"Никогда" прорастает корнями в кожу,
Гложет душу, выжимая ее из пяток.
Очевидно черен, сутул и краток,
Скоро двеннадцать. Довольно прожил.

Господи, забери пелену из песка!
Ухожу себя вне тебя искать.
Скорый поезд унес бы меня с тобой,
Я тогда еще помнил, что я живой.
я тогда еще верил, что ты во мне,
Ты тогда позволяла себя согреть.
Мы бежали, в руке - рука...

***
Мне снятся сны про мертвых зверей.
Я терзаю в руках твоего медвежонка.
Это такая игра в ребенка -
Кто на земле всех злей?
Я знаю, ты будешь меня судить,
Только сердце часто стучит в груди -
Не терзай меня, милая, пощади!
Я хочу улыбки твоей...

Сумрак прихожей, воздух опять прокурен.
Мне нравится пробегать пальцами по фигуре
Ее. На сегодня девочка, плюшевая любовь,
Спит в наивной, чистой своей красе.
В сером мире записей и кассет
Мы проснемся, каждый в своем аду.
Безусловно рыбы на мертвом льду,
Мы откроем рты, мы привыкли звать...
На часах, конечно же, будет пять,
А в глазах - бездонная рыбья муть,
Что течет из затхлых больных минут.
Нужно спать...

***
Милая, мы опять проснулись в одной тюрьме.
Мы опять не разъедемся в разные стороны, милая...
Да, я сегодня рыба, но и ты, моя девочка-аниме,
Где-то в другом наряде себя забыла.
Плюшевый медвежонок на тумбочке - нам судья,
Строгое детство, хромое на все четыре.
Обезразличены мысли, как ты и я:
Обреченные друг на друга. В пустой квартире.