Кругом темнота и невесомость, глухо гудят аппараты, пищат какие-то датчики. Как в трубе слышатся голоса. А вокруг – звезды, куда не глянь.

Изредка появляется Он, Главный, все зовет меня с собой, обещаниями кормит. Блага различные сулит. Но я уже сыт этими байками по горло! Давно уже понял - лучшее благо, которое приятно шуршит в бумажнике свежей полиграфией, а все остальное – сказки, пустой треп! В них я давно уже не верю! Вот и уходит он каждый раз ни с чем.

После другой приходит , видимо, зам. у него. Противненький такой типчик. В делах явно больше смыслит, видать ближе к народу сидит. И блага у него очень даже материальные и говорит не в пример Главному - гладко и красиво, только непонятно. Главный, он хоть и не ведет такие пространные беседы, но на вопросы отвечает четко, сразу видно в армии служил, там, в армии-то, все четко, чуть что не по уставу - сорок отжиманий. А этот все юлит, и глазки бегают, как будто украл чего.

Вот так и ходят ко мне по очереди. И хоть бы раз кто водки принес, поставил, мол, на Петрович, выпей, поразмысли. Неет, всё разговоры у них. А для русского человека, какой разговор без ста грамм, ну, за встречу там, как водится. Глядишь, и столковались бы о чем. Дык нет, сразу видно Большое начальство, скупятся.

И что прицепились, кому я тут мешаю? Ежели кроме меня тут никого и нету?

Темнота, невесомость и звезды… Аппараты пищат, и голоса как в трубе… Противно так завывают… на жену мою Люську похоже. Та тоже, вечно, как заведет пластинку «Купи шубу, да, купи шубу!!!», как будто нормальному мужику больше бабки некуда девать. Так хоть из дома беги. Вот я и сбежал в последний-то раз. На улице темно, холодно. Ну, знамо дело, зима ж на дворе. А я дурень поперся ж вот в чем на диване лежал, в том и пошел. Дай, думаю, проучу ее злыдню эдакую. Пусть потом совестью мается, что мужика в одних портках на стужу вынудила.

Вышел из дома, значится, темно, скользко, решил до магазина добежать, тут не далеко на углу «24 часа». Соседка наша Ташка продавщицей там работает. Дык думаю, я у нее на бутылку займу, а потом отдам при случае. Только, значится, я до угла то добежал, тут откуда не возьмись, машина и вырулила.

Дальше ничего не помню. Очнулся, кругом темно, звезды…. Аппараты пищат.

И голос Люськи моей, как в трубе: «Вернись злыдень…»