*

не строивший дома,
деревья рубивший,
но не сажавший, ты
сын одиночества и пустоты,
единственный незнакомый,
казавшийся бывшим.

но впрочем, обычен:
из олова, меди
в груди шестерёнка.
ты не был ребёнком;
и взрослым приличным;
задумчив и беден.

закончена паства,
но разве свобода:
любить дровосека,
любить человека?
полсердца, полцарства.
я – лёд за полгода.

*

магнит я тебе – и что же
с собой позовёшь?
и в град, и в дождь,
и, упаси господь, слепую
(всесильный боже,
прости, коли имя всуе),
по пустыням и бездорожью;
не пойду – понесёшь?

запомни: всегда, возвращаясь,
не буду тебя узнавать.
(я не сестра и не мать)…
однажды исчезну, вопросы
оставив; на сердце – усталость.
«у нас не будет сына, иосиф…
твоею марией я не осталась;
железное сердце не кантовать»

и так потеряешь за 10 сек.
больше, чем жизнь;
сможешь: смирись.
нарубишь себе древесины;
зачем я тебе, дровосек?
за что я тебе, невинный?
часы завершают бег,
а время вершит эскиз.

*

…вот я (чёрно-белым вариантом),
а фоном немые куранты,
неяркая лампа и ёлка…
ты тоже рубил их
(эх, лбом бы об лёд,
меня, так встречавшую год,
вдали от любимых);
тихонько тончайшей иголкой

ты входишь с весною – в виски;
стучит: далеки, далеки…
коль скоро забудешь – поймёшь.
а я заглушаю – чем можно:
стихами стихийно и тайно,
знакомством отчаянным в чайной…
и сном осторожным…
а сердце железное – чьё ж?

ничто не излечит порезы,
живое мне снится железо…
и нету лекарства в аптеках
для груды металлолома…
…ты! без тебя я остыну,
так и не выбрав сыну
имени, не увидев дома…
дерева не срубив – с дровосеком.