – не понятно. Хотя, кто их знает… Кстати о страже: как минимум двое из них, поднимая тучу пыли и грохот ломовой лошади в лавке стеклодува, как раз обыскивали первый этаж. И еще двое, спустившихся с крыши – второй. Значит, если я не разучился считать, на улице остался всего один. Один – не пятеро, удеру. Вылезать из того же окна я не стал, пролез через дыру в стене в соседнюю комнатушку и осторожно выглянул из пустой рамы. Стражник внизу коптил воздух факелом, высматривая меня. Пусть смотрит, крот. Я даже не стал искать окно получше – нагло вылез в то, что было, и, по-обезьяньи оседлав плющ, скатился на землю. Человек на секунду замер, ошалев от наглости и неожиданности, я невинно помахал ему ручкой и со всех ног побежал по темному переулку. Как ни странно, они спохватились быстро. Не знаю, что им было нужно сначала, но теперь, когда я обдурил их уже дважды, розог для меня точно не пожалеют. Эта мысль придала мне скорости и обиды: меня еще никогда не наказывали. Дэллан часто грозился, но поднять на меня руку не смел. Вполне разумно с его стороны… А вот в разум радогорской стражи мне с трудом верилось. Тем более, что нагоняя меня, она шумно и неразумно сыпала проклятьями на мой вампирский род вплоть до седьмого колена. Разве воспитанные люди так делают? Переулок перерос в улицу, длинную и ровную, как стрела. И кишащую стражей (еще пять человек!), возвращающейся с дежурства. Иллюзий по поводу того, чью сторону в погоне они примут, я не питал. Спрятаться было особо некуда, так что я ограничился тем, что, зажмурив глаза, на полном ходу проскочил мимо них и перепуганным зайцем припустил дальше. Количество преследователей увеличилось вдвое. Им что, правда делать больше нечего, как только вампиров по городу вылавливать? Что-то окромя детишек в клетках я никаких бандитов не видел! А еще мечи на пояс нацепили, герои… Наверное, мне не стоило оборачиваться и на одном выдохе сообщать им все это. Наверное, если бы я не обернулся, я не ткнулся бы в чей-то живот. И мне уж точно не стоило инстинктивно запускать когти в обнявшие меня руки. Мог бы и догадаться, что в человечьем городе так неожиданно передо мной могло вырасти только одно существо… -Какие-то проблемы, господа? – сквозь зубы поинтересовалось оно. Когти-то острые… -Эээ?! – отозвалась стража. Я обернулся и показал им язык, что еще больше сбило людей с толку. За расцарапанные руки надо будет извиниться перед Дэлланом… -Проблемы? – уже более спокойно, рисуя на лице профессиональную улыбку, повторил он. Его улыбка всегда действовала, во всяком случае – на людей. Такая чистая, располагающая и самоуверенная, что даже самый отпетый стражник пристыжено улыбнется в ответ и уступит дорогу. Да и не только стражник. На лице у Дэллана не написано, что он на самом деле за зверь. -Беспризорников ловим. – нашелся, наконец, один из моих преследователей. – Вот… -Ну и ловите себе на здоровье. – не меняя выражения лица разрешил мой эльф. – Мы то тут при чем? -Вы? Это ваше? -Это мое. – нахмурил бровки Дэллан. -Ваш… сын? – ошалело брякнул один из них. -Нет, не мой. Будут еще вопросы? Вопросов больше не было. Стража еще немного потопталась на месте, пытаясь вспомнить или изобрести хоть один закон, запрещающий эльфу воспитывать вампира и им обоим – находиться в человеческом городе. Не вспомнили. И очистили улицу от своего присутствия. Мне еще никогда в жизни не было так мучительно стыдно! Мой эльф явно считал, что время разговоров прошло. Он подвел меня к мышастой лошадке, ни слова не говоря попросту закинул в седло, запрыгнул следом сам, и мы все так же молча поехали по тихим вечерним улицам. Не знаю, куда… Да и знать не хочу. Я видел, как напряжены руки, державшие поводья и понимал, что это означает. Дэллан в ярости. Наверное, он никогда не был рассержен так, как сейчас. Я б на его месте тоже рассердился! На такого идиота… как я… Я помурлыкал немного – на пробу. Ноль реакции. Запрокинул голову наверх, надеясь поймать его взгляд, но Дэллан смотрел прямо перед собой. Мне стало совсем плохо. Я даже пожалел – первый раз – что заварил всю эту кашу. Пожалел на столько, что принял бескомпромиссное решение, о котором тут же сообщил: -Дэллан, а? Я никогда больше не буду убегать! -Я знаю. – тихо сказал он. Я поджал губы: он, похоже, считает, что я получил достаточный урок и слишком напуган, чтобы и дальше совершать подобные «подвиги». А ведь я это ради него! Только! Дурак такой… Правда, об этом я сообщать не стал. Дэллан, однако, смягчился, и дальше мы ехали в более бодрой обстановке. Во всяком случае, пятой ногой лошади я себя больше не чувствовал, а уж улавливать настроения я умею. Мой эльф все еще злился, но уже спокойно так, по-домашнему… Даже уютно. Я поерзал в седле, устраиваясь поудобнее, откинулся назад и приготовился к долгому разговору. -А как ты меня нашел? -С трудом. – честно признался он. – Ох, и заставил ты меня побегать! И поволноваться… -Ты тоже заставляешь меня волноваться, когда пропадаешь неизвестно где. Мы помолчали, обдумывая сказанное. -Один-один, счет равный. – заключил Дэллан. – Предлагаю ничью и перемирие. Что скажешь? -Согласен! -И когти я тебе подстригу… Коротко. – задумчиво проговорил эльф. -Ладно… – без особого энтузиазма кивнул я. Он оживился – видимо не ожидал, что я соглашусь так легко. Конфликт, похоже, был исчерпан малой кровью (точнее, его загулами и моими когтями) и можно было подумать о делах более насущных. Во-первых: -А мы ужинать будем? -Будем. Проблема номер раз решена. Номер два: -Ты понимаешь, что… В общем… Со мной верблюд был. Ты его не видел? -А к верблюду, случайно, не прилагалась девочка, смугленькая такая? -Не знаю никакой девочки. – насупился я. -Нет, я их не встречал. И даже никогда не слышал. -Ну и ладно. Я запрокинул голову, чтобы еще раз посмотреть в его светящиеся наглым фиолетом глаза. Дэллан отлично знал про Данкару и может быть даже заявился в Радогор с ее матушкой, а то и со всем караваном в придачу. Нет, все-таки горбатого могила исправит… Даже странно, что я так рад его видеть. ***
-И что было дальше?! От любопытства Морвис раскачивался на низком деревянном чурбачке, каким-то неведомым образом затесавшимся среди горячего металла кузни. Меня не было здесь всего три дня, а такое впечатление, что прошла вечность. И бабочка куда-то исчезла… Я поискал ее глазами, но не нашел даже следов обгоревших крылышек. Меня не покидало чувство, что я состарился лет на десять. -Ничего. Мы вернулись в Арисвинд, и только. -А Данкара? -Она теперь снова в караване. Думаю, она опять убежит, рано или поздно. -А ты? -А я обещал… -И это тебя остановит? -Меня? Остановит. -И ты даже не станешь ее искать? – вдруг во весь голос заржал Морвис. Я не стал демонстрировать ему свежеподстриженные когти, а просто развернулся и вышел из кузницы под палящие лучи Кантео. Свет ожег лицо, и я быстро нырнул в тень домов. Ни говорить ни думать сейчас не хотелось. -Кас, погоди! – Морвис выскочил следом и, наученный опытом, поискал меня глазами в тени. – Ты что, обиделся? -Отвали. – равнодушно отмахнулся я. – Совсем отвали. -Ну прости! Прости, я не хотел тебя обидеть! Вид здоровенного Морвиса, лебезившего передо мной, как побитый щенок, немного поднял настроение. Я влез на забор и не без удовольствия посмотрел на приятеля сверху вниз. С такой позиции жизнь смотрелась гораздо лучше. -Ладно – смилостивился я. – Прощаю. Физиономия Морвиса осветилась такой непосредственной радостью, что я развеселился окончательно. Все-таки даже в самой скучной жизни есть свои приятные моменты. -А про Данкару расскажешь? Она тебя научила? -Чему? – даже не понял я. -Ну как… Ты ж хотел, чтобы она… -Аа… Нет, не научила. Она… -Она что? -Она меня поцеловала. Я снова загрустил, предоставив Морвису ловить отвисшую челюсть. «На память!» – заявила бесцветная пигалица и, наклонившись, быстро чмокнула меня в губы. Я никогда не думал, что могу испытать столько противоречивых эмоций одновременно! Я даже подумать не успел о том, чтобы ее оттолкнуть – уж очень короток был наш «поцелуй». Я… Растерялся. А потом на душе стало очень пусто и больно. Именно в тот момент я вдруг осознал, что никогда больше не увижу Данкару. -И ты даже не обещал, что однажды непременно найдешь ее? – осуждающе басил Морвис. Я непонимающе уставился на него. -Нет. А что, надо было? -Ну, она же теперь твоя дама сердца… -Знаешь, где я видал такую даму?! Знаешь где?! -Где? -На верблюдЕ! -Ты не рыцарь. – разочарованно вздохнул мой приятель. В его понимании все делились на рыцарей, прекрасных дам и загадочных «остальных». Он был неисправимым романтиком. -Уж какой есть. Мы еще немного поразвлекались прожиганием друг в друге дыр при помощи взгляда. Морвис уступил первым. Даже от забора отошел в знак безграничного разочарования в моей особе. Мне почти стало стыдно, но вида я не подал. -И что ты собираешься делать теперь? – наконец, пробормотал он. Каяться мне сразу расхотелось. Во-первых – не за что, а во-вторых, нечего, обойдется! -Скучать. Спрыгнув с забора, я побрел по пыльной, мощеной булыжником мостовой. Тяжеленный меч так и остался валяться в кузне, так что роль моего компаньона сегодня исполнял верный Морвис. Я спрятался в его тени, закинул руки за голову и на ходу потянулся: сегодня будет хороший день. Обязательно. -Куда мы идем? – спросил он. Я посмотрел на его темную в лучах света фигуру: веснушчатый, почти рыжий и ужасно благородный Морвис сейчас был похож на статую какого-нибудь древнего героя. Только меча в руке да майра на привязи не хватает. -Вперед. – я пожал плечами и вдруг рассмеялся неожиданно для нас обоих. – Совершать подвиги. Ты готов совершать со мной подвиги? -Во славу добра и справедливости? – усмехнулся он. -Ну, это как получится… -Тогда пошли. Не знаю, сколько подвигов мы совершим. Не знаю, сколько из них будет во имя добра, а сколько – наоборот. Если честно, я почти ничего не знаю об этой жизни… Единственно, в чем я могу быть уверен: когда я стану постарше, я уйду из этого города. Не сбегу, а уйду с высоко поднятой головой, и никто не посмеет меня остановить. Даю слово вампира! | 
Администрация // Объявления
